же всякие мнгогочасовые заклинания? — удивился Диман.
— Рассмешил, — улыбнулась Анариэль. — Там сидишь на кресле-заряднике… А тут лишь то, что уже накоплено. Запас сил почти на час боя — это очень даже неплохо. А уж если б не делала ловушку, не давила созданные более сильными магами экраны, то хватило бы и часа на два-три… при наличии охлаждения. А в том же «Просветлении» все еще ограничивается пропускной способностью того, кому оно делается…
— Понятно, — кивнул Диман. — А потом?
— Про воронку? Я не знаю, что это, — ответила квентка. — Честно…
— Ты же…
— Да, кси-оператор Высшего разряда и начальник Главного управления КГБ СССР по кси-технологиям. Но я никогда не слышала ни про что такое! И, тем более, я не слыхала ни про что-то, что могло бы высосать неснижаемый резерв!
— Как думаешь, где мы?
— Точно не на Земле, — после недолгого раздумья ответила квентка. — Я не могла бы не знать про такое место и такой народ…
— А что ты делала до того, как нас… «засосало»? — поинтересовался Диман.
— Ничего. Один стих вспомнила… мы его еще дошколятами знаем.
— Что за стих-то? — откровенно удивился Диман. — Заклинание какое?
— Да какое заклинание… Нет. Это всего лишь как наша мораль… в нескольких строчках, — с этими словами квентка прочитала небольшое стихотворение на квентрине, из которого Диман понял буквально несколько слов. Явно то ли литературный язык, то ли какое-то древнее наречие. Хотя звучало на удивление красиво…
— А по-русски если? — спросил Диман.
— По-русски? — задумчиво произнесла квентка. — Его никогда не переводили… Но получится что-то вроде этого:
«Когда последний день настанет,
И позовет на бой народ,
Тогда и брат за брата встанет,
И за сестру сестра пойдет.
И пусть в сражении неравном
Придется голову сложить,
Но кто за правду погибает –
В сердцах народных будет жить.
И если даже выбор встанет –
Погибнуть всем или в рабстве жить,
Служить Проклятым мы не станем,
Народа волю не сломить!».
— Понятно…А почему на русский-то не переводили? — заинтересовался Диман.
— Уж слишком банально звучит… Потому, что перевод этот все равно неправильный…
— Почему?
— Языковые особенности, — ответила квентка. — То, что ты более-менее знаешь — это разговорный квентрин… Сильно упрощенный и приближенный к русскому языку по стилю речи. А это — то, что у нас называется «высокая речь». Литературный язык…
— И что в нем такого особенного? — не понял Диман.
— Смысловые оттенки… У вас, в русском языке, часто одно слово имеет разное значение в зависимости от контекста. У нас же для каждого смыслового оттенка будет свое отдельное слово… Однозначно указывающее именно на это значение. Кроме того, в литературной речи о многом не принято говорить напрямую. Используются сравнения, образные выражения… Так что то, что я тебе перевела, нами воспринимается совсем иначе. Даже по этому простому стиху можно было бы несколько листов… пересказа написать. Но если очень кратко, то по смыслу получится что-то вроде «лучше умереть стоя, чем жить на коленях». Но это тоже неверно… А как правильно — я и не могу передать.
— Это про вашу войну с высшими эльфами?
— Нет, — улыбнулась Анариэль. — Этот стих родился тогда, когда еще никто не знал ни про каких валар, а уж эльдаров не было и в помине… Откровенно говоря, никто и не помнит его происхождения.
— А «Проклятые»?
— Если упрощенно — это имеется в виду враг… Хотя это тоже не совсем верный перевод… Все те же смысловые оттенки. «Проклятые» — всего лишь ближайшее по смыслу слово, но я не знаю, как все правильно передать по-русски без рассказа на полчаса! На самом деле для нас это — что-то вроде категории врага, само собой очевидное понятие. Сказал слово — и все уже правильно поняли. Вам, людям, сложно понять нас… Для этого надо не один год прожить среди квенти. Лишь единицы из вас хорошо знают литературный квентрин.
— Понятно, — кивнул Диман. — А артефакты у тебя есть какие с собой?
— Откуда? — рассмеялась квентка. — У меня их вообще нет… в личном пользовании. У нашего народа вообще очень мало их сохранилось. На Землю ведь отправляли, в основном, простых квенти и совсем слабеньких магов…
— А браслет твой?
— Этот что ли? — вытянув вперед правую руку и задрав рукав, улыбнулась Анариэль. — Это память о том, кто был мне всех милее и дороже… Древняя вещь. Но не артефакт… Я ж и сама кси-оператор, да и исследовали мы все древние вещи. Нет, не в нем дело.
А вот Диман с интересом разглядывал браслетик квентки… Тонкое кольцо из серебристо-серого металла без всяких дополнительных элементов. Единственное украшение, что у нее было — как он уже знал, квенти презирают всякие украшения, если они не имеют некоего особого смысла. Считают их чем-то несерьезным, «бесполезными безделушками», ношение которых не подобает представителям их народа… Почему сразу и обратил внимание, заподозрив, что это может оказаться какой-то артефакт. Но если Анариэль уверена, что нет — значит, скорее всего, так оно и есть. Оставалось лишь одно непонятно… Что же перебросило их на другую планету?
Есть сели все те же квентийские «концентраты», которые были при себе… Небольшие прямоугольные «бруски» со вкусом булки-«плюшки», напитанные с помощью кси-силы разнообразными питательными веществами и микроэлементами, обеспечивающими любого «человекообразного» всем необходимым… Правда, если Диман сразу слопал половину пачки, то Анариэль лишь откусила пару небольших кусочков, а затем достала небольшую прямоугольной формы алюминиевую банку, на крышке которой был изображен «заяц» с жутковатого вида раскрытой здоровенной клыкастой пастью…
— А это что? — удивился Диман.
— Зайцезаврятина, — усмехнулась квентка. — Тебе, извини, не предлагаю…
— А зачем? — не понял парень.
— Для восстановления кси-потенциала, — усмехнулась Анариэль. — При правильной обработке длительное время сохраняет в себе часть кси-силы зайцезавра. Было б у меня время такую банку сожрать — глядишь, продержала бы ловушку чуть дольше… А сейчас от него толку немного. Я не могу запустить преобразование энергии, но сколько-то усваивается и так. Килограмма три-четыре мяса зайцезавра, в зависимости от силы особи — и я снова стану кси-оператором… Жалко, что столько у меня нету.
— Понятно, — усмехнулся Диман.
— Чем быстрее мне получится вернуть силу, тем в большей мы будем безопасности, — сказала и так очевидное квентка.
«Заайцезаврятину» Анариэль ела, чуть ли не облизываясь, но просить попробовать Диман не стал, хоть и было интересно. Но ей оно сейчас нужнее… Кто его знает, куда их выкинуло и какие тут могут поджидать опасности? Так что чем быстрее она вернет
