в) русалки плюются и бросаются дохлыми лягушками.
Выслушав всё это, Пётр побежал к архангелу Михаилу, чтобы выпросить у того боевых ангелов, не позволивших бы над собой потешаться, но тот отказал, сославшись на то, что его подчинённые проходят по штату, а если переводить их в другое ведомство, даже ненадолго, то Царь Небесный надаёт ему по шее.
Пётр вернулся к себе в расстроенных чувствах. Он ещё не знал того, что сюрпризы только начинаются.
Через некоторое время к нему заявился бес-посыльный. Он приволок апостолу приказ по преисподней, в котором говорилось о создании Отдела по оказанию помощи нечистой силе.
Это было прямым вызовом. Пётр возмутился. Он принялся ругаться, топать ногами и сыпать угрозами, но бес остался невозмутим, да ещё и сказал:
— Остыньте, папаша.
Подобная фамильярность настолько поразила апостола, что он на некоторое время потерял дар речи и позволил хаму выговориться. Тут-то и выяснилось, что вообще-то Сатана не имеет ничего против Отдела. Наоборот, он очень даже за. И поэтому в ПОСЛЕДНИЙ раз предлагает своё сотрудничество. В случае же отказа Петра в силу вступал приказ, с которым апостол уже имел удовольствие ознакомиться.
Принимать подобное решение самостоятельно было чревато последствиями. Пётр помчался к Царю Небесному. Но тот вдруг сказал, что не видит ничего зазорного в том, чтобы принять помощь из преисподней.
Потрясённый апостол махнул на всё рукой, пустив дело на самотёк. Отдел преобразился. В нём появилось множество подотделов, ведающих кадрами, разведкой, сбором и распространением информации, боевой подготовкой. На каждой должности теперь стояли и ангел, и чёрт. Даже начальника стало два: серафим и дьявол.
Ничего хорошего Пётр в этом не видел. Правда, черти исправно гоняли по старым кладбищам упырей, увлечённо дрались с гномами, старательно вылавливали леших, азартно охотились за русалками. Но стоило апостолу немного успокоиться, как от Царя Небесного пришла разгромная телеграмма, грозящая страшными карами всей комиссии, создавшей Отдел, в целом и Петру лично. Оказалось, что черти не только активно борются с нечистой силой, но при этом не брезгуют и сами вступить в контакт с людьми, а уж с добрыми христианами — и подавно.
Тут уж апостол Пётр не выдержал. Он сделал выволочку обоим начальникам Отдела и потребовал немедленно отозвать этих мерзавцев-чертей со всех заданий.
— Как скажешь, Петя, — миролюбиво ответил дьявол, сидя в начальственном кресле, покачивая копытом и подпиливая когти наждаком. — Ну а с нечистой силой что? Сам побежишь?
— Не я, — ответил Пётр, озарённый внезапной идеей. — Люди пойдут! Помершие! Кидайте клич по раю, аду и чистилищу!
Серафим обалдело уставился на апостола, дьявол равнодушно пожал плечами.
— Люди пойдут, — повторил Пётр. — И выбирать только самых достойных!
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗА СБИТОГО ГРУЗОВИКОМ
Я долго шёл со своим провожатым какими-то коридорами, спускался и поднимался по лестницам. Он был крепким человеком средних лет в короткой тунике и с мечом за поясом.
— Куда идём? — спросил я его.
— В наш отдел кадров, — ответил мой попутчик. — Зайка.
— Спасибо за информацию, — поблагодарил я. — Но должен предупредить: за то, что дозволяется моей тётушке, кто-то другой может и в рыло схлопотать.
Мой спутник остановился и в изумлении воззрился на меня.
— В рыло, говоришь? Да ты хоть знаешь, кто я такой?
— Потом и познакомимся.
— Что ты мне такие страшные рожи корчишь?! Да твоя служба в Отделе может окончиться, даже не начавшись!
— Вот только не надо меня запугивать. Не хочешь брать — не бери, плакать не стану. Но и издеваться над собой не позволю.
— Ладно, пошли, — буркнул мой провожатый. — А свой гонор лучше для нечистой силы прибереги.
Через некоторое время в коридорах прибавилось народу. Но эти люди не метались по сторонам, беспомощно таращась на номера кабинетов, а шли целенаправленно. Начали попадаться и ангелы с чертями, причём к последним я чувствовал инстинктивное отвращение. Мой спутник постоянно с кем-то здоровался и раскланивался, что вскоре стало меня раздражать, а он, казалось, наслаждался моим раздражением.
Но в конце концов мы пришли. Мой провожатый толкнул дверь с табличкой «ОпБсНС.Кадры» и пригласил меня входить, что я и сделал.
В кабинете сидел ангел, склонившись над бумагами за одним из двух письменных столов.
— Привет, Винни, — сказал ему мой попутчик. — Знакомься, это наш новичок. А это — ангел Винниус. Ну, как дела?
Ангел чуть склонил голову, приветствуя меня, и ответил:
— Дела-то? Да всё по-старому. Вот апостол Пётр интересуется, почему в Отделе так мало представлен рай.
— Не понял. Разве у нас есть кто-то из рая?
— В процентном соотношении — большой и круглый нуль.
— И правильно. Какой осёл уйдёт из рая в какой-то там Отдел?
— Это понятно, — вздохнул ангел. — Но отбирать надо самых достойных, а у нас основополагающим фактором для вступления в Отдел является простое желание служить в нём. Вот молодой человек — откуда он? Есть у него рекомендации?
— Молодой человек при необходимости может в рыло заехать, — ответил мой провожатый. — Для Отдела эта рекомендация — самая лучшая.
— Тебе бы всё насмехаться, рыцарь. А меня теребят апостолы и праведники.
— Не бери в голову, Винни. На то оно и начальство, чтобы усложнять нам жизнь. Хотя, тут и без них чёрт ногу сломит.
— Не богохульствуй! — взвизгнул ангел.
— А ты не будь ханжой. В этом кабинете совместно с тобой заседает именно чёрт. Где он, кстати?
— На больничном. Ногу сломал, изучая инструкции и телеграммы.
Мой провожатый удивлённо покосился на ангела и ответил:
— Знаешь, Вини, меня чрезвычайно радует наличие у тебя чувства юмора. Но нам нужно встать на учёт в Отделе.
— Ну хорошо. Ты, рыцарь, иди погуляй, а я побеседую с новобранцем.
— Перестань, Винни. У нас не должно быть секретов друг от друга.
— Не надо уговаривать меня нарушать инструкции. Тебе, кстати, надо зайти в отдел покаяний. Оттуда пришла телеграмма насчёт того, что ты там давно не появлялся.
— Не пойду я туда, — мрачно ответил мой провожатый. — Не в чем мне каяться.
— Берегись, рыцарь, тебя обуяла гордыня. Каждому есть в чём каяться.
— Даже тебе, ангелу?
— Не словоблудствуй. Тому, кто перед смертью поносил Его и попирал священные реликвии…
— Да сколько можно?! — взорвался мой провожатый. — Ну сколько ещё раз я должен тебе объяснить? Меня подвесили к древу вниз головой и пообещали снять шкуру живьём! Винни, это были искренние, честные люди. Лично я им сразу поверил.
