Жаров, Александр Петрович, первого мая тысяча девятьсот пятьдесят пятого года рождения. Постарше меня будет чувачок. Так, прописка… Общага. Улица Мичурина, Верхотомск…
Нет, я всё это уже знал из материалов дела. Вернее, не то, чтобы знал, но читал. Прочитал да забыл. Мозг, разумеется, ничего не забывает и всё хранит внутри себя, так что под воздействием психотропных препаратов может выдавать все детали, тонкости и нюансы, да вот только выглядело это всё максимально правдоподобно. И автобус, и пассажиры, и улица, и транспарант, призывающий выполнить решения съезда…
Будто я действительно оказался там, в далёком восьмидесятом. Даже запах тот же… Весна, бензин и что-то неуловимое, но такое, что ни с чем не спутаешь. Или просто я стал острее чувствовать…
Нужно было поехать домой, лечь в постель и уснуть. А утром всё встало бы на свои места. Тут и к бабке не ходи. А Сергею Михайловичу я просто дам по чайнику, чтоб больше таких приколов не устраивал. Кстати, у этого Жарова бабка жила в том самом доме, вот он и попал под раздачу. Пришёл к бабушке и кранты… Нож в бок…
Я открыл портфель. Там были всё те же пачки денег, что и до начала съёмок. Вынул упаковку десяток, перемотанных бумажной лентой, и провёл большим пальцем по срезу. Сколько здесь всего? Огромные деньжищи. Огромные, да, но они не уберегли дочь директора гастронома от Толоконникова.
Интересно, а если тут кругом всё такое советское, можно расплатиться советскими деньгами? Поразмыслив, я вытянул из пачки красненькую бумажку, поднял к глазам, полюбовался россыпью звёзд, видимых на просвет, и сунул её в карман. Ну, ладно, значит надо ехать домой. А именно — в Химки, то есть нужно было двигать на ту же остановку…
Только, раз уж такое дело, стоило кое-что проверить. Дочь директора гастронома… Блин… если здесь всё такое… настоящее и совпадает с событиями того дня… значит, наверное, в этой реальности должна была существовать и дочь директора гастронома? Наверное, да…
В материалах дела говорилось, что её похититель, тот самый бандос, который замочил случайно нашедшего портфель Жарова, замочил и её. Замочил и исчез с деньгами. Его поймали только через пять лет, когда он пробовал провернуть подобную схему похищения в Ленинграде.
На вопросы следствия он не ответил и подельники его, те, что были в машине, остались неизвестными. Толоконникова расстреляли и на этом всё…
Ладно. Надо было действовать. Я закрыл портфель, выглянул в окно, удостоверился, что во дворе чисто, поправил цигейковую шапку и, спустившись вниз, вышел из подъезда. И первое, что увидел, была белая «Волга», возвращающаяся во двор.
Эпическая сила! Откуда она взялась, «Волга» эта⁈ Круги они решили наматывать? Раздумывать было некогда. Нужно было выскочить на людное место, а машина резко ускорилась. Ясно, что они увидели меня. Во дворе, как на зло, не было ни одного человека.
Я почти добежал до угла дома, когда преследователи поравнялись со мной и резко затормозили. Хлопнули дверки.
— Эй, парень! — закричали сзади, но я нёсся вперёд, не оглядываясь.
Хрен с ними, с деньгами, надо было бросать портфель и стараться уйти. Ясно же, что им был нужен не я, а бабки, хотя, за удар по затылку Толоконников наверняка хотел рассчитаться. Правда, пока они не получили деньги, заложница, по идее, оставалась бы живой, а вот заграбастав свой выкуп, могли сразу её ликвидировать, что они в действительности и сделали, судя по материалам следствия.
Но можно было бы позвонить её отцу и в милицию, чтобы быстро освободить девушку. Я вполне мог успеть, вот только адреса того места, где её держат, не знал. Знал только, что она в частном доме в Путилково. В деревне Путилково. Адрес в деле, разумеется, был, но я его не помнил. Зато, как выглядел дом, помнил довольно хорошо. Фотография заброшенной деревянной избы в деле имелась. И не одна даже. Фотографий было много, в том числе совершенно жутких…
Оставалась буквально пара шагов до угла здания и там уже… О-па! Завернув за угол, я буквально налетел на жёлтый милицейский уазик. Место, хоть и было проходным, казалось безлюдным и даже укромным, так что встретить здесь милицию оказалось настоящим чудом.
Старлей и сержант, нависшие над человеком, прижавшимся к борту машины и выглядевшим нетрезвым и несвежим, резко обернулись в мою сторону.
— Товарищ старший лейтенант! — тут же закричал я.
Топот шагов за моей спиной немедленно стих.
— Вот они! Те самые!
Старлей нахмурился. Бросил короткий взгляд на подвыпившего дядьку и внимательно посмотрел на меня.
— Парень, тебе чего?
Я, переводя дух, обернулся назад и показал рукой на преследователей.
— Это преступники! Они человека похитили!
Здесь, на краю Москвы, где и снег ещё не растаял, и где между огромными домами раскинулись не менее огромные просторы, подобные восклицания казались неправдоподобными и нелепыми. Где СССР и где похищения! Книжек видать юнец начитался.
Я понимал, что патрульных к делу притянуть проблематично, но нужно было что-то делать. Двери белой «Волги» снова захлопали. Взревел мотор, и машина быстро покатила в сторону соседнего дома, такого же длинного и тоже стоящего под углом к Ленинградскому шоссе.
— Ты тоже пьяный или как? — сердито и одновременно равнодушно спросил старший лейтенант.
Сержант, не глядя в мою сторону, продолжал хлопать по карманам мужика, похожего на бомжа.
— Я в подъезде их разговор подслушал, — импровизировал я, поскольку на объяснения того, откуда я в действительности знаю подробности преступления, времени не было. — Случайно. Они выкуп получили за похищение дочери директора гастронома. Поэтому и погнались за мной.
— Зачем за тобой-то? — хмыкнул старлей. — Чтобы убить? Документики покажи.
— Наверное…
Он криво усмехнулся и взяв паспорт, внимательно его изучил. Смерив меня с головы до ног недоверчивым взглядом, уточнил:
— Что в Москве делаешь?
— Бабушку навещаю.
Он снова хмыкнул, глянув на портфель в моей руке.
— Сколько у них денег? — спросил он, возвращая паспорт.
— Сумму не знаю, но они говорили про «дипломат». Типа, «дипломат» с деньгами.
Старлей с сержантом переглянулись.
— Поехали, проверим, — кивнул сержант.
Голос у него был низкий, скрипучий, как железом по железу.
— Этого брать? — показал он на пьяницу.
Старлей только рукой махнул.
— А этого? — спросил сержант, показывая на меня.
— Нет! Я данные запомнил, если что. Давай за руль! Сами разберёмся.
Стартёр несколько секунд потарахтел, прежде
