Провалился гауптман, как это часто случается в шпионском ремесле, на досадной мелочи, вызвав у местного раввина подозрения в связи со слабыми знаниями каких-то нюансов Танаха. Почтенный священнослужитель принялся следить за новым прихожанином и однажды вечером, нагрянув с неожиданным визитом, с ужасом увидел, как мнимый единоверец запекает говяжий язык, посыпанный тертым сыром. Потрясенный столь вопиющим святотатством, раввин немедленно поставил в известность ближайший орган НКВД. У начальника райотдела хватило ума не брать подозреваемого с поличным и понятыми, а послать сообщение по инстанции.
Прибывшая из Москвы опергруппа Главного управления госбезопасности умело выявила связи вражеского резидента. В начале 1940 года приказом Наркомата связи Лангмана отправили в Киев на курсы переподготовки, которую гауптман абвера проходил на секретном объекте ГУГБ. Сломавшись уже на третьем допросе он выдал всю сеть своих агентов и даже назвал нескольких известных ему резидентов. Возвращенный в Бердичев, Лангман еще полгода гнал в Берлин отборную дезинформацию, после чего сдал оперативную позицию присланному из Фатерланда сменщику, а сам благополучно вернулся в Рейх и с тех пор сообщил на Лубянку немало военных секретов, работая под псевдонимом Крестоносец.
Впрочем, этих интересных подробностей адмиралы не знали, поэтому с любопытством повернулись к дерзнувшему заговорить младшему по званию. Майор фон Лангман произнес, мило улыбаясь:
— Итальянцы — это такие морские румыны.
Салон содрогнулся от хохота. Боеспособность европейских союзников давно стала темой армейских анекдотов. Итальянцы прославились еще в прошлую мировую войну, когда их армия разбежалась под ударом австрийцев у Капоретто. Потом итальянские корпуса были биты дикими абиссинцами, испанскими коммунистами, безоружными греками. Румынская армия после первых же выстрелов сбежала из Югославии, но там хотя бы уважительная причина имелась — русские танки Т-34. Лютьенс, посмеиваясь, поделился личными впечатлениями: в Гражданскую войну испанцы старались выстрелить по противнику, не выглядывая из окопов.
— Зря смеетесь. — Впрочем, Хоффман и сам не смог ржать улыбку. — Вспомните, какая страна закончила Первую мировую войну, удвоив свою территорию.
— Польша? — неуверенно спросил почуявший подвох Лютьенс. — Нет, вряд ли. И не Япония.
— Румыния, — огорошил всех бывший командир «Шарнхорста». — Проиграли все сражения, но воспользовались удобным случаем и отобрали у большевиков Бессарабию. Правда, в эту войну снова отдали. Без боя.
— Мы вернулись к русскому вопросу, — резюмировал Цилиакс. — Боюсь, что флоту на этой войне работы не найдется. Разве что рейды по северным маршрутам.
— И прорыв через черноморские проливы, — добавил Лютьенс. — Не верю, что такое возможно.
— Кому как — Хоффман снова опрокинул стопку шнапса, закусив сосиской и кислой капустой. — Мы как-то говорили с командующим на эту тему. Вот японцам удача улыбается. Дважды наносили удар — и оба раза добивались внезапности. Мы в Нью-Йорке этого не сумели.
Снисходительно улыбаясь, Цилиакс озвучил прописную истину: успех обеспечивается тщательной подготовкой, но нельзя слишком часто применять один и тот же прием. Японцы достигли внезапности в Пёрл-Харборе и Сан-Франциско, но после этого даже беззаботные американцы поняли, что океанский простор перестал быть надежным щитом и что надо охранять подступы к главным базам.
Перестраховщик Лютьенс задумчиво заломил бровь, его лицо выражало тревогу. Нахмурившись, адмирал процедил:
— Означает ли это, что в России Вермахт не сможет применить проверенный в четырех кампаниях метод танковых клиньев?
Вопрос ошеломил застольных стратегов. Хоть и были они моряками, но знали, что сухопутные войска Рейха, начиная с Польши, выигрывали все сражения одинаковым оперативным приемом: танковые соединения, развернутые на флангах, наносят удары по сходящимся направлениям, а затем пехота завершает окружение и разгром противника.
— Теоретически этот прием не может срабатывав бесконечно, — признал Цилиакс. — Но режим большевиков неповоротлив, Красной Армией командуют ограниченные, малограмотные фанатики… К тому же русские проигрывали немцам все войны.
После завтрака они поднялись на мостик. Корабли резво бежали по убаюканному затянувшимся штилем океану. А встречным курсом, как о том доложили дозорные крейсера, полным ходом спешил английский флот.
Адмирал Холланд два дня без толку ждал Цилиакса возле берегов Исландии, после чего радиоволны принесли весть о разгроме североамериканских портов и верфей. Поняв, что немцы обманули его, Холланд рассвирепел и отдал приказ идти на перехват возвращающегося противника. Решимость дать бой главным силам Кригсмарине не оставила его даже после того, как воздушная разведка сообщила количество вражеских вымпелов, и стало понятно, что вашингтонские адмиралы сильно преувеличили число потопленных ими германо-итальянских кораблей.
Ближе всех к англичанам оказалась колонна тяжелых артиллерийских кораблей, возглавляемая «Принцем Ойгеном». В кильватер флагману вытянулись «Фюрст Бисмарк», «Тирпиц» и «Адмирал Хиппер». Легкие крейсера и линкоры итальянского флота окружали походный ордер авианосцев. Принимая решение на бой, Холланд бросил против соединения адмирала Фишеля три старых тихоходных линкора типа «Куин Элизабет», вооруженных 15-дюймовыми пушками. Сравнительно новые корабли британцев направились к левой колонне. Немного отставая от линкоров, развернулись строем пеленга авианосцы «Игл» и «Формидебл».
В штабе Цилиакса построение противника не вызвало особого беспокойства: «Худ», «Кинг Джордж V» и «Родни» превосходили «Бисмарк» и «Тирпиц» по числу стволов главного калибра и весу залпа, но все три линкора были разнотипными, так что англичанам будет не просто сосредоточить огонь трех различных калибров. Напротив, братья-близнецы «Бисмарк» и «Тирпиц» без труда могли согласовать свои залпы. К тому же немецкие корабли во все времена были прочнее британских.
Первый удар нанесли палубные самолеты англичан. Почти сотня бомбардировщиков и штурмовиков устремилась на три немецких авианосца, которые тоже подняли в воздух все, что могло летать: 30 пикировщиков «юнкерс» и полтора десятка «мессеров». Спустя полчаса все 5 авианосцев горели, а «Цеппелин» и «Формидебл» вдобавок тонули. Остальные удержались на плаву и даже потихоньку справлялись с пожарами, но требовалось много времени, прежде чем эти корабли смогут вновь поднять в небо самолеты.
