огромное чудовище, топит японскую эскадру, которую будут представлять три макета броненосцев, что готовят в срочном порядке ялтинские столяры. Двенадцать эпизодов по пять минут, включая титры типа «Поокуратнее! Я император, а не свинья!». Если публике понравится, будут и следующие.
И одну фильму мы уже сняли. Рекламную, коротенькую. Призыв посильно жертвовать Красному Кресту. Мужик Пантелеймон хотел идти в кабак, но, встретив юную сестру милосердия (опять Марию), жертвует содержимое карманов на дело Российского общества Красного Креста. И в ту же минуту к его раненому сыну Андрею в далеком Порт-Артуре является некто в ангельском обличии, и Андрей прямо на глазах выздоравливает: вскакивает с койки и бежит в церковь помолиться святым угодникам.
Простенько, но так и задумано. Эту фильму в тридцати копиях мы бесплатно разослали кинопрокатчикам. Наша выгода, помимо, разумеется, того, что доброе дело само по себе награда, заключается в налаживании связей с кинопрокатчиками и приучению публики как к нашим актерам, так и к заставке ФГ «Пегас»: крылатый конь на фоне Ялты и сама надпись ФГ «Пегас». ФГ означает «Фабрика Грёз». Но это тайна. Мы договорились никогда ни подтверждать, ни отрицать значения аббревиатуры. Маленькая тайна рождает большой интерес, что нам и нужно.
Полдень! Время кефира!
На выбор предлагается кефир медовый, кефир вишнёвый, кефир грушевый, кефир клубничный и кефир чистый классический. По одному стакану на брата, впрочем, не возбраняется и два стакана. Больше — нет, может нарушиться производственный процесс. Я подумываю о небольшой фабрике мороженого, но это уже на будущий год. Да и болезнь Хоттабыча немножко пугает. Хотя кино немое, если охрипнут и осипнут — не страшно.
А пока — кефир.
Я ушёл тихонько. Полюбоваться стройками. Строили много — бассейн, второй павильон, большой дом для артистов, другой дом для персонала, коттеджи для звезд второй величины, виллы для звезд первой, пока одну (Андреевой!), конюшню, гараж… Много чего строили, со всего полуострова работников собрали. Хорошо, что кино немое, иначе звуки топоров, молотков и пил мешали бы. А сейчас — бодрят и воодушевляют.
Фабрика Грез пусть строится дальше, а нам с Булькой нужно домой. К розам.
На самом деле — к мистеру Джонсу.
А на самом-самом деле — к Джону Дэвидсону Рокфеллеру.
Старость не радость, но если у тебя есть состояние, можно подсластить пилюлю. А если у тебя огромное состояние, почему бы не повернуть время вспять? Хотя бы личное время, раз уж нельзя общее, пусть некоторые и пытаются.
И вот Джон Дэвидсон Рокфеллер пересекает океан, потом Средиземное море, потом проливы и море Черное, и в Одессе на берег сошёл мистер Джонс, археолог, профессор Чикагского университета. Сошёл, пересел на местный пароход «Витязь» — и вот она, Ялта. Дом Роз.
Разумеется, предварительно мы договорились об условиях. Я воплотил в жизнь мечту Чехова: получил в свое распоряжение шесть миллионов рублей. Точнее, три миллиона долларов, что по курсу то же самое. Можно построить новый крейсер «Варяг» с полным вооружением. Нет, от частного лица такой заказ, конечно, не примут, но ведь можно передать их правительству, чтобы на средства колхозника построить самолет. Правда, сейчас колхозников нет, да и с самолетами не сказать, чтобы очень, но — крейсер! А, может, сразу дредноут? А что, я бы мог. Если бы захотел пустить ко дну пятнадцать миллионов рублей. Или уж сразу тридцать. Но — зачем? Гигантомания хороша в кино.
И потому деньги Рокфеллера пойдут на другое дело. У царя кораблей много…
Мистер Джон сидел беседке среди роз. Наслаждался, отдыхал. И вида не подавал, что взволнован. А ведь взволнован: не каждый день ложишься на обновление. Некоторые так и никогда. Да почти все — никогда.
— Рекомендую чай, мистер Рокфеллер.
— Просто Джон, господин барон, просто Джон.
— Тогда просто барон, Джон. Или Питер.
— Отлично, Питер. Значит, сегодня и начинаем?
— Если вы ничего не ели в течение восьми часов — то да, сегодня.
— Не ел. Даже более восьми часов. Сутки.
— Отлично. Через час вы получите первую дозу препарата Аф, разведенную в кефире. Вы любите кефир?
— Никогда прежде не пробовал.
— Значит, любите.
— Интересное заключение.
— Самое интересное впереди. Препарат, в содружестве с кефиром, проникнет в ваш организм и запустит механизм оптимизации. Все болезни, явные и тайные, будут ликвидированы. Все органы получат капитальный ремонт с полным восстановлением износа. Для этого, помимо собственно препарата, потребуется материал, энергия и время. Первые двое-трое суток материалом будете вы сами. Затем организм будет извлекать его, материал, из пищи. Вместе с энергией. Диета специально подобрана вашим лечащим врачом господином Альтшуллером, эффективность её проверена и подтверждена. Весь цикл займет четыре недели. Все ваши силы будут уходить на тотальное обновление, потому вы будете как младенец — много спать и есть. Тут важно медицинское сопровождение, поэтому я и настаиваю на месячном пребывании здесь под контролем опытного врача. Но через месяц вы вернетесь в большой мир капитально отремонтированным. Препарат не возвращает молодость, это невозможно. Он ликвидирует преждевременную старость, ту старость, которая обусловлена вредными влияниями внешней и внутренней среды. Ваше состояние по окончании курса оптимизации будет состоянием совершенно здорового мужчины примерно сорока, сорока двух лет от роду. Никаких страхов, что всё вдруг исчезнет, и вы проснетесь опять стариком, быть не должно. Разумеется, вы будете стареть, но обычным, даже замедленным темпом. То есть лет через тридцать пять, примерно в сороковом году, вернетесь к своему нынешнему состоянию — и двинетесь потихонечку дальше. Если вы будете придерживаться здорового образа жизни, доживете до середины нашего века, возможно, и дольше.
— Из чего вы делаете подобные выводы, Питер? Ведь у вас нет и не может быть подобных наблюдений.
— Личных наблюдений о том, что будет с человеком, принявшим препарат Аф, через пятьдесят лет, у меня нет, вы правы. Но я знакомился с источниками, в компетентности которых у меня нет сомнений. Жить до ста лет без дряхлости — это реально, и в вашем случае это будет достигнуто. До ста пятидесяти — будем смотреть. Ну, а после ста пятидесяти время возьмет своё.
— Вы это серьезно — сто пятьдесят лет?
— Поживем — увидим. Но то, что вы будете до ста лет сохранять здравый ум в здравом теле — совершенно серьезно. Могу выписать гарантию и заверить у местного нотариуса. И если вы умрете раньше одна тысяча девятьсот сорокового года, сможете лично получить назад все затраченные деньги, да ещё с процентами.
Мы посмеялись. Чуть-чуть. Не из веселья, а давая понять друг другу, что сознаем необычность ситуации.
— Теперь о деньгах, —
