пачки), с которыми толком никто не знал, что делать, шесть пачек укропа (каждая схватила по три), три гороха, три бобов, две помидоров, от которых сейчас было мало пользы — месяца бы два хотя бы назад) и две пачки свёклы (про которую сперва продавщицы кричали, что «нет и не будет!», а потом нашли в запасниках коробку), вызвавшей в родне куда больший энтузиазм.
— Ну, ничё, — поощрительным учительским голосом сказала тётя Клара, изучая белый бумажный пакетик помидорных семечек с предельно скудной информацией, содержащей смазанное название сорта и ещё хуже пропечатанную цену, — зато на следующий год посадим.
— А они не испортятся? — расстроенно спросила старшая Ира.
— Не испортятся! — уверила опытная тёть Нина, и Ира немножко повеселела.
Семенами все менялись и делились, так что комплектация огородов обещала быть относительно разнообразной.
В конце концов мы договорились девятого после демонстрации собраться не дома, а на поле, и гости разошлись, прихватив по куску миллиметровки для раздумий. Подозреваю, что в подавляющем большинстве квартир происходило то же самое — все с упоением рисовали планы.
А ещё я подумала, что слышала как-то про накопления на сберкнижках. Что люди не знали, куда потратить, складывали на чёрный день или на что-нибудь (неизвестное, как правило), бывало по десять-двадцать тысяч скоплено, у большинства они так и сгорели в эти проклятые девяностые, в первый же кризис. А теперь люди будут реализовывать мечты о дачах — глядишь, и экономика маленько закрутится.
Снова рассматривались разные предложенные в «Восточке» чертежи участков и домов. Меня, в частности, порадовал проект, предусматривающий подключение дома к индивидуальной скважине, септику и наличие в нём твердотопливного котла «Тайга». Вообще, я хочу сказать, меня осчастливил сам факт наличия в природе такого котла, потому как кирпичная печь в моём понимании — скорее элемент декора и уюта. Хочу — топлю, хочу — так любуюсь. А котёл с батареями — оно как-то функциональнее.
Я, кстати, подумала, что надо бы калитку оставить в той части забора, которая будет на противопожарку выходить. Зарастёт она (полоса, а не калитка) травой — а я каких-нибудь животин буду выводить пастись. Козочек, хотя бы. Или в лес, за вениками бегать, чтоб кругалей не давать.
На предмет вспашки тоже по зрелом размышлении подумала — нафига мне всё пахать? Маленький кусочек бы, буквально соточку, на этот год. Садить потом я всё равно планирую в высокие грядки (ну, это конструкция такая, типа ко́роба). Мне, по большому счёту, не пахать, мне срочно доски нужны — на эти высокие грядки и на забор. И работники. Сама я при всём желании построить ничего не смогу.
И, кстати…
Я пошла в кухню и заглянула в ведро, в котором стояла картошка. Тэ-э-экс, есть маленькие глазочки.
— Ты чё тут? — спросила бабушка, заглядывая следом за мной.
— Баб, ты эту картошку не готовь пока, ладно? Грядки сделаем — подросшие глазки́ вырежем и посадим, а остальное сварим.
Бабушка посмотрела на меня с некоторым даже уважением:
— Хорошо, так сделаем.
НАЧИНАЕМ ОБРАБОТКУ
6 мая, воскресенье
Сегодня у нас был двойной повод съездить на новый участок: должен был приехать тракторист, и Женя обещал свозить Дашу с мамой. Наиль остался с пацанами, бабушка тоже согласилась со спящим Федькой посидеть (один — это ж не трое!), и мы помчали налегке.
Наблюдать за молодыми мамашами было забавно. Неужели я тоже такая была? Когда сидишь-сидишь с ребёнком, и весь твой мир сконцентрирован вокруг стирки, пелёнок и прочих погремушек — и вдруг тебя выпускают. Одну! Не обременённую детьми, сумками и колясками!
Наверное, да — я тоже превращалась в сияющую глазами школьницу. Эх.
Народу в «Ньютоне» по случаю воскресенья копошилось — атас просто, натуральный муравейник. Кто пошире расползся, кто наоборот — сделал ставку, видать, на быструю расчистку пятачка под срочные посадки. Мама с Дашей ахали то в одно окно, то в другое.
К участку мы подъехали почти одновременно с трактором. Дальше — скучное и нудное: следить, чтобы он ничего не пропустил и колышки не своротил.
Мужики посовещались и начали почему-то с нижнего края, с участка дяди Рашида — уж не знаю, из каких соображений. Но оказалось, что мысль это весьма здравая, потому как буквально минут через сорок Рашид с Валей приехали на дядь Рашидовом ЗИЛке (государственном, конечно же) с полным кузовом каких-то выкопанных кустов, с лопатами и как будто не первой свежести досками. При ближайшем рассмотрении доски оказались разобранным забором. Прямо даже с воротами!
— А что, мы его оставлять, что ли, должны? — активно жестикулировала тётя Валя. — Забор новый, мы его только в прошлом году осенью поставили, года не простоял!
— Ну, правильно, — согласилась Даша. — На две стороны-то хоть хватит?
Мы все начали считать. Если раньше у них лоскутик земли был двадцать пять на шестнадцать метров, а теперь надо было закрыть две узких стороны по тридцать семь с половиной… На две стороны хватало прекрасно, и даже должен был остаться семиметровый кусок. Тётя Валя страшно обрадовалась и сразу начала планировать, как они построят из этих досок дополнительные парники и грядки.
Подошёл Женя, посмотрел на это дело:
— Так что — ставить будем?
Понятное дело, надо ставить. Сопрут доски — ищи-свищи потом. Сторожа-то нет.
— Эх, зря Наиля не взяли! — всплеснула руками Даша.
Женя оглянулся:
— Так, девчонки, давайте-ка я вас домой отвезу, а Наиля, наоборот, возьму.
— А колышки? — показала рукой я.
— Вот ты за колышками и проследишь. Там бабушка уже, наверное, с ума сходит. А завтра, — Женя поднял палец, пресекая мамины возражения, — мы приедем вместе, возьмём бабушку, коляску и побудем здесь подольше.
Трактор методично продвигался по целине, оставляя за собой разрозненно валяющиеся пеньки. Я от нечего делать занялась тем, что стаскивала лёгкие (те, что от кустов) в кучу. Вот, тоже забота: жечь же это всё придётся. Хорошо, особо толстых пней нет, молодой березняк, похоже, стоял.
Приехали Женя с Наилем, привезли бутербродов, чая в большом термосе и отдельно воду, чтоб руки мыть (за что я им особенно благодарна) в большой канистре. Хорошо, у Жени канистра под воду была. А если бы нет?
Вот тоже, блин. Куда ни кинься, ничего привычного из мелкой бытовой инфраструктуры нет!
Ну ладно-ладно, «ничего» — это я загнула. Но многого нет! Пластиковых бутылок, в которых так просто воду перевозить (не бьются, закрываются плотно, лёгкие) — нет. Поликарбоната — нет. Электроинструментов — и тех нет! Одна на всю родню у Рашида электродрель, да у дяди Дизеля — аппарат для забивания дюбелей. Всё!
Саморезы непопулярны, потому что крестовой отвёрткой их не накрутишься, никаких рук не хватит, а шуруповёртов тоже нет. Да ё-пэ-рэ-сэ-тэ… Шуруповёрт! Шуруповёрт! Полцарства за шуруповёрт!
Нет, полцарства не дам. Но тыщу дала бы. Да я бы и две дала, только нету их, этих шуруповёртов!!!
Да если я сейчас начну перечислять привычное для садовых работ (чего нет), список длиной с меня получится. Как же всё туго-то…
До самых сумерек трактор разбирался с нашими пеньками, мужики ставили забор, тётя Валя что-то копала и, кажись, садила, а я ходила за трактором, контролировала сохранность межевых колышков и стаскивала корешки, которые могла тащить. На моём участке из-за его огромности куча получилась ну просто как курган. Сжечь бы её, пока ничего не понастроили, но… Как представлю себе размер этого пионерского костра — а воды нет, ага? Вот, в том-то и дело.
Устала я сегодня, шопипец.
7 мая, понедельник
С утра пораньше в квартире начались грохот и суета. Да блин, вот же вы неугомонные… Собираются они на участок!
Понедельник — Наиль ушёл на работу, но у Жени был второй выходной после ночи. Сегодня выдвигались основательно: снова с термосами, бутербродами, варёными яйцами, солёными огурцами и прочей снедью, напоминающей нечто среднее между пикником и сборами в поезд. Бабушка объявила, что сегодня её очередь на дачу посмотреть.
Даша с двойняшками осталась дома, обед варить, а мы впихнулись в жигуля (квест тот ещё, учитывая всё барахло и привязанную к верхнему багажнику коляску, плюс табуретку для бабушки)
На выезде из города мы заметили выворачивающий
