Покоилось все это вокруг лежащей на постаменте толстой, в обхват трубы, причем отчего-то у миллионера крепло ощущение, что труба тут – отнюдь не самое главное …
Стены вокруг постамента сплошь были заставлены аппаратурой. Металл, стекло, эбонит…Циферблаты, стрелки, индикаторы. В дальнем углу стояли несколько трансформаторов под нагрузкой. Там трещало, и сквозняк доносил запах, какой бывает после грозы.
Профессор Тесла перекинул несколько рубильников и зал залил яркий свет.
– Мы пошли несколько иным путем и стали делать установку большой мощности…
Профессор с натугой поднял с пола кусок железа толщиной в десяток дюймов.
– Броневой лист, – пояснил он. – Точно такой же, насколько мне известно, ставят на наши броненосцы. А стульев мне жалко. Идите-ка сюда…
Он что-то подкрутил, глядя в маленький прицел.
– Смотрите…
Луч ударил в наклонное зеркало и, отразившись, уперся в образец.
– Пять секунд, – пробормотал профессор, вращая никелированный маховичок. – Один, два, три…
На счете «пять» железный лист распался на две половинки. След разреза светился алым, закатным светом. От него в воздух поднимался дымок, словно от раскуренной кубинской сигары, только наверняка не в пример менее ароматный.
– Это все, что вы можете показать? – невпечатленный увиденным, спросил профессорский гость. Прислонив к лицу белый, благоухающий жасмином платок, стал похожим на киношного гангстера. Он не сомневался, что большевистской саблей обстрогал бы этот кусок железа даже быстрее. Тесла почувствовал это пренебрежение.
– Это все, что мы можем показать на четверти процента мощности, – обиженно отозвался ученый. – А что мы можем на полной мощности я вам показать не могу.
Он перешел на шепот.
– Ибо и сам не могу представить.
Едкий дым сгоревшего металла долетел до них. Профессор поморщился, помахал ладонью перед лицом, и знаком позвал гостя из зала. За трансформаторами нашлась дверь, ведущая на балкон.
Отняв носовой платок от лица, мистер Вандербильт сказал:
– И все-таки…Если дать полную мощность.
– Единственное, что я могу в этом случае гарантировать, так это то, что установка разрушится… Это ведь экспериментальный образец.
– Но сколько-то она проработает на полной мощности?
– Конечно. Секунд десять, может быть пятнадцать…
– И что тогда?
Тесла всплеснул руками.
– Да все, что угодно…
– Ну, например…
Профессор посмотрел по сторонам, желая сделать ответ более наглядным. Там, где горы превращались в далекую холмистую равнину, над горизонтом поднимался полумесяц Луны.
– Ну, например, распилит Луну.
Миллионер рассмеялся.
– Я запомню ваш ответ, профессор… А теперь, если вы не возражаете, давайте обсудим размер моей помощи вашим лабораториям.
Разговор прервал телефонный звонок. Профессор, жестом извинившись, снял трубку и через секунду протянул её миллионеру.
– Это вас…
– Извините мистер Тесла. Видимо это мой секретарь и что-то очень срочное. Я действительно жду очень важных новостей.
Телефонный звонок прервал их на самом приятном месте. Мистер Вандербильт протягивал профессору Тесла выписанный чек, а великий серб, не теряя достоинства, приподнялся из кресла и тянул руку к нему.
– Это мистер Робински. Из Китая.
– Простите профессор. Это очень срочно…. Слушаю вас.
Послышался тонкий, комариный голос.
– Мне удалось это…
Миллионер сильнее прижал трубку к уху.
– Что?
– Я выполнил поручение…
– Что вы там бормочите? Говорите яснее… И быстрее! Я занят!
– Я добыл информацию. Правда ценой международный скандала… Пришлось ворваться в Советское консульство, а потом по поездам ловить большевистских курьеров…
– Международный скандал – не самая большая цена за безопасность западной цивилизации. Хватит ходить вокруг да около. Что вы узнали? Джомолунгма?
– Да, мистер Вандербильт! Вы оказались правы… Именно Джомолунгма.
Несколько секунд миллионер молчал. Слова из Китая стали для него оружием, которым он собирался защитить весь мир.
– Спасибо, мистер Робински. Вы спасли Западную цивилизацию…
Он положил трубку на рычаг.
Держа руку на телефоне, мистер Вандербильт смотрел куда-то в даль, забыв о хозяине.
– Насколько я помню, вы, мистер Тесла, сетовали, что у вас нет достойной цели? – спросил миллионер.
– Я? – искренне удивился профессор.
– Вы, вы…
Вандербильт порвав старый чек, развернул чековую книжку и выписал новый. Мгновение подумав он приписал к нему еще один ноль.
– Так вот, профессор. Это ваше затруднение я разрешу…. Будет у вас достойная цель…
Год 1929. Июнь
Турецкая Республика. Стамбул
Вид на бухту Золотой Рог с террасы султанского дворца мог бы увлечь и художника и поэта – столько в нем было красоты и ярких красок, но политики больше интересовались собой, чем окружающим миром.
– Что ж, господин Литвинов…
Ататюрк наклонил голову, и золотая кисточка фески качнулась перед глазами народного комиссара.
– Традиции, это конечно, великолепно. Гора Арарат, безусловно, священна и для мусульман и для христиан, каковых в Турции предостаточно.
Турецкий кофе необычайной черноты и крепости застыл в крошечных чашках.
– Но я считаю, что путь Турции – это путь светского государства. Так что секретные приложения к договору, касающиеся Арарата, меня мало волнуют. Если вам что-то нужно – стройте, ради Аллаха! Большее внимание привлекают меня возможности нашего сотрудничества в области обороны и финансов. Не скажите ли вы, эфенди на какую помощь со стороны СССР сможет рассчитывать Турецкая республика уже в этом году?
Год 1929. Июнь
СССР. Москва
… Сталин встретил Менжинского в дверях. Еще при входе, первый чекист обменялся с хозяином рукопожатием и тут же протянул папку с бумагами. Сталин кивком пригласил его сесть и уселся сам. Минут десять он внимательно читал докладную записку.
– Получается, прав оказался Константин Эдуардович со своими новыми идеями?
– Получается так… Расчеты показали, что этот путь еще эффективнее, чем все то, что предлагалось раньше.
– Вот видите, товарищ Менжинский насколько правильно с народом вовремя посоветоваться!
Сталин постучал пальцами по столешнице. Новое решение экономило время и деньги, которых честно сказать, у страны и так не хватало. Выгода налицо, но Сталин не был бы Сталиным, если б не сумел вместе с экономической выгодой нащупать и выгоду политическую.
– Ну раз так, то, пожалуй следует перед Наркоматом иностранных дел поставить задачу по подписанию договоров о дружбе и сотрудничестве с нашими ближайшими западными соседями.
Менжинский недоверчиво покачал головой.
– Это с Польшей-то, товарищ Сталин, с Эстонией? Не пойдут они на это…
Генеральный Секретарь нахмурился и Менжинский торопливо добавил.
– Я, конечно, не товарищ Литвинов, может быть что-то не понимаю, но…
Морщины на лбу вождя разгладились.
– Нет, нет. Все верно… Тогда что-нибудь попроще им предложим.
Сталин посмотрел на «Правду». Глаза ухватили карикатуру на Бриана. Партийная печать выдерживала верный курс и осмеивала попытки буржуазии навязать Европе ублюдочные взаимоотношения в форме «Вечного мира».
– Что-нибудь, в развитие пакта «Бриана-Келлога»…
Он усмехнулся.
– Уж против этого-то они возражать не будут… Кстати, как там немец?
– Неплохо, товарищ Сталин. Трудится…
Год 1929. Июнь
Британская империя. Лондон
…Огонь за каминным стеклом горел ровно, точно и сам обладал изрядной долей самоуверенности, присущей хозяину кабинета. Шеф МИ-6 смотрел на языки пламени, слушал отчет заместителя. Когда тот окончил, хозяин поправил кусок торфа и повернулся к нему.
– Если о чем и стоит сожалеть, то только о том, что не все планы выполняются.
– Мы делаем что можем.
– А должны – то, что от вас требуется. Я не получил ответа на два самых важных вопроса. Где этот немецкий профессор? Возможно ли вытащить его из России?
– Теоретически…
– Практически.
– Видимо да. Но тут время играет против нас.
– Не понял.
– Прошло уже один Бог знает сколько времени с момента его появления в СССР. За это время он мог рассказать им достаточно для того, чтоб сам он им больше не был нужен.
– То есть вы хотите сказать, что он теперь для них выжатый лимон? Надеюсь, что он не настолько глуп.
– Нет. Я хочу сказать, что он мог рассказать им достаточно, чтоб проект пошел без него…
Шеф МИ-6 отрицательно покачал головой.
– Он не настолько глуп, – повторил он. – Занятие наукой, все же предполагает наличия некоторой доли здравого смысла. Что-то он наверняка утаил… Где он сейчас?
– Мы обнаружили его всего неделю назад. В Екатеринбурге… Сейчас этот город называется Свердловск.
