Я уже представлял сейчас себе большое помещение, в котором заседают несколько больших начальников с огромными звёздами на плечах. И перед ними стоим мы с Валерой. Усталые и потные, ища возможность оказаться под кондиционером.
Повёз нас УАЗик к штабу 109й мотострелковой дивизии, управление которой находилось в Карагулае. Небольшой пригород Баграма, который можно спутать с кишлаком где-то в предгорье Гиндукуша.
По обеим сторонам дороги попадается искорёженная техника от автомобилей до танков. Кое-где стоят таблички с предупреждением о минах, но местным детишкам на это наплевать. Эти маленькие чёртики так и норовят подобраться поближе к разбитой БМП и представить себя за штурвалом этой бронемашины.
Над головой кружит пара вертолётов, отбрасывая тени на светло-оранжевые каменистые дороги. Мелькают скопища простых жилищ, ограждённых глухими стенами — дувалами, и редко встречаешь чахлые кусты виноградника.
— Типичная афганская панорама, — сказал я Валере, сидевшему со мной на заднем сиденье УАЗика.
— Я каждый раз, если выхожу за территорию жилого городка, задницей ощущаю на себе прицел снайпера, — шепнул он. — С ума можно сойти.
— Отдохнуть тебе надо. Напряги последние дни у нас. Ты сколько вылетов сделал за последнюю неделю?
— Много. Я не помню уже, когда последний раз в лётную книжку их записывал, — ответил Гаврюк и повернулся к своему окну.
На въезде в Карагулай нас встречает большой блок-пост, организованный по всем канонам военной науки. Ещё бы! Штаб дивизии как-никак прикрывают!
Войдя в небольшое здание, я сразу попал в царство порядка. Да такого, что аж противно смотреть!
Ни одной пылинки. Будто никогда здесь и не дул местный ветер «афганец». Красочные плакаты, боевые листки, цветы в горшках, а не как у нас в модуле и классе подготовки только кактусы. И главное — деревянные полы в коридорах натёрты мастикой.
— Видать, «машку» сюда припёрли, — шепнул мне Валера, намекая на то самое приспособление для натирания полов, собранное курсантскими руками.
На первом курсе видел я это приспособление с полуавтоматическим управлением. Так себе воспоминания.
По коридорам вёл нас невысокого роста майор в аккуратной полевой форме. Видно, что парень либо постоянно в кабинете под кондиционером сидит, либо только приехал в Афганистан, не успев ещё познакомиться с местной пылью и грязью. Зато он постоянно расспрашивал, зачем маршалу потребовалось побеседовать с нами.
— Вызвали, значит, нужно идти, — спокойно сказал Валера.
— Для меня это нонсенс сопровождать каких-то лётчиков к заму министра. Вы ж простые, о чём с вами разговаривать можно, — заносчиво сказал наш сопровождающий.
— А ты себя к другим причисляешь? — спросил я. — Ты не простой офицер?
— Я, между прочим, в Генеральном штабе служу. И делом занят в отличие от вас, — надменно заявил майор.
— Ох, какой герой у нас тут нарисовался! — воскликнул я, остановившись и выйдя перед ним. — И давно вы, товарищ майор, служите в Генеральном штабе?
— Знайте своё место, лейтенант! — воскликнул он. — Ещё одно слово, и я вам устрою сладкую службу. Про губу слышали?
— Даже видел. И за что вы меня туда отправите? У вас есть такие полномочия? — спросил я.
— Вот все вы с Афгана приходите и крышу у вас сносит, придурки, — не унимался майор. — В Союз приезжаете и начинаете пороги оббивать, что вам то положено, это положено. Радуйтесь, что живы ещё.
Тут не выдержал Валера и схватил заносчивого козла. Я как мог, сдерживал своего командира звена, чтобы тот не задушил сейчас «генштабиста». Хотя сам не имел особого желания мешать Гаврюку. Сам был готов растоптать этого майора.
— Убью гада, — прорычал Валера.
Когда я отодвинул его от майора, товарищ-сотрудник генштаба, принялся снова угрожать нам разбирательством.
— Вам и вашим командирам конец, ребятки.
— Зачем ругаетесь, майор? — прозвучал голос в коридоре. — У вас какие-то вопросы к этим людям?
— Отлично! А вот и свидетель! Вам не отвертеться, товарищи, — тыкнул он в нас, когда перед нами показался статный подполковник с широким лицом и слегка зачёсанными тёмными волосами. — Вы всё видели, товарищ подполковник?
— Конечно. И вот что хотел бы сказать, — произнёс он, подошёл поближе к нам и резко повернулся к майору. — Хлеборезку прикрой! Что там у тебя за работа? Колбасу нарезать на газете, чай наливать начальникам или система «принеси-подай, свалил — не мешай»?
— Да, я…
— Головка ты от патефона! Пошёл вон, огрызок! — рявкнул на майора подполковник, и тот решил дальше не исполнять обязанности проводника.
В нескольких шагах от нас открылся кабинет, и в коридор выглянул Модяев.
— Ребятки, давай быстрее. Потом отдохнёте, — сказал он и буквально втащил нас в большое, просторное помещение.
Я даже не успел ничего сказать поддержавшему нас подполковнику, у которого из-под формы была видна десантная тельняшка. Найдём потом и поговорим с ним.
В кабинете перед нами оказалось 5 мужиков в, так называемой, «мабуте». Такое название было дано военной полевой форме без погон.
Первая моя мысль — а кто из них Соколов? Всё же без погон стоят и все мне в дедушки годятся. Валера тоже немного затормозил, но он сейчас в не самом хорошем состоянии. А ведь дедушки все смотрят на нас. Счёт идёт уже на доли секунд. Придётся импровизировать.
— Товарищ маршал Советского Союза! — громко начал я свой доклад, а глаза поднял к потолку. — Лейтенант Родин по вашему приказанию…
— Тихо! Куда несёшься лейтенант? — остановил меня невысокий и седой мужичок. — Не узнал Соколова? — с некоторым расстройством спросил он, медленно подходя к нам.
Модяев, показывая пальцем на мужичка у него за спиной, подтверждает, что это и есть заместитель министра обороны.
— Товарищ маршал Советского Союза, виноват. В такой форме не признал, — ответил я.
— Ну и ничего. А это командир экипажа? — указал он на Валеру, и тот быстро закивал головой. — Чего молчишь тогда, капитан же вроде? — повернулся Соколов к Модяеву.
— Товарищ маршал Советского Союза, голос сел у капитана Гаврюка, — сказал я, а Валера продолжил кивать, словно собака на приборке в машине. — Я готов доложить результаты разведки.
— Я не против. Дайте ребяткам воды попить, а то сейчас долго придётся разговаривать. Итак, в горле, как в пустыне, верно, лейтенант?
— Так точно. Воды можно.
Испил из обычных гранёных стаканов воды. Потом мне показали на карту, висящую на стене, и велели рассказать о полёте.
Доведя основные этапы полёта, и подробнее остановившись на замеченных особенностях на местности, я подошёл к выводу.
— Таким образом, визуально в ущелье есть достаточное количество боевиков, которые могут действовать небольшими группами. Никуда они не уходили, а только окопались по кишлакам за дувалами. Есть и гражданское население, но их лояльность требует проверки. Больше данных на такой скорости и при таких погодных условиях можно получить из контейнера технических средств разведки, который мы использовали в этом полёте.
Соколов почесал подбородок и подошёл к карте, всматриваясь в те участки маршрута, где мы снижались на малую и предельно-малую высоту.
— Хорошо, Иван Фёдорович, что у тебя есть лётчики, которые могут так летать, — сказал он Модяеву и похлопал меня по плечу. — Почаще бы надо истребителям такие полёты на разведку делать.
— Будем, товарищ маршал! — громко сказал Модяев.
— Как оцениваешь, лейтенант, ПВО моджахедов? — спросил один из присутствующих.
— Изобретательно устроено, товарищ…
— Генерал армии Ахромеев. Мои портреты в кабинетах не висят, поэтому можешь и не знать меня, — сказал генерал. — Продолжай. Сегодня, как я понял, по вам был пуск?
Доклад о результатах разведки превратился в развёрнутый доклад о ситуации в Афганистане. А именно о характере действий авиации.
Валера тоже стал рассказывать о своём боевом опыте. Прорезавшийся голос генералы связали с живительной силой воды в графине маршала. В шутку, конечно.
— Интересно всё как получается, Иван Фёдорович. Докладывают тебе из ТуркВО, оказывается, не всё, — сказал Соколов после моих слов о редких засадах со стороны духов с использованием ПЗРК.
— Товарищ маршал, я же вам говорил, что нужны сведения об этих комплексах. Тактико-технические характеристики, зона поражения и так далее. Разведка уверяет, что пока ничего такого нет у моджахедов.
— А вот товарищи Гаврюк и Родин сегодня на себе ощутили это самое «отсутствие» у врага этих новых ПЗРК, — сказал Ахромеев. — Сергей Иванович, что скажете?
Генерал обратился к самому молчаливому участнику нашей беседы. Пожалуй, нет смысла гадать к какой структуре относится мой тёзка Сергей Иванович.
— Будем работать. Сами понимаете, что я отчитываюсь перед… ним. Но работать с вами в этой сфере нам позволено. Предлагаю обсудить дальнейшие действия в более узком кругу, товарищ маршал, —
