однако, сообразив кого воин может видеть перед собой, она сорвала с себя артефакт иллюзий. Боковым зрением она заметила, что тот перестал на неё коситься и спокойно продолжил лечение. Но Хрущёва знала, что тот не сможет помочь Тьеру. Слишком маленький резерв, да и кровь в легких. В данном случае он способен лишь оттягивать конец Ярара.
Прошло не больше пяти минут, как в подземной лаборатории Матвеев появился вместе с пленниками. Видимо он, что-то поняв, не дал спуститься остальным воинам, и выгнал их охранять дом. Краем уха она слышала, что тот приказал никого не пускать на территорию особняка. Разборки он берёт на себя.
«Смелое заявление.» — улыбнувшись подумала Хрущёва.
— Что мне делать дальше? — спросил Матвеев.
— Я справлюсь сама. Уходи.
— Аяна, я хочу помочь. Позволь мне остаться, — попросил он.
— Ты уверен? — спросила она. — То, что я собираюсь сделать, преследуется по всему миру! Помимо этого, зрелище будет очень отвратительным.
Он кивнул.
— Они нам нужны в сознании? — спросил он, потому что пленники начали мычать предполагая, что из этого помещения они уже живыми не выйдут.
— Оглуши их, — приказала Хрущёва, хотя звук их воплей её совершенно не отвлекал.
Она посмотрела на Ярара, осветив помещение ярко алым светом. И прикусив губу начала рисовать ещё быстрее. Сердце Тьера остановилось и время пошло на секунды. И как некстати резерв Щукова полностью закончился.
— Тащите их сюда, — показав на пленников приказала Хрущёва. А сама аккуратно подняла залитое кровью тело Ярара и перенесла его в центр пентаграммы.
О, духи предков,
Услышьте мой зов.
Сквозь злую ночь и туманы
Широкой лентой тропы,
Через полынь, да бурьяны
На свет далёкой звезды.
Только линии верные
Мне с рисунка не стереть —
Знать судьбой предначертано
Смертным во благо наше умереть!
Пропев слова, она быстрыми движениями перерезала глотки обоим пленникам.
Был выигран бой, повержен враг,
Он ныне мёртв…
Кто жизнь короткую прожил,
Кто воевал против креста,
Навек замолкли чьи уста.
Обладай Щуков и Матвеев магическим зрением, они бы видели сколько энергии сейчас находится внутри пентаграммы.
Но они, кроме иссыхающих тел недавних пленников и летающей, словно вихрь пыли, ничего не видели.
Хрущева протянула руку к телу Ярара и порезав ладонь пролила свою кровь на него.
Тебе решать, как жить,
Перед тобой выбор, как тебе поступить.
Вставай даже в слезах… Держи огонь в глазах…
На века поставленную цель не изменить…
Красная вспышка осветила подземелье, заставив сильно зажмуриться находившихся в нем людей.
* * *
Три недели спустя.
Мне было очень сложно открыть глаза, словно на них лежали тяжелые гири. Наконец, справившись с этой задачей, я увидел, что нахожусь у себя в спальне. Шторы были задвинуты, и я не мог понять какое сейчас время суток. Однако в самой комнате было очень темно, и лишь тусклый свет от артефактов освещал её.
Медленно повернув голову в сторону, увидел сидящего в кресле Зеса.
«Зес?» — сильно удивившись, что вижу его, открыл рот, но вместо слов получилось тихое сипение, в груди стало что-то саднить.
Последнее, что я помню, это кривую ухмылку мужчины, который оказался очень сильным. Мне стало интересно как я выжил. Но следующая мысль меня волновала ещё больше.
«Слава Стихии, — с облегчение выдохнул я, причинив себе снова боль, — я могу шевелить ногами». По крайней мере пальцы слушаются меня.
Сконцентрировавшись, я постарался создать заклинание исцеления. Но ничего не произошло. Я чувствовал энергию, наполняющую моё тело. Но в последний момент активации что-то помешало. Попробовав ещё несколько раз, я бросил это дело.
Активировав магическое зрение, я заметил, что аура стала отливать темно-зеленым оттенком. По крайней мере нижняя часть тела. Выше я не мог посмотреть из-за того, что конечности меня плохо слушались.
От двери раздался тихий щелчок, после чего она открылась. На пороге стояла Хрущёва. У неё светились глаза алым цветом, и я видел, как на её лице появляется улыбка.
— Ну что, младший братик… — сделала она паузу заметив, что разбудила Зеса, — с возвращением в мир живых!
* * *
Три дня из меня выходили темные сгустки. Три дня меня по очереди лечили Щуков и Джу Ли. Последняя меня утыкивала своими иглами и мне казалось, что если бы я смотрел на себя со стороны, то меня сложно было бы отличить от ёжика.
Также из минусов было то, что у меня отсутствовало два пальца на левой руке. Однако вспомнив про ритуал исцеления, я не стал из-за этого переживать. Разве что нескончаемый зуд, напоминал о потере.
Мне ничего не рассказывали о произошедших событиях. И как бы я не старался, меня ждал примерно один и тот же ответ, выздоровеешь поговорим. Оказалось, в столицу прибыли Эмери и Михаил. Также из Египта прилетел Зес, оставив там Анри и Герека. И это всё, что я пока знал.
Самым сложным было видеть Элин. Я уже знал, что провалялся без сознания три недели. И судя по её виду, все три недели она будто ничего не ела. Ночью она вместе с Космосом приходила в мою комнату. Кстати, это он мне об этом поведал, послав образ, как они спали вместе со мной.
На четвертый день я нашёл в себе силы спуститься вниз. Часы показывали полдень, и я, дождавшись, когда все мои «надзиратели» оставят меня, медленно оделся. Сил у меня и впрямь было немного и меня несколько раз вывернуло наизнанку. Но у меня было то душевное состояние, при котором я просто не мог оставаться больше в кровати.
Посмотрев на испорченный ковёр, я понадеялся, что это были последние сгустки крови, находившиеся в моём теле.
— Ярар! — воскликнула мама. — Что ты здесь делаешь? Тебе нельзя вставать!
Последние слова она сказала уже подставляя мне плечо. Она помогла сесть мне в кресло. После чего я ответил.
— Я устал лежать. Вы ничего не говорите, хотя я догадываюсь, что события, явившиеся причиной моего состояния, не прошли без последствий. И сейчас я пришёл за ответами.
Эмери посмотрела на меня.
— С днём рождения тебя, сын! — сказала она и расплакалась у меня на груди.
А ведь и правда, проспал в своё четырнадцатилетние. Но, кажется, мама имела ввиду нечто другое…
Примерно через полчаса на втором этаже послышался топот ног.
«Наверное, меня потеряли» — подумал я.
И не прошло и минуты, как в комнату вбежал Зес. Увидев
