замерли, и, не успев сказать ни слова, он снова откинулся на спину, и затих, с открытыми глазами.
«Вот и все, — спокойно сказал Иван, — хотя нет, еще кое-что».
Он растопил печь, дождался пока огонь хорошо разгорится, затем подошел к столу и взял в руки толстую папку, перевязанную кожаным шнурком. Развязал шнурок, открыл папку и достал из нее Книгу Заклинаний. Внезапно нахлынули воспоминания. Вспомнился Мардук, годы жизни, проведенные с ним, их веселые беседы, его вечное безобидное ворчание, потом вспомнилась Раге, ее глаза полные любви, ее нежные ласки в их первую и единственную брачную ночь.
«Я не могу, — подумал он и комок подступил к горлу, — не могу. Прости меня, Господи, но я не могу. Я люблю ее. Если сейчас сжечь Книгу, я больше никогда не увижу Раге. Господи, вразуми!»
Ответа не было. Иван решил, что главное он сделал. Колдун не передал ему свою силу, даже не подумав о том, что без этого дара, Книга Заклинаний абсолютно бесполезна.
Он взял Книгу, вышел из дома, дошел до машины и положил ее на переднее сидение. Затем достал мобильный телефон и стал звонить в скорую и милицию. Заходить в дом ему уже не хотелось. Дождавшись их приезда, он дал показания и подписал милицейский протокол. Сел в машину, повернул ключ зажигания, двигатель завелся. Он облегченно вздохнул и поехал в банк, чтобы успеть на пятничную пьянку.
Карета скорой помощи подъехала к одноэтажному зданию морга, находившемуся в глубине больничного двора. Санитары стали вытаскивать носилки с покойником из машины, как вдруг, тот издал протяжный вздох. Санитары замерли в недоумении.
— Ты слышал? — спросил один другого.
— Слышал, а ну-ка ставь на землю.
Они поставили носилки на асфальт, возле машины и откинули белую простыню, закрывавшую лицо Якова. Санитар приложил пальцы к сонной артерии покойника.
— Есть пульс, — ошарашенно воскликнул он, — не может быть! Давай в реанимацию его!
Они подхватили носилки и побежали ко входу в блок реанимации.
— Вы что, дверью ошиблись!? — закричала на них дежурная медсестра.
— Да какой там, — отвечал запыхавшийся санитар, — пульс есть!
Медсестра приложила стетоскоп к груди Якова, — есть сердцебиение. Сейчас вызову врача. — Она убежала в отделение и вскоре появился врач. Он осмотрел Якова, послушал сердце, измерил давление, приподнял веко, посветил в глаза.
— Ну, что тут сказать? — удивленно начал он, — угрозы жизни я не вижу. — Кладите его в палату, понаблюдаем, а там видно будет.
Иван, тем временем, благополучно добрался до города, оставил служебную машину на банковской стоянке и к семнадцати часам прибыл в комнату отдыха, где уже собрались коллеги за накрытым столом.
— Как съездил? — спросил шеф весело.
— Плохо съездил, помер поручитель у меня на руках.
— Да ты что? — в один голос изумились все, — а как, что, рассказывай?
Иван рассказал, как было дело. Конечно, он не стал посвящать их в подробности. А в конце рассказа, вдруг воскликнул: — как же я рад вас видеть, мужики!
— А мы-то как рады, — засмеялись они, — давай, наливай!
В этот вечер Иван пил так вдохновенно и самозабвенно, что к концу мероприятия был уже прилично пьян. Он по нескольку раз обнял каждого присутствовавшего, раз десять признавался шефу в любви, благодарил его за поддержку в трудную минуту.
Шеф не очень понимал, за что тот его так благодарил, приписав странное поведение действию алкоголя.
Иван же, совершенно потеряв контроль и самообладание, заплетающимся языком, рассказывал коллегам про колдунов и другие миры, что он там был самым великим, что все ему поклонялись. Это вызвало бурную реакцию, шутки и смех коллектива. В конце концов, голова его склонилась, и он заснул за столом.
Коллеги веселились еще довольно долго. К полуночи решили расходиться. Начальник отдела поручил двоим из них сопроводить Ивана до дома на такси.
Когда такси подъехало, его подвели под руки до машины и усадили на заднее сидение. Сели сами.
— Куда ехать? — буднично спросил водитель.
— В клуб, — поднял голову Иван и тут же снова уронил ее на грудь.
Двое его спутников вместе с водителем рассмеялись.
— Ага, тебе сейчас только клуба не хватает, — пошутил один из них.
— Два счетчика, — пробубнил Иван себе под нос.
— Да хоть три, — усмехнулся таксист.
Коллеги довели Ивана до квартиры, дождались пока он с большим трудом откроет дверь, провели в комнату и уложили на диван, предварительно сняв с него обувь. Иван тут же громко захрапел.
— Покойся с миром, — церемонно произнес один из них.
— Аминь! — дополнил его второй, и оба расхохотались.
Утро субботы выдалось пасмурным. Подстать утру было и состояние Ивана. Его терзало жестокое похмелье. Стеная и держась за голову, он с большим трудом добрался до холодильника. Открыв его, он с вожделением посмотрел на три бутылки холодного пива и вяленую щуку. Взяв одну бутылку, он откупорил ее и, припав к горлышку губами, сделал несколько судорожных глотков. «Спасен», — прошептал он блаженно. Сунув вяленую щуку под мышку, он достал остальные бутылки и прошел с ними в комнату, поставив все на столик перед диваном. Усевшись на диван, он допил пиво из первой бутылки и тут же откупорил вторую. Включил телевизор. Сделав еще несколько глотков, он поставил бутылку на столик и принялся чистить щуку. Покончив с пивом и выбросив остатки рыбы в мусорное ведро, он улегся на диван, закурил. Все было обыденным и привычным: его квартира, погода за окном, работающий телевизор. «Неужели все это было со мной в действительности?» — думал он и сомнения все сильнее охватывали его. «Вот же я, дома, пью пиво, все нормально. Быть может у меня что-то с психикой? Может привиделось? Заснул за рулем, всякое бывает. Или раздвоение личности. Или еще что». Вдруг он вспомнил про книгу. Она осталась в машине. Он про нее и думать забыл. Может и нет никакой книги. «Машину до понедельника никто не тронет, а утром я сразу ее заберу. Ключи-то у меня», — подумал он и успокоился. Мысли его стали путаться, и он задремал.
Сквозь дрему донесся звонок мобильного. «Кого там еще несет?» — подумал он, беря в руки телефон.
— Ваня, привет!
— Привет, Олежа!
— Чем занят?
— Ничем, отлеживаюсь, вчера посидели нормально, а ты?
— Я нормально. Хочу тебя в баню пригласить, ты как?
— Не, я пас. Мне только бани не хватало. И так еле живой.
— Тем более, отмякнешь, отмокнешь, поехали? Там один друг баню построил, сегодня открытие.
— Не, Олежек, не могу, нет сил. Давайте уж без меня.
— Ну, смотри, потом не обижайся.
— Легкого
