плечами — хотел бы и сам узнать ответ на этот вопрос.
— Краля! — фыркнула Тамара.
— Стерва! — в тон ей поддакнула Катя.
Я же не испытал негативных чувств при виде гостьи — просто не смог. Метель выглядела роскошно и все присутствующие обратили на нее свои взоры. От той боевой зажигалки не осталось и следа, теперь это была леди, настоящая, без масок, хоть и с острым взглядом волчицы.
Иосиф и другие парни тоже глазели на нее, не в силах укротить своих взоров и облизывали ее глазами, от самых ног, до плеч и лица.
Взгляд мой невольно остановился на шее девушки, открытой, длинной, плавно переходящей в плечи, и грудь… Нет, никакого глубокого декольте, белая ткань платья словно снег мягко ее закрывала, оставляя простор для воображения. А оно разыгралось не на шутку.
Зацокали дамы, особенно в дальних рядах. Мужчины же, даже пожилые, проводили гостью голодными взглядам.
Метель подошла ко мне.
— Добрый вечер, Александр, — мягко произнесла она.
Уголки ее рта чуть приподнялись.
— Добрый вечер, Метель, — ответил я, беря ее за руку и целуя ладонь.
Аромат полевых цветов, мягкость бархата — первое, что успел отметить я. Потом пришел легкий шлейф духов — вишни и гвоздики.
— Какими судьбами к нам? — спросил я, глядя на девушку.
Нужно было соблюдать этикет, да и особо предъявлять мне ей было нечего — ну был небольшой конфликт, но он уже исчерпан.
— Люблю балы, — ответила Метель. — Тем более приглашение было плюс два. Один из гостей отдал одно из мест мне, вот я и решила проведать старого знакомого.
Насчет старого знакомого это она конечно подколола. Друзьями мы никогда не были, но в последние дни пару раз пришлось столкнуться, из-за Крысы.
— Смею предложить выпить.
— С удовольствием, — кивнула Метель. И обезоруживающе улыбнулась: — Только не виски. Ваш отец хоть и провел невероятную презентацию, после которой уже больше ничего и не хочется, кроме этого напитка, но быть пьяной я не хотела бы — вдруг кто решит воспользоваться моей беспомощностью?
Она недвусмысленно посмотрела на меня.
Я насторожился. Что за попытки заигрывания? Хочет опять что-то выведать насчет Дара? Однако стоит признать — делает она это весьма недурно. Все мое мужское естество проснулось и восстало.
— Тогда вина? — предложил я.
— Белого.
Я налил ей вина, сам плеснул себе виски, того самого, про который отец распалялся больше всего.
Напиток и в самом деле оказался достойным.
— Так значит любишь балы? — спросил я, перекатывая стакане кубики льда.
— Люблю. А еще люблю общаться со способными парнями.
— Про Крысу я такого не сказал бы.
Носик Метели чуть насупился, девушка фыркнула:
— Крыса давно идет лесом. Раньше он был первым и вполне адекватным. Но со временем стал болваном. Ничего, кроме терроризировать мелких и тырить мелочь по карманам не умеет.
— Быстро ты слила своего друга! — усмехнулся я.
— Он мне не друг, так, знакомый.
— Но за своего знакомого ты крепко заступалась тогда, в нашу вторую встречу.
— Каждый может ошибиться, — улыбнулась Метель. — Тем более я не знала кто ты такой. Я имею ввиду по настоящему не знала.
— А теперь знаешь?
— Знаю лишь, что ты не тот ботан, каким был раньше. Изменился. И надо признаться весьма сильно. В лучшую сторону. Стал мужественным.
— Этого достаточно, чтобы ты стала вдруг ходить за мной?
Легкий укол не заставил Метель разозлиться, напротив, она подошла ко мне, прошептала:
— Этого достаточно, чтобы появилось желание узнавать тебя еще ближе.
Не знаю чем бы закончилась эта беседа, но я вдруг взглянул в глаза Метели и все во мне оборвалось.
Адский огонь! Тот самый, что был у стрелявшего в меня Михаила Мышкина и у Иосифа.
Архитектор! Он проникал в разум Метели и это не сулило ничем хорошим для нас всех. На секунду я представил, что может произойди и едва сам не стал белым как Метель. Устроить бойню в родовом имении, где кругом одни аристо и знатные люди… Ох, даже думать об этом не охота!
Огонь в глазах девушки только-только начинал разгораться, но Метель уже обмякла, простонала:
— Что-то не хорошо мне. Ты что за вино мне налил? Или снотворного туда подсыпал? Голова кругом идет. Шумит в ушах.
— Метель! — шепнул я. — Пошли, я провожу тебя до ванной комнаты.
— Пушкин, ты правда думаешь, что я куплюсь на этот трюк? Подсыпал мне чего-то в напиток, а теперь в постель тащишь! Ох! Сейчас блевану!
— Не собираюсь я тебя тащить в постель! Пошли в ванную комнату, умоешься холодной водой, бледная вся. Не думаю, что тебе охота прилюдно, при скоплении такого количества людей и знатных господ, опорожнять тут желудок.
Это подействовало, Метель поддалась.
Только я не собирался тащить ее в ванну — я понимал, что вода не поможет. Нужно связать Метель, и как можно скорей. Потому что если девушка сдастся под напором внешней силы и чужак завладеет ее разумом, тот начнется жуткое. В доме полно людей. У Метели хоть и нет с собой пистолета, но она может воспользоваться, к примеру, ножом. Вот только резни нам тут еще не хватало.
Я подхватил девушку под талию и помог подняться на второй этаж. Потом и вовсе схватил ее и потащил в комнату.
— Пушкин… куда ты меня тащишь? Где ванна?
Отвечать было бессмысленным — не хотел тратить силы понапрасну. Вместо этого пинком открыл дверь первой попавшейся комнаты и затащил туда Метель. Увидь сейчас нас кто-нибудь, непременно бы подумал самое аморальное, а потом поползли бы слухи — Пушкин затащил Метель в комнату и закрылся.
— Что происходит? — простонала девушка.
Взгляд ее туманился, но даже сквозь это марево уже проглядывались искры инфернального пламени. Уже совсем скоро. Надо успевать.
— Ложись! — скомандовал я, а потом и вовсе толкнул Метель на постель.
Та безвольно плюхнулась на кровать.
Теперь связать, чтобы не дать возможность Архитектору овладеть ее телом.
На правом запястье я затянул полотенце, на левом — шнур от светильника. Раскинув девушке руки в стороны, надежно зафиксировал их к спинке кровати.
Теперь ноги.
Их пришлось связывать простыней.
Едва я успел зафиксировать конечности, как Метель издала утробный рык. Я понял — Архитектор уже был здесь.
Девушка дернулась. Поттом еще раз. И еще. С каждым разом ее рывки были такими мощными и все сильней и сильней, что я заволновался — выдержат ли путы? Для надежности даже закрыл входную дверь и даже задвинул комодом, чтобы как можно дольше сдерживать прорыв чужака. Одно только воспоминание о том, как мадам Шерер ползала по потолку заставило
