двинулся в нашем направлении, хотя любой здравомыслящий человек пошел бы в обратном.
— Видимо сильно приложился об пол, — предположил я.
— Похоже еще при рождении, — съязвила Риада.
Вся компания медленно подошла к нам и встала полукругом.
Мы обнявшись стояли у перил, отделявших ресторан от Океана, и с интересом наблюдали за ними. Молчание затягивалось.
Их явно сдерживало наше спокойствие. Наконец не выдержал самый здоровый на вид детина.
— Вы испортили нам праздник и ответите за это.
— Как мы испортили вам праздник? — парировал я. — По-моему, мы его только оживили. Ваш приятель словил пару оплеух от девушки, слетал под стол, чем несказанно порадовал меня, добавив и без того хорошего настроения. Идите вас ждут девушки. И я дружески улыбнулся. При напоминании о девушках вся их кодла вдруг вспомнила, что они здесь самые крутые. У двоих в руках появились ножи.
— Это вы зря ребята, лучше уберите, а то поранитесь, — предупредил я.
Не дошло. Рука с ножом метнулась в моем направлении. У меня включился спортивный режим. Перехватив руку, завел ее за спину атаковавшего и воткнул нож в седалище, одновременно стукнув ладонью по шее.
— Бум! — я рассмеялся. Верзила лежал на животе, сжимая рукоять ножа, воткнутого в зад.
— Харакири по-тропически, — прокомментировала сеньорита, церемониально поклонившись.
Аборигены шутку не оценили и бросились на меня. Левая нога в корпус, права рука в голову и наоборот, еще четверо разлетелись по ресторану как кегли. На ногах стоять остался только ранее оглушённый Себастьян.
— Не раздумал па танцувать? — поинтересовался я.
К нам подошла одна из девиц, которая показалась мне знакомой.
— Пожалуйста прекратите, — попросила она. И я ее узнал.
— Вы чемпионка по боям без правил Роузи Борн?
— Точно. Это я. А вы кто? Никогда не видела такой скорости ударов.
— Быстрый кулак, — поклонившись, представился я. Она засмеялась.
— Шутите. Я любила смотреть в детстве фильмы про аборигенов.
— Меня зовут Контан. Это моя девушка Риада. Мы пойдем, если вы не возражаете. Не хотим иметь дело с представителями власти.
Я подошел к бару и положил на стойку две кредитки по пять сотен.
— Это за ужин, шампанское, для этих очаровательных девушек и ваше молчание.
— бармен понимающе кивнул.
Уже подходя к выходу услышали.
— Стойте! — мы обернулись. — вы очень интересная пара, — сказала Роузи.
— Спасибо, сеньора, это вдвойне приятно слышать от неотразимой Роузи. Буэнос ночес, — и мы растворились в темноте. Минут пять мы шли по набережной и молчали, потом Риада прервала молчание.
— Я никогда не дралась. И ты знаешь, когда я его вырубила, то не прикладывала никаких усилий. Все как будто бы сделал за меня кто-то другой.
— Да, это так. Сейчас наш мозг задействован по максимуму, и все навыки, полученные на Орионе, работают на автомате. Хорошо, что есть внутренний контроль, вот если бы ты применила боевую магию от него остался бы только порошок.
— Или я превратила бы его в лягушку. Именно такую ассоциацию он у меня вызывал.
— Так и надо было сделать. Там туристы как раз интересовались лягушачьими лапками, но к их сожалению таковых не оказалось.
— Давай освежимся?
— С удовольствием!
И мы побежали к Океану оставляя одежду на песке.
Покачиваясь на высоких волнах, и любуясь звездным небом мы продолжали обсуждать недружественные действия парней.
— Все-таки они странные, — сказала Риада. Здесь полно красивых девушек, но им обязательно надо пристать к той, которая пришла с парнем.
— Во-первых, такой красивой как ты больше нет. Во-вторых, многих мужчин и женщин больше привлекают замужние и женатые. Это как бы знак качества. А в-третьих, ему хотелось просто произвести на тебя впечатление, да и заодно навалять конкуренту, каким он представлял меня.
— Но ты оказался вне конкуренции.
— Да, антимонопольный комитет объявит меня персоной нонграта.
— Как ты думаешь, урок пошел им на пользу?
— Думаю нет. Все рождаются одинаковыми, но семья и среда обитания накладывает определенный отпечаток на характер людей и на их поведение. Когда они оклемаются, снова начнут задирать слабых и пресмыкаться перед сильными. Хотя в свете последней информации от Гелиоса, не исключено, что морок каким-то образом ещё в детстве меняет генетический код, подселяет беса, если можно так выразится, и повзрослев планетарии встают на путь порока, с которого в силу указанной причины, сложно сойти.
— А я считаю, что с детства надо внушать, что к окружающим надо относиться как к самому себе и, если это будет в крови у планетариев, конфликты сойдут на нет.
— То есть, если негодяй хочет кого-то ударить, он должен представить, что это его мать или отец, а если наркоторговец хочет толкнуть кому-то дурь, ему надо представить, что это его сестра или брат.
— А взяточники и казнокрады, глядя на крысу у мусорных контейнеров должны понимать, что их ждет в следующей жизни.
— Ты уверен?
— Да. Я еще раз посещал трансцендентный мир и проверил одну из своих гипотез. Оказалось, что инквизиторы, мучающие своих жертв в средние века, часто становились жертвами концлагерей в другой жизни. А самые известные мошенники, в следующей жизни, становились умственно отсталыми. Так, что каждому своё.
— И как тебе это удалось узнать?
— Телепатия. Помнишь, что сказал Гел? Надо общаться мысленно.
— И кто тебя проинформировал?
— Один из «надсмотрщиков» в трансцендентном мире. Вариативные ребята, обеспечивают качественные процедуры каждому попавшему туда, в зависимости от заслуг.
Выйдя на берег, мы оделись. Одежда была из специального материала, который мгновенно высох. Потом мы долго шли вдоль пляжа и любовались звёздным небом. И только утром, насытившись морской прогулкой, вернулись на корабль.
— Давай поспим пару часов.
— Давай
Но заснуть удалось несколько позже, адреналин требовал выхода.
В девять часов мы собрались в кают-компании, где я поделился информацией с дариями о Сводах и выводах, которые мы сделали с Гелиосом.
— Кристаллы в библиотеке. Можете их досконально изучить, может что-то важное мы упустили, — порекомендовал я дариям.
— Что потом, — уточнил Аварос.
— План действий следующий. Мы восстанавливаем приемо-передатчики на поверхностных Сводах и на подводных, которые, как вы видите неплохо сохранились.
Гелиос в это время демонстрировал, что было на поверхностных Сводах ранее. То, что осталось на подводных по сей день — навершия в виде шаров и пирамид. Только на наружных Сводах навершия были уничтожены частично, либо полностью, на их места водрузили перекрестия.
— Могут начаться волнения новообращенных.
— Вы так думаете? Так это возможность открыть им глаза, что надо верить в Богов, а не в символику, которая, к тому же во всех религиях разная. К тому же это учтено могучим интеллектом Гелиоса, визуально все останется, как и прежде.
— Голограмма?
— Что-то вроде, специальная
