— Менты… Блин… — Протянул Жорик и покачал головой, то ли с осуждением, то ли с восхищением. — Сюда.
Он резко свернул к одной из дверей и вошел в кабинет. Я, естественно, следом.
Мужик, тот самый, которого мы встретили внизу, в холле, уже был на месте.
— Все? Отметились? — Он махнул рукой, приглашая нас к столу, за которым сидел сам. — Двигайте ближе. Времени совсем нет. Такая сейчас запарка…
Мы с мажором схватили стулья и пристроились рядом.
— Материалов дела показать я вам не могу, сами понимаете работаем с секретными документами, а вот рассказать, расскажу. Чтобы вы вообще понимали курс дела и над чем, собственно, придется работать. Я начну с самого начала, чтобы у вас сложилась в голове картинка. Вы вообще слышали про такой гастроном, как «Елизаровский»? Имеете представление?
— Дааа. — Протяжно произнесли мы с Жориком, кивая одновременно. Хотя, в голове был полный ноль. Что, блин, за гастроном?
— Так вот, начну с азов. Насколько вам известно, в торговле есть нормы естественной убыли продуктов, такие как: усушка, утруска, утечка, угар. На эту естественную убыль списывается тридцать процентов продуктов, в том числе и дефицитных. А теперь схема. Процент, который должен был списаться, на самом деле, шел в виде дефицита на продажу, так сказать с заднего крыльца. В нашем случае, гастроном «Елизаровский», реализовывал все через стол заказов. Также имеется много и других способов обмана покупателей. Обвесы и обмеры. Тоже рассказывать не буду. Знаете. Механизмы подпиливания гирь или утяжеление весов. Умельцев много. Каждый пытается обмануть. Ну, а теперь, касаемо нашего дела и самого гастронома «Елизаровского». В 1972 году директором становится Юрий Соколов, до этого работавший там же заместителем…
Майор вдруг замолчал, посмотрел на меня и заржал.
— Во дела… Соколов… Тезка твой, Стас. Ладно. Значит, дальше. Он сразу взялся за дело: закупил качественное финское оборудование, позволявшее избежать порчи провизии. Однако, часть продуктов, не превышающая установленные нормы естественной убыли, продолжала списываться, как пришедшая в негодность, о чем я вам и говорил ранее. Такая политика позволяла откладывать до трети товаров «про запас» для подпольной продажи определенным лицам. Естественно, не случайным. Кроме того, бесперебойные поставки дефицита обеспечивались крупными взятками, которые Соколов давал вышестоящим торговым работникам, а также поставщикам. Он старался заручиться поддержкой и расположением всех, от людей вышестоящих, до шофёров. Такая политика способствовала наполнению прилавков и запасников качественными продуктами. Понятное дело, без поддержки он этого сделать не смог бы. Однако, по нашей информации гастроном Соколова, стал фактически распределителем дефицитного и импортного продовольствия среди так называемых «своих», ну вы поняли про кого идёт речь в данном случае.
Мы с мажором опять, как два китайских болванчика, замотали головами.
— А теперь, ребятушки, самый важный и сложный вопрос этого дела. Лица… Те лица, которых наш делец снабжал дефицитом. Те, с кем он договаривался… — Майор тяжело вздохнул, дернул мочку уха, но всё-таки продолжил. Видимо, информация и правда была секретная. — Как нами установлено, среди клиентов имелись актеры, политические деятели, партийная элита и… Галина Брежнева, которая отоваривалась через стол заказов. Соколов, причем, с нее денег не брал. Вот, если вкратце, над каким делом я и работаю. Только, чтобы вы понимали, языками трепать не нужно нигде, сами слышали, какие люди там засвечены. Вам все ясно? И еще… К делу проявлен интерес некоторых структур… Вернее, одной структуры. Комитет госбезопасности. Кружат, как вороны. Хоть бы не отобрали. А то знаем мы, бывало. Не успеешь оглянуться, извините, подвиньтесь, вас это больше не касается. А я туда полжизни вложил за эти несколько месяцев.
— Ясно, товарищ майор. — Ответил я за двоих. — А как же вы хотите привлечь виновных, если там фигурируют, чуть ли, не первые люди страны?
— Хороший вопрос… Но вам пока рано об этом знать. У вас будет другая задача. Нужно втереться в доверие к некоторым продавцам и получить, как можно больше информации о прибыли, вырученной с продажи списанного в естественную убыль товара. Поэтому, ребята, сейчас направляетесь в гастроном и присматриваетесь, с кем вам будет проще завязать контакт. Ещё раз говорю, рот на замке и без самодеятельности. Все идеи по внедрению только по согласованию со мной. Если тут справитесь хорошо, то потом будет еще одно задание. Посерьёзнее. Связанное с…. Ладно. Это потом.
— А в чем прикол. Вы же этого директора уже арестовали? Зачем нам в магазине что-то узнавать у персонала? — Спросил мажор и тут же получил от майора выразительный взгляд. Он явно считал Жорика недалеким. Смотрел на него снисходительно, как на дурачка. И это сильно соответствовало нашим с мажором предположениям. На хрен он был бы отделу не нужен. Если бы не являлся Милославским. Его тут держат за глупого, но полезного персонажа. Не больше.
— Потому что директор наш молчит. Ждет. Явно ждёт, когда его вытащат из этого дерьма. И выходит, все очевидно, а сделать ничего пока не можем особо. Необходимо получить конкретную информацию. Ясно? Все. Свободны. Ваша задача на ближайшее время — гастроном.
Глава 19
Жорик
— Кто в армии служил, тот в цирке не смеется. — Вообще не понятно к чему сказал Соколов, а потом заржал. Уже в двадцатый раз, между прочим. Он всю дорогу до дома гоготал, как дурачок. Это сильно нервировало.
— Слушай, что смешного? Не пойму. Щас в морду дам, отвечаю.
В какой-то момент я уже ее выдержал.
— Да ладно тебе, мажор. — Соколов толкнул меня плечом. Типа в шутку. — Просто вспомнилась сейчас эта поговорка. Понимаешь, в чем прикол…Кто ее придумал, не встречался с Матвеем Егорычем. Вот дед, так дед. Всем дедам пример.
Вообще, мы должны были находиться не в том месте, где находились, и заниматься не тем, чем занимались. Как обычно, жизнь, внесла свои коррективы. А точнее, внес их Матвей Егорыч. Кто бы сомневался…
Из отдела я и Соколов отправились к тому самому магазину, о котором говорил Петр Николаевич.
— Не пойму, что он имел в виду, под фразой, втереться в доверие? — Первым делом спросил я Стаса, как только мы вышли на улицу. Мне стало гораздо спокойнее, кстати. Нервировали эти казенные стены ужасно. Наверное, Соколов прав. Не быть мне ментом ни в прошлой жизни, ни в настоящей.
— То и имел. Надо покрутиться на месте. Присмотреться к нужным нам лицам. Найти причину для знакомства. Не ссы, Жорик, это не страшно. — Ментенок зато чувствовал себя, как рыба в воде. Ему все происходящее было знакомо.
— Тебе по кайфу такие истории?
— Ага. Знаешь, как интересно. На самом деле. Короче, в БЭПе была фишка. Есть такая тема, как материал проверки. То есть пишут люди заявление через дежурную часть по месту регистрации или совершению преступления. Это и называется материал проверки. Если заявление попадает сразу в БЭП то есть первый срок — трое суток, второй срок — десять суток, который продлевается только за подписью прокурора, и третий срок — тридцать суток, который также продлевается за подписью прокурора. Но там нужно прям мандец, как обосновать. В редких случаях бывали очень интересные материалы, в которых сразу усматривался состав преступления и возникало понимание, что можно раскрутить много чего интересного. На основании этого материала заводилось опером дело предварительной оперативной проверки сроком на пол года и возможностью продлить на год, через, так называемый, секретный отдел. На основании заведения этого дела, ты имеешь право применять оперативно-розыскные мероприятия, то есть, прослушку, слежку и так далее. Их пятнадцать штук. И вот когда ты понимаешь, что материал интересен, а по нему заведено дело предварительной оперативной проверки, ставишь интересующих людей на уши, то есть начинаешь их дергать под предлогом материала проверки и давить на них, естественно словесно. Типа, ну, все. Мандец вам, товарищи. Мы все знаем, нам все известно. Люди выходят из кабинета и в большинстве случаев начинают звонить по телефону, рассказывать что и как, показывать эмоции. Мол, твою мать, я так и знал что нас вхерачат с тем-то и тем-то. И в подробностях поименно. Понял? А там уже все пишется. Главное, хорошо морально обработать, психологически надавить, чтоб человек на нервяках вышел. Вот я этот момент всегда любил, страсть как. Прикольно.
