— Точно! — восхитился Алексей. — Бронировать их еще не начали. Как раз подойдут стальградские бронеплиты. Артиллерия — да, тут сказать нечего. На Обуховском заводе до сих пор восхищенно языками цокают от того ствола, что им Димыч показал. Обещали с его стволами такие орудия поставить, что англичанам небо с овчинку покажется. Ну, а машины, у кого они сейчас лучше?
— Блин, Димыч, ну хоть ты этому мореплавателю скажи! — воззвал к моей помощи Николай. — Тут бьешься, твою мать, бьешься, а ему как об стенку горох! Черт упертый!
— Ты, знаешь, Олегыч, а ведь в Лешкином предложении есть некоторый резон! — призадумался я. — Если и правда? Поставить на них стальградскую броню, дальномеры, системы управления огнем, современную артиллерию? Даже энергетические установки мы можем сделать, пусть и в ограниченном количестве — водотрубные котлы на жидком топливе и машины тройного расширения. Вот турбины нужной мощности — пока нет, не сможем. В результате получатся совсем другие броненосцы. И шпионам мозги запудрим! Вот только кто проект под новые материалы и вооружение переделает?
— А что? Разве крупповская броня тяжелее сталежелезной? — делано простодушно улыбнулся Алексей.
— Ты это… про крупповскую помолчи! — Я шутливо приложил палец к губам. — Не дай бог, кто-то услышит и превратно истолкует! Стальградская — это броня! Никто больше, включая твоего любимого Круппа, такую сейчас не делает и в ближайшее время не сможет! Гарвей свой способ только в прошлом году запатентовал, а до цементирования лет через десять додумаются!
— Да не вопрос, терминологию я оспаривать не буду! — усмехнулся Алексей Александрович. — Надо прикинуть, сколько веса может съесть совершенно другая система подкрепления бронеплит, да и остальное… Необходимо как минимум собрать Кораблестроительный отдел Морского технического комитета, всех, кто выжил во время мятежа.
Перестав мерить шагами кабинет, Алексей присел в кресло. Пару минут генерал-адмирал беспечно покачивал носком ботинка, насвистывал непонятный веселый мотивчик, а потом вдруг поинтересовался у собеседников:
— Тут насчет войны с немцами кто-то обмолвился и «московские» пушки хвалил, а про экстраординарные траты на подготовку к этой войне ничего не сказал. Хох-зее-флот мне в Либаве матом встречать или на береговые батареи их таки выделят?
— Выделят! — пообещал Николай. — Как только в серийное производство запустим, так и начнем потихоньку распределять.
— Отлично! — довольно потер руки генерал-адмирал и попросил: — Александр Михайлович, не в дружбу, а в службу, подай, пожалуйста, мой кейс! Вон он, возле тебя стоит.
Я поднял притулившийся к моему креслу большой, больше напоминающий саквояж, портфель из потертой шотландки с большими медными застежками. Мельком подивившись его тяжести, передал просимое Алексею. Он запустил внутрь руку и начал выкладывать прямо на ковер разнообразные предметы: револьвер «Кистень», две серебряные ложки, мясорубку стальградской работы с ручным приводом, объемистую кожаную папку с «орлом» и вензелем.
Глянув на ассортимент, мы с Олегычем заржали в голос.
— Тут… тут только лифчика для полного комплекта не хватает! — давясь смехом, пробурчал Николай.
— Сей предмет нынешним модницам неизвестен! — отмахнулся Алексей.
— Тогда — кружевных панталончиков! Трусов сейчас тоже не носят… — сказал я, вытирая выступившие слезы.
— Я не фетишист! — гордо ответил адмирал.
— А ложки? — поинтересовался Николай.
— Что ложки? — переспросил Алексей.
— Ложки тебе зачем?
— А ложки приходится с собой носить как память о доме… чтоб не украли! Сингапурская привычка, — объяснил генерал-адмирал.
— А мясорубка — память о чем? — спросил я.
— О Пенанге! — совершенно серьезно ответил Алексей.
— Это еще что?
— Город такой. В тех краях, — с легкой грустинкой в голосе ответил адмирал. — Крепость там стояла и сипайский полк. Такая мясорубка была…
Мы с Олегычем переглянулись — было абсолютно непонятно, прикалывается над нами Сережка Платов или говорит на полном серьезе.
— Тут вот один старый проектик завалялся, — раскрывая на коленях папку с вензелем, сказал Алексей. — По переводу всех прибрежных крепостей в подчинение Морского ведомства. Брат так и не успел подписать, надеюсь, у племянника время найдется!
— Фигня делов! — протягивая руку за документом, сказал Николай. — Сейчас завизирую!
Олегыч, пребывая в состоянии аффекта от устроенного Алексеем забавного спектакля, подмахнул проект, даже не подумав, что теперь ВСЕ прибрежные крепости будут подчиняться морякам, а не сухопутным комендантам. Аккуратно вынув из рук Николая подписанный документ, адмирал нарочито небрежным жестом отложил его в сторону и достал из папки новую бумагу.
— Раз пошла такая пьянка, то хорошо бы подписать представление на награды для старших офицеров! — Алексей внимательно посмотрел на меня и императора. — Мужики, представляете какая засада, я не знаю, как посмертно моряков орденами наградить. Здесь так не принято. Надеюсь, пенсион их семьям пустая казна потянет?
— На святое дело деньги найдем! — отбросив игривое настроение, строго ответил Николай. — И с наградами что-нибудь придумаем! Может, новый орден введем. Специально для таких случаев.
— Отлично! — благодарно кивнул адмирал и стал убирать выложенные в ровный рядок на ковре предметы обратно в свой объемистый «кейс». Внезапно он притормозил погрузку.
— Совсем забыл с этими разговорами, — хлопнул себя по лбу Алексей, доставая из портфеля немного помятый лист бумаги. — Тут вот еще один документ, о формировании частей Береговой обороны. Здесь же перечень полков, которые туда войдут. Крепостные части, саперы всякие, гусары вот… сами захотели. А что? Мобильный резерв необходим. Штаты по опыту боевых высадок я расписал. Ребята привилегии лейб-гвардии не хотят терять, так я думаю, в этом проблемы нет?
Николай от неожиданности поперхнулся.
— Гусары? Лейб-гвардии Гусарский полк? В Береговую охрану? Они там что — перепились до белой горячки? Они точно пойдут?
— После возвращения в Питер не пойдут, а побегут! — усмехнулся Алексей. — Лейб-гвардия практически разгромлена или в Сибири дорогу строит. Ну-ка, ответь мне: где сейчас цвет и гордость Русской армии — Семеновский и Преображенский полки?
— Э-э-э… охраняют границу! — с заминкой ответил Николай.
Гвардейцев в полном составе закатали в Кушку. Искупать кровью измену. И если бы они не отвратились в последний момент от Владимира Александровича — то сейчас совместно с другими блестящими столичными полками укладывали бы шпалы на Транссибе. Бессрочно… А на Кушке у них есть шанс.
