вот кто у нас Нигматулины…
— Да-да, спасибо большое за поздравление! — поспешил поблагодарить её я.
— Павел, ты знаешь, что первые сорок дней жизни младенцев нельзя никому показывать? — на полном серьёзе строго спросила она.
— Что, даже медикам? — выглянул я из коридора в кухню и поманил Загита.
— Нет, ну, медикам, конечно, можно, — осеклась Дилара, но тут же нашлась, — но каждый раз, когда на детей будут смотреть посторонние, надо умывать им личико и приговаривать…
Подошёл Загит, вопросительно глядя на меня. Одними губами сказал ему: «Дилара». Он просиял, и я с чистой совестью перебил её.
— Ой, тут Загит поговорить хочет! — и отдал ему трубку.
Заговоры от сглаза — это не по моей части. Галия вернется домой, вот ей пусть тетя и рассказывает детали. Поверит, не поверит — лезть в это не буду. Разные ритуалы иногда помогают людям жить спокойнее, кто я такой, чтобы в это лезть? Не хочется уподобляться пионеру, убеждающему пожилую бабушку сжечь иконы.
Марат и Миша уехали. Мне тоже уже надо было бежать в институт. Оставил мужикам дежурные ключи и собрался было уже выходить, как вдруг опять зазвонил телефон, и опять межгород.
— Слушаю, — взял я трубку.
— Паша, здравствуй! — услышал я знакомый голос. Опаньки, тёщенька любимая нарисовалась. Ну-ну? — Когда ты собираешься жену с детьми из роддома забирать?
— Ещё не брал билеты, — уклонился я от ответа.
— А когда ты их возьмёшь?
— А что?
— А ничего! Бросил Галию одну, неизвестно где, за тридевять земель!
— А что надо было сделать? — спокойно спросил я.
— Привезти её домой! — ответила Оксана таким тоном, как будто говорит с умалишённым.
— У нас пожары ещё не закончились, сплошной гарью дышим.
— Сюда домой! Причём здесь вы?
— Извините, но у Галии дом тут, — выглянул я опять на кухню и поманил Загита. Он подошёл, и я попрощался с тёщей под предлогом того, что опаздываю на занятия, предложив переговорить с мужем.
Приехал в университет как обычно, вошёл в аудиторию и тут группа вся поднялась и давай скандировать «Поздравляем! Поздравляем!». А Ираклий с Сёмой Давыдовым вынесли мне по высокому стулу для кормления детей, которые ещё раскладываются в детский столик и стульчик.
— Это от нас всех, — заявил довольный Ираклий.
— Как я это домой потащу? — улыбаясь, спросил я.
— Я помогу! — крикнул Брагин.
— Своя ноша не тянет! — подсказал Булатов.
Ага, не тянет. А у меня планы на остаток дня сегодня были. В перерыве занёс стульчики к Эмме Эдуардовне и попросил оставить их до завтрашнего дня. Она охотно разрешила и, к моему удивлению, тормознула меня.
— Павел, не судите меня с Галией строго, — достала она из стола две пары очаровательных вязаных ботиночек на гномиков. — От всей души, — стесняясь проговорила она. — Сама вязала.
— Я понял… — бережно взял я в руки подарок. Вот это я понимаю, человек душу вложил! — Эмма Эдуардовна, спасибо вам огромное! Очень красивые.
Вышел от нее, удивленно покачивая головой. Помню, что такие подарки вошли в моду в двадцать первом веке. Ну а что, в магазинах все есть, неохота дарить то, что любой может купить и подарить. А тут — сделано своими руками, уникальный подарок. А в СССР, где много товаров — дефицит, не ожидал такой подарок получить от не так и хорошо знакомого человека…
Во время следующего перерыва позвонил Ионову в общество «Знание», поблагодарил за телеграмму и уточнил, куда мне сегодня ехать на лекцию?
— А я думал, тебе не до лекций сейчас и доцента из МГИМО вместо тебя на замену отправил, — удивлённо ответил он.
— Это потом будет не до лекций, когда детей домой привезу. А сейчас-то, как-раз, можно было бы ещё поработать.
— Да? Так что, в следующий четверг ставить тебя на лекцию?
— Конечно.
Он обрадовался, ещё раз поздравил меня, и мы попрощались.
За обедом опять сели все вместе. Компания наша потихоньку разрасталась. Мартин привёл к нам сухощавую девушку в спортивном костюме, выше среднего роста, светло-русые волосы подстрижены выше плеч и убраны за уши. Чувствуется, девчонка с характером, боец.
— Знакомьтесь, это Илма, — представил он её нам. — Она тоже из ГДР.
При этом Мартин многозначительно взглянул на меня. Намекает, что прислушался к моему совету и обзаводится друзьями в землячестве? Молодец.
— С какого вы курса? — поинтересовался у нее.
— Географический факультет, первый курс, — ответила на вполне сносном русском Илма.
— Это правильно, что вы держитесь вместе, — заметил я, глядя на Мартина. — Как говорится у нас, не имей сто рублей, а имей сто друзей.
Альфредо никак не отреагировал на появление новой девушки в компании. Очень странно. На него это никак не похоже.
После пар поехал в Комитет по миру. Появилась у меня одна идея, может и сработает.
* * *
Москва. Горный институт.
Тарас Семёнович начал проставляться на службе ещё с обеда, коллеги забегали, поздравляли и обещали вернуться по окончании занятий. После трёх часов весь факультет гулял уже по-настоящему. Подумать только, сразу двое внуков! Коллеги ахали и охали, пили за ножки, желали здоровья и терпения родителям.
В разгар праздника Тарас вспомнил ещё один важный момент и достал из портфеля газету «Труд».
— Товарищи, я что забыл-то! — воскликнул он. — Статью сына же напечатали!
Заинтригованное преподавательское сообщество потребовало подробностей, и Тарас чуть ли не целиком зачитал собравшимся статью сына.
— Я же видел эту статью, — воскликнул один из коллег Тараса, — и фамилию Ивлев видел. Но мне и в голову не пришло, что это твой сын может быть. Мало ли Ивлевых в стране?
— Мой, мой, — счастливо купаясь в лучах славы, ответил Тарас с таким видом, будто это он сам ту статью написал.
— Далеко пойдёт, — согласно покивал коллега.
— Талантливый человек во всём талантлив, — заметила одна из их коллег и попросила у Тараса посмотреть газету.
* * *
В Комитете по миру застал только Марка.
— Зачастил ты к нам что-то, — с любопытством посмотрел он на меня.
— Марк Анатольевич, у нас ЧП, — нашёл я свободный стул и поставил его рядом со столом Марка. — Мишу Кузнецова КГБ проверяло…
— Ну,
