Юрий Корчевский - Верой и правдой. Битвы фельдъегеря [сборник]

В голове сразу возникла мешанина из мыслей.

– Ты не рад? – спросил Острис, удивлённый долгим молчанием Алексея.

– Нет, что ты! Благодарю тебя!

– Ты же мой побратим! Не забыл змею? Я буду идти с Аспаром и тянуть тебя за собой. Но и ты должен всегда и во всём поддерживать меня и Флавия. Ты рекомендован Аспару дуксом Дисием, проверен в боях, спас мне жизнь – как же можно не отметить твоих достоинств? Пусть теперь утрутся схолы и доместики вместе с протекторами – обычно трибунами назначали людей из их числа.

– Я оценил твою поддержку, Острис, и не подведу, – заверил его Алексей.

Рост его в византийской армии был стремительным. Из простого гоплита-варвара он за три года стал трибуном, фактически – выше командира роты в Российской армии. Повезло, не без того – ну так и он не сидел сложа руки, а действовал по обстоятельствам. Не прогибался ни перед кем, не раболепствовал, не давал взяток. Продвинулся благодаря голове, а империя в лице Остриса и Аспара оценила. Приятно, не без того.

Алексей спохватился:

– А ты куда назначен, Острис?

– Командиром второго Италийского легиона – только никто пока об этом не должен знать. Император Маркиан подпишет эдикт через день. Надеюсь на твоё молчание, Алексей Терех.

– Буду нем как рыба, – заверил его Алексей. – Кому я напрямую буду подчиняться, Острис?

– Аспару-младшему, сыну Флавия. Он консул уже семь лет, патриций, магистр per Orientem. Правда, он большой любитель развлечений, пантомимы. Если будешь у него, опасайся карлика – горбуна Зерконы. Мерзкий тип, я бы с удовольствием отрубил ему башку. Что в нём нашёл Ардавур? Из-за его проделок Ардавур поссорился с Северианом, а это человек могущественный. Ладно, хватит о делах. По-моему, с тебя причитается.

По прибытии в Константинополь Алексей уже успел получить жалованье кентарха за три месяца, поэтому чувствовал себя человеком почти обеспеченным.

– Хоть сейчас!

– Пригласи всех кентархов в таверну. Я тебя представлю – не каждый год в хилиархии меняются командиры.

– Всё исполню.

– А я пока личные вещи заберу. Завтра можешь перебираться в мой домик.

Алексей направился в ближайшую таверну – за углом у казарм, договорился с хозяином об обеде и выпивке. Вернувшись уже в свою хилиархию, приказал букинатору дать сигнал о сборе кентархов.

– Не могу: такой приказ может отдать только трибун.

– Я и есть новый трибун, солдат. Дуй в свою трубу!

Когда Алексей предложил кентархам проследовать в таверну, офицеры переглянулись.

– Алексей, ты один из нас, и никто не против приятно провести за столом время. Но если узнает Острис, что мы во время службы отлынивали…

Однако Алексей перебил говорившего:

– Острис сам там будет, так что никого не накажут. Оставьте кентархии на лохагов.

– Тогда другое дело.

Кентархи побежали в свои подразделения. Их раздирало любопытство – по какому поводу в служебное время Алексей с согласия Остриса собирает офицеров?

А Алексей направился в таверну. Он, как приглашающая сторона, должен был встретить гостей.

Прислуга уже расставляла на столе закуски. Тут была и тушёная капуста, и жаренный на вертеле ягнёнок, и отварная рыба. А уж без сыра, тушёных бобов, оливок, лепёшек и вина стол вообще немыслим.

Алексей с удовольствием оглядел стол: по армейским меркам очень хорош. Учитывая, что в Сирии зачастую приходилось довольствоваться вином, лепёшками, да и то ячменными, и финиками, нынешнее угощение было просто роскошным.

Кентархи ввалились все разом. Увидев стол с кушаньями, зацокали языками: не часто армейским офицерам «с земли» приходилось так кушать.

Не заставил себя ждать и Острис. Пока кентархи чинно рассаживались за столом, он занял место с торца. Напротив него, с другого торца, сидел Алексей.

При появлении Остриса все дружно встали, приветствуя своё начальство.

– Прошу всех сесть. – Сам же Острис остался стоять.

Наступила тишина. Всё происходящее было весьма необычно для кентархов.

– Верные мои соратники по оружию! Я собрал вас сюда для того, чтобы отметить радостное событие.

Кентархи переглянулись, полагая, что праздничный обед венчает возвращение из Сирии в метрополию.

– С сегодняшнего дня командиром вашей хилиархии назначается Алексей Терех.

Заявление Остриса шокировало кентархов. Потом они все разом зашумели.

– А ты куда же, Острис?

– Скоро узнаете. Эдикт императора о назначении Алексея я уже вручил, представляю вам нового командира и, как знак власти, передаю печатку хилиархии.

Острис снял с пальца перстень и через кентархов передал его Алексею. Тот прилюдно надел его на палец.

Кентархи одобрительно закричали:

– Виват! Салют!

Прислуга разлила по кружкам вино. Все дружно выпили и приступили к еде. А затем тосты следовали один за другим. Кентархи были рады, что не прислали «варяга» из протекторов или доместиков, изнеженных детей знатных сановников. Те врага в лицо не видели, и их подразделения зачастую несли большие потери. А Алексей свой, служил вместе с ними, нёс все тяготы службы.

Пир продолжался до позднего вечера. Уже после полуночи, пошатываясь и придерживая друг друга, кентархи направились в казармы. Слава богу, идти было недалеко.

Утром Алексей выстроил хилиархию и сделал развод, как это делал до него Острис. Некоторое волнение было, но службу он знал.

Дня через три приехал на возке Острис.

– Ну как ты тут, Алексей? Освоился?

– Привыкаю к новой должности.

Выглядел Острис довольно необычно, по крайней мере, таким его Алексей раньше не видел. Длинный, расшитый золотыми нитями хитон до колена, узкие брюки заправлены в короткие сафьяновые сапожки. А главное – хитон опоясан наборным поясом и без меча. Раньше Острис всегда имел при себе меч, как и положено командиру.

Видимо, он заметил удивление Алексея:

– Ты знаешь, мне и самому непривычно как-то. Но с оружием ходить в высшем свете – дурной тон, придётся отвыкать.

Вот что не вязалось с одеждой – так это грубое и загорелое лицо Остриса, сразу выдававшее в нём полевого командира.

– Надеюсь, хилиархия переживёт без тебя несколько часов? – спросил его Острис. – Едем в баню, там поговорим.

Бани в Константинополе не были тем средством отдыха и развлечения, чем они были в Риме. Там люди могли проводить в них время с утра до вечера, слушая музыку, наслаждаясь танцовщицами, обсуждая новости и вкушая изысканную еду. И бани в Риме больше напоминали дворцы – с подогревом пола и бассейнов, с великолепной лепкой и скульптурами. Кроме банщиков, в Риме были массажисты и тьма других специалистов, ублажающих тело.

В Константинополе бани были попроще, в основном – для гигиены, и посещали их обыкновенно пару раз в неделю. Но по уровню комфорта бани – не все, конечно, – не уступали римским термам. И пол подогревался, и воздух в холодное время года. Были бассейны с горячей и холодной водой, не менее опытные банщики и массажисты, разминавшие тела и умащивающие после бани кожу благовониями и маслами. Тут же брадобреи брили и стригли за малую мзду.

Вот в такую баню и направился возок Остриса с Алексеем. На передке восседал возничий: командир легиона – величина значительная.

Сам легион размещался рядом с Константинополем, за городскими стенами, в пригородах. В столице же размещались небольшие воинские части, вроде схолов – личной охраны императора и его дворца, около трёх тысяч человек; эскувиты – около трёхсот человек, придворное подразделение – больше для парадов и торжественного приёма послов по случаю праздников; около тысячи человек доместиков, кузницы офицерских кадров, и тысяча протекторов, где начинали службу дети знатных сановников и военных.

Были и небольшие подразделения, вроде хилиархии Алексея, но они, как правило, находились в Константинополе временно, для отдыха и пополнения.

Императоры – и не только Маркиан – опасались иметь крупные воинские части в столице. Ведь случись заговор, схолы не смогут устоять, защитить императора от опытных гоплитов или катафрактов, имеющих богатый боевой опыт. Другое дело – за городом, на случай волнений в городе черни или внезапных нападений со стороны противника – ведь Константинополь располагался на берегу пролива. Хоть и флот византийский стоял в бухте, и массивная цепь была поперёк пролива, но ещё слишком свежи были воспоминания о внезапных нападениях вандалов на римские города.

Острис и Алексей расположились в небольшом зале одной из лучших бань города, предпочтя остаться вдвоём. Тут же появились банщики, натёрли кожу маслом, соскоблили его деревянными лопаточками вместе с грязью и омыли их тела чистой горячей водой. Потом заявились массажисты, промяли мышцы, промассировали – и снова банщики обливали их водой, настоянной на травах; тёрли мочалками и опять обливали. К концу процедур кожа начала скрипеть.