расстоянии друг от друга. На них, уже в боевом положении лежали огромные ракеты. Их острые белые носы были задраны в небо, в разные стороны. И только две из них, оказались направлены в сторону виднеющихся вдалеке антенн ЗГРЛС. На фоне остальных, это выглядело странно. Впрочем, в некотором роде это действительно можно было списать на недавнюю модификацию, проводимую прямо здесь.
Помимо них, в южной части территории, неподалеку от капонира, стояли специализированные прицепы с кучей антенн — судя по всему, среди них была станция наведения ракет, радиолокационная станция и что-то еще. С другой стороны стояли транспортно-заряжающие машины, средства обеспечения и буксировки. Я в этом мало что понимал, все-таки я не связист и уж тем более не имею никакого отношения к ПВО.
— Тихо как-то! — отметил Андрей, осматриваясь. — Я насчитал еще две группы патрульных, а где же вся остальная обслуга? Это так и должно быть?
— Это нормально. Нам нужно вон туда! Бегом за мной, пока никто не видит! — Калинин вдруг сорвался с места и бросился вперед. Мы за ним. К счастью, патрулей поблизости не было, поэтому проскочили.
Честно говоря, ни я, ни Андрюха толком не знали, откуда и как именно осуществляется запуск ракет. Я думал, что управление находится в где-нибудь в бункере, но само собой, ошибся. Пришлось довериться майору.
За следующим блоком пришлось выждать паузу.
— Смотрите, там антенный пост, там кабина боевого управления «АВ». Левее, аппаратная кабина «УВ», а вон та громоздкая ерунда, радиодальномер «Амазонка». Нам нужно в кабину боевого управления, ту, что справа. Там должен быть офицер наведения и три оператора. Если что-то намечается, то все будет осуществляться именно оттуда.
— Значит, нам туда?
— Ну да.
Мы замерли за бетонкой, ища глазами пропавший из вида патруль. Уже хотели было продвинуться ближе, но вдруг, по территории ЗРК разнесся усиленный электроникой голос:
— Внимание! Всему личному составу! На территории комплекса обнаружены посторонние лица! Всем принять меры по их задержанию!
— Бляха, приплыли… — выдохнул Курсант. — Только этого не хватало! Куда меня только не заносило, но чтобы вот так, в секретный военный гарнизон! Да еще посреди бела дня и так дерзко!
— На ЧАЭС было хуже! — пояснил я, затем взглянул на Калинина. — Чего делать будем? Идеи есть?
Тот, не двигаясь, сидел к нам спиной и молчал.
Меня уже не раз посещала мысль, что он может быть не совсем тем человеком, за которого себя выдает. Здесь мне помогала чуйка… Я ведь не просто так не стал проверять у него удостоверение личности, не просто так, не стал заходить к Кошкину. Хотя, было бы вполне логичным, узнав суть их плана, забежать к полковнику и спросить, мол, так и так, а чего делать-то?
— Калинин? — напрягся я, тихонько доставая пистолет.
— Спокойно! Это учебная тревога! — выдохнул тот, заметно расслабившись. — При поступлении боевой тревоги, принимаются меры, при которых строго ограничивается доступ посторонних к ракетам и пусковым установкам! А сейчас этого не происходит, значит, не по нашу душу! Но отсюда лучше отойти куда-нибудь. Например, к капониру, с обратной стороны тише будет. И вдруг он снова замер.
— Следи за ним! — шепнул я на ухо Андрюхе. Тот меня понял сразу, потому что едва заметно кивнул.
Мы уже собирались выдвинуться, но вдруг сверкнула молния, а через пару секунд раздался раскат грома. Ливанул холодный дождь. Из казармы, что размещалась слева от нас, показались выбегающие солдаты с оружием в руках.
Видимость резко ухудшилась.
— Погода нам на руку. Подождем немного здесь! — произнес майор, наблюдая за обстановкой. — Скорее всего, сейчас они побегут на плац, где будет проводиться проверка личного состава и инструктаж по дальнейшим действиям. Это наш шанс! Сразу же бежим к капониру!
— А почему не к кабине «УВ»? — возразил я.
Но Калинин ответил не сразу.
— Потому что… Ну, сам подумай, ворвемся мы сейчас на пункт управления и что?
— Что? — переспросил Андрей. Он тоже уловил, что Калинин вдет себя странно и что-то не договаривает. Как будто что-то пошло не по плану и он спешно пытается решить, что делать дальше.
— Там кроме операторов и дежурного офицера никого нет. Что там делать?
— Захватив кабину, мы все остановим. Запуск можно будет осуществить только через нас, правильно? Соответственно, ни одна ракета стартовать не сможет!
Видно было, что майор поплыл. А другого доказательства мне было и не нужно. Вытащив ствол, я навел его на Максима.
— Знаете, товарищ Калинин… Вот не знаю почему, но нет у меня к вам доверия! Слишком много мутного в вашем поведении и сейчас самое время объясниться! Ну?
Повисла напряженная пауза, прерываемая только шумом дождя. Обстановка еще та, однако!
— Ты чего, сдурел⁈ — майор явно не ожидал подобного, разозлился и испугался одновременно. — Убери пистолет!
— Зачем? — искренне удивился я. — Так спокойнее! Только давай без глупостей, а то вдруг у тебя хватит ума поднять тревогу, только уже не учебную!
— Ты… Вы совершаете ошибку!
— Да? Вот насчет этого сильно сомневаюсь! — тихо ответил я, переглянувшись с Андреем. Тот был на моей стороне.
Я полагал, что дважды столкнулся с майором, если он, конечно, в самом деле, майор, рядом с палатой полковника не просто так. Скорее всего, кто-то из диверсантов посетил палату Кошкина и у них был разговор. На основании каких-то там договоренностей, его дочь Юлька и получила свободу. Само собой, обсуждать это с полковником не стоило — захотел бы, сам все рассказал.
Оставалось только догадываться, какой ценой Юлька получила свободу, и на что именно пошел Кошкин…
Так прошло минуты полторы. Калинин молчал, но по его выражению лица было понятно, что он сильно нервничает. Значит, мы все делаем правильно и их план под угрозой.
— Вот теперь можно идти к прицепу! — тихо сказал я, приставив Макарова к затылку Максима. — Поднимаемся и быстренько бежим к кабине «УВ»! Та, что слева, верно?
— Верно… — недовольно пробурчал тот.
Казарма, судя по всему, опустела — все бойцы покинули ее, направившись на плац, который был с другой стороны бетонного капонира. Собственно, небольшой холм и погодные условия неплохо скрывали нас от посторонних глаз. Единственная угроза — перемещающиеся по территории патрули. Кто-нибудь, кто был поблизости, вполне мог увидеть наши перебежки и соответственно принять меры.
Ведь все очень просто — добежать до прицепа, ворваться внутрь и не дать дежурной смене осуществить запуск ракет. И не важно, сегодня он планировался или нет. Так или иначе, но мы заблокируем доступ, и ни одна тварь не сможет запустить ракеты! Поднимем шум, найдем способ связаться с КГБ, а дальше Черненко уже сам разберется.
Конечно же, у меня была и другая, очень дельная мысль — а чего это я из кожи вон лезу, чтобы не допустить диверсии на ЗГРЛС? Я мог бы просто стоять в сторонке и наблюдать за представлением! Казалось, будто только меня одного это и волновало!
Капитан Быстров, да и Павел Сергеевич, косвенно дали мне понять, что система раннего обнаружения уже не актуальна… Да я и сам это знал, без лишних объяснений. Здесь, история примерно была такой же, как и в моем времени.
Черт его знает! Возможно и скорее всего, на подсознательном уровне я уже и сам воспринял все это как личное оскорбление — одурачили меня, похитили любимую жену, стреляли в тестя… Человек, затеявший со мной эту жесткую игру, смог добиться того, что все мое внимание пало на чертову «Дугу-1».
Пригнувшись, мы пробежали к видневшемуся впереди слева силуэту прицепа, внутри которого сейчас мог быть кто-то из диверсантов. По пути, я допускал и тот факт, что мы промахнулись и сегодня ничего плохого не случится. Попробуй-ка тут разбери, когда цепочка совпадений выстраивается прямо на ходу и далеко не факт, что она исходная. Не было ни доказательств, ни фактов, одни голые предположения…
Вот и кабина «УВ». Прицеп казался огромным, а сверху него крепилась странная конструкция, не поддающаяся описанию. Капли дождя глухо барабанили по темно-зеленой поверхности, образуя постоянный гул.
— Открывай! — скомандовал я майору, указав на дверь.
— Леха… Не думаю, что это то, что нужно…
— Не уверен… — послышался сзади задумчивый голос Андрея.
Честно говоря, я понимал, что здесь действительно, что-то не так. Может, мы и впрямь слишком торопим события? Но лучше перебздеть, чем не добздеть — золотое правило, которое актуально в любой
