Останки вертолета мирно покоились на склоне большой горы, застряв между толстых стволов грецкого ореха. Вылившееся горючее не взорвалось и не загорелось, что не могло не радовать.
Через четверть часа нам стало ясно, что из девяти человек, вылетевших из Моздока, остались в живых семеро, причем двое с сильными травмами и переломами. Остальные выжившие получили множественные легкие ранения и ушибы, но после оказания друг другу первой помощи сохранили способность передвигаться самостоятельно. Все боеспособные, равно как и часть груза, располагались в полутораста метрах от останков винтокрылой машины, так что запах горючки сюда практически не доносился.
Отыскав свой баул, я приблизился к остальным и, превозмогая подкатывающую к горлу тошноту, присел на пристегнутую к штанам «пятую точку» из пенополиэтилена.
– Живой, лейтенант?
– Есть такое.
– Что-то ты староват для двух звездочек, – произнес мордатый летчик с четырьмя звездочками на рукавах и знаком штурмана под ними.
– Хорошо, что высоко не поднимались, – со стоном выдохнул второй пилот с перетянутой грудной клеткой, закрыв глаза и обращаясь непонятно к кому.
– Так нам и врезали как раз потому, что шли низко, – пытался возразить ему штурман. – Не пойму только, чем они нам врезали, скоты!
– Ничего. Главное, что уцелели, – хрипло примирял спорящих вцепившийся как клещ в папку с документами секретчик, которому пришлось наложить шину на дважды переломанную левую руку и перебинтовать голову, пораненную в нескольких местах.
– А вот нашему первому и солдатику не свезло. – Капитан с разодранным окровавленным лицом кивнул головой в сторону, где двое бойцов не торопясь ковыряли землю лопатами и возле которых виднелись два тела, накрытые плащ-накидками.
– Ну так что, лейтенант? Впервые в деле или уже доводилось? – вновь обратил на меня внимание штурман.
– Впервые, – выдавил я из себя и начал исследовать содержимое карманов в поисках сигарет. Ведь были же они у меня! Точно были.
– Ну привыкай, старик. У нас тут и не такое бывает.
– Что делать-то будем? – приблизился ко всем с вопросом старший лейтенант.
– Да как положено. Сообщим о происшествии, организуем оборону и будем ждать помощи, – отозвался секретчик.
– Это-то понятно. Только вертолету тут не сесть – уклон страшный, да и раненых даже на стропах поднять будет трудно. Смотри, какой ветер, – отозвался штурман.
– Да и те, что нас приземлили, могут по нему тоже выстрелить.
– Как бы то ни было, доложить о происшествии я обязан. – Старший лейтенант извлек из подвесной системы свою рацию и, переключив режим, что-то забубнил в нее.
– И все-таки чем же это они шмальнули по нам? – гадал капитан с окровавленным лицом. – Вертолет новый, оборудован системой «Немезида»[39]. Это почти стопроцентная гарантия от ракет. Опять же ни один датчик не зафиксировал наличие людей на курсе. А тут – яркая вспышка, взрыв в подбрюшье и полетели кувырком… Ракета, верно говорю!
– Вспышка! – очнулся второй пилот. – Не просто яркая. Это было ярче солнца и больно глазам!
Упоминание о яркой вспышке насторожило меня.
– А как именно вспыхнуло?
– Да я в этот момент в лобовое стекло не смотрел. Видел только ослепительный отсвет и потом почти сразу: бам! И нас закрутило…
– Солнце, говорю тебе, солнце, и все вокруг белое, как снег! – как заведенный, твердил второй пилот.
– Тогда могу сказать почти наверняка. Мы попали на противовертолетное минное поле. Нам в училище про такое рассказывали.
– Просвети!
– Да все просто. На пути вероятного следования вертолетов ставится «фонарь» – мортирка, или пакет мортирок, выстреливающая вертикально вверх ослепляющий боеприпас. Вот вам и внезапное солнце. Он вырубает зрение на несколько секунд или даже минут, после чего в наибольшей близости от цели радиовзрывателем миллиметрового диапазона активируется выпрыгнувший шрапнельный боеприпас. Бах – и аллес!
– Ха! Интересное кино! А почему «Немезида» не защитила нас от поражения?
– У «Немезиды» два десятка поражающих элементов, так?
– Двадцать четыре, – поправил меня Мишин, оторвавшись от рации.
– Двадцать четыре, – согласился я с ним, – а тут больше тысячи небольших, но очень тяжелых роликов, которые снопом летят в направлении цели. Я же говорю – шрапнель.
– Значит, это она нам лопасти снесла?
– Да, похоже! Странно, что днище не пропорола.
– А оно у нас от пуль защищенное…
– А ты в каком училище обучался-то? – влез в разговор штурман с окровавленным лицом.
– В Псковском, где же еще?!
– Псковское – сила, – проговорил Мишин и добавил, обращаясь ко всем: – Надо искать площадку для посадки вертолета внизу, вот в этом квадрате.
Его палец указывал точку на карте, что была закреплена в нарукавном прозрачном планшете.
– Поближе покажи! – Секретчик приподнялся со своего ложа и через пару мгновений все, кроме двух бойцов, несущих охрану, собрались вокруг рослого старлея.
– Мы примерно вот тут, – авторитетно заявил штурман. – Точнее сказать не могу, моему навигатору капут настал.
Я оглядел карту и уточнил:
– Мы вот тут!
– Почему так считаешь?
– А ты вниз посмотри! Видишь, вон там река изгиб дает?
– Ну да!
– Так вот он на карте. А вот и гора, на которой мы сидим. Альтиметр в часах говорит, что мы на высоте восемьсот шестьдесят от уровня моря. Значит, вот тут, и больше нигде.
– Смотри-ка, в самом деле, начинающий «бабах» сориентировался быстрее штатного штурмана.
– Ну во-первых, я не «бабах», а сапер-пиротехник; стало быть, скорее – «мусорщик». А во-вторых, дед мой в лесу ориентировался, как в доме. Никогда он не пользовался ни компасом, ни навигаторами. А у меня это – от него. Практика опять же большая, а тут в горах даже проще, чем в лесу. А если есть карта – то вообще желать больше нечего.
– Ну да. Понимаю. Тогда веди нас к расчетной точке, что ли?
– Да это – нет проблем. Только учтите, что сюда обязательно придут еще и те, кто ставил засаду, и непременно захотят воспользоваться ее результатами. И придут, наверное, уже скоро.
– А ведь он прав, – включился в разговор Мишин, – духи всегда караулят место минирования, чтобы погреть руки возможной добычей. А сил у нас – кот наплакал.
– И какой вывод?
– Как можно скорее уходить отсюда. Они видели, куда шмякнулся вертолет, и наверняка уже идут сюда, только вот куда нам идти, чтобы на них не нарваться?
– Если бы я был на их месте, – вставил штурман, – то шел бы вот сюда по возможному пути нашего отхода.
