– А дальше?
– Давай я лучше расскажу тебе про соревнования! – встрепенулся Джаси. – Вот на Урсе проходят гонки, а на Завросе – ежегодные состязания по уссс-тррра-ше-ни-ю! – с завыванием произнес он.
– Наверное, это зрелище не для слабонервных, – предположила Элис.
– Да ваши урсианские полеты с препятствиями – просто скучное собирание ракушек на берегу моря! Вот я тогда и заснул…А там, – у пушистика от приятных воспоминаний шерсть стала зеленоватой, – бохры бросаются друг на друга, рычат, меняют цвет, скрежещут зубами, грызут деревья и прыгают в огненный вулкан! Рев и грохот стоит такой, что планета трясется, а горы осыпаются камнями… Все это длится до тех пор, пока соперник не признает себя побежденным и не сойдет с арены. Так определяют лучшего бохра – он становится вожаком ровно на год. И представь себе, Элис, какой разразился скандал, когда однажды в одной семье бохров, уважаемой всеми, родился белый и пушистый, словно кролик, малыш. Им оказался я…
– Ты тоже бохр?! – не поверила своим ушам Элис.
– Единственное, что я унаследовал от предков, – это способность менять цвет шерсти. Только я это делал не для устрашения, а для маскировки: чтобы легче было прятаться… И вот родители стали совещаться, как меня назвать. И ничего не смогли придумать. Ведь имена у бохров должны соответствовать их свирепости. Например, моего отца величали Урргес, что значит «Разрывающий Врага». А старшего брата – Кодор-Гур, «Убивающий Взглядом». А для меня даже подходящего имени не нашлось… – И он жалобно захлюпал носом.
– Джаси, миленький, не плачь! Ты же знаешь, мы все тебя очень любим, и Кэти, и я, и Эскер…
– А мои родственники и вообще все вокруг меня не любили, – после таких слов Джаси перестал всхлипывать и невесело продолжил: – Нет, они меня не обижали. Просто не замечали. Я был как муравей, затерявшийся в стаде слонов… Конечно, мама жалела меня… А моя мама очень красивая! Зовут ее Горг-Ла (в переводе с бохрского «Страшный Сон»)… Но и она понимала, что шансов жить нормально на Завросе у меня нет…Однажды на нашу планету села вайтмана. Ею управлял ангел-путешественник по имени Велес. Он прибыл, чтобы посмотреть на бохрские соревнования по устрашению. Это был весьма отважный ангел! Не каждый сможет спокойно наблюдать за ревущим бохром. Велес очень удивился, когда увидел меня. Он спросил, что такой милый зверек делает среди свирепых и грозных бохров…Представляешь, Элис, он был первым, кто назвал меня милым зверьком!
– А ты и вправду милый…
– Ладно, слушай дальше… – смутился Джаси. – Так вот, ему сказали, что я тоже бохр. Но настолько нетипичный, что даже не имею собственного имени. И он предложил отвезти меня на Урсу, где мне будет самое место. Мама с папой подумали-подумали и отпустили меня. Я помню, как мы долго летели в его вайтмане. В конце концов мы сели на красивой зеленой поляне. «Я отнесу тебя к одному дому, – сказал мне Велес. – Раньше там жила замечательная семья ангелов, однако почти все они погибли в Великой войне. Остался только младший сын, его зовут Эскер. Мне говорили, он хороший, но одинок и сторонится окружающих. Думаю, ты ему будешь нужен не меньше, чем он тебе. Подожди здесь, малыш, и ничего не бойся. А мне пора лететь…»
И мальчик, к которому он меня привел, стал моим самым лучшим другом…
Джаси умолк. Элис под впечатлением его рассказа тоже молчала.
– Ты очень добрый и смелый, – наконец сказала она. – Ты намного лучше своих сородичей, которые никому ни разу в своей жизни не помогли. На самом деле ты был самым замечательным бохром из всех! И для этого тебе совсем необязательно выглядеть страшно и ужасно…
Джаси ничего не ответил, но Элис видела – ему были приятны эти слова.
* * *
– А почему ты не сказала своему брату, что Мэти жив? – поинтересовался зверек.
Элис пожала плечами.
– Все, о чем станет известно Ортэю, он поведает и Нэру. Пусть думает, будто мы не знаем правды о Майкле и Мэти… Как только выберемся отсюда, сразу же отправимся им на помощь… Эх, жаль, что здесь нет портала или хотя бы окон в стенах!
– Портал есть, – как бы мимоходом вдруг сказал Джаси, еще не совсем вынырнув из собственных воспоминаний. – Только нам он не пригодится…
– Как? Джаси, ты о чем?
– Там, под ковром, есть частный портал… Я его увидел, когда прятался, пока ты беседовала со своим братцем.
– Что ж ты сразу не сказал?! – Элис уже отгибала ковер на полу.
Действительно, в центре комнаты был аккуратно выложен квадрат с крестом.
– Как им пользоваться? – озадаченно пробормотала девушка. – Я таких порталов еще не видела…
Джаси возмущенно посмотрел на Элис.
– Я не пойму, кто занимался с Майей: ты или я? Помнишь, что она рассказывала про частные порталы?
– Д-да, – неуверенно произнесла девушка. – Они предназначены для индивидуального пользования…
– Вот именно! – фыркнул зверек.
– А еще нужно знать, кому он точно принадлежит, и заклинание для открытия этого портала!
Джаси закатил свои круглые глазки к потолку.
– Наконец-то вспомнила! Ты, наверное, спишь на уроках…
– Джаси, ты просто умница! – воскликнула Элис. – Становись в квадрат…
– А само заклинание ты хоть помнишь? – опасливо покосился зверек на девушку и неторопливо шагнул в квадрат. Шерстка у него на загривке вздыбилась – как всегда, когда он нервничал.
– Не боись! Я на уроках не только спала, – уверенно ответила Элис, перебрасывая сумку через плечо и становясь в центр квадрата.
– А что, если это не сработает, что если мы унесемся так далеко, что нас никто никогда не найдет?…
– Это лучше, чем быть в плену! Ты со мной или остаешься?
Еще немного помедлив, Джаси все же запрыгнул на руки Элис.
– Поехали к Эскеру! – пропищал он.
– Ортэй! Диах ескеб сумелимма! – выкрикнула девушка, прикрывая глаза. Ее сердце бешено колотилось, а еще чаще стучало маленькое сердечко Джаси – Элис чувствовала его трепет ладонью, в которую зверек вцепился лапками.
Прошло несколько долгих мгновений, и… Ничего!
Вокруг решительно ничего не происходило, словно портал и не слышал ее призыва. Потом периметр квадрата вдруг замигал скупыми короткими вспышками.
– Что-то не так, – пробормотала Элис.
Это было последнее, что она успела сказать.
* * *
Ортэй вернулся с прогулки по своему саду в хорошем настроении. Постоянная глубокая складка на лбу, делавшая его лицо старше, исчезла. Он выглядел юным и свежим.
Такие перемены объяснялись тем, что в голове молодого Императора созрел план. И он очень нравился ему, поэтому хотелось поскорее претворить его в действие.
– Брэг, ты свободна, – повернулся правитель к своей телохранительнице, на несколько секунд задержав взгляд на ее серебристых волосах. – Кстати, ты сегодня прекрасно выглядишь!
Видимо, Брэг не была готова к таким словам Ортэя. Молодая воительница вдруг смутилась и покраснела. Не зная, как ответить на комплимент, она поспешила покинуть императорскую комнату.
Ортэй подошел к столу и прикоснулся к обложке старинного тома.
– Нэру хочет меня убрать, – пробормотал он сам себе. – Я понял это по ее взгляду еще тогда, в моем храме… Потому мне надо расправиться с ней первым. Но сестры сделают это за меня. Они смогут, даже пророчество в древней Книге подтверждает это… А я помогу им!
С фолиантом под мышкой Ортэй направился в маленькую комнату в башне, где была заперта его сестра. На сей раз анубисы не сопровождали его.
«Мы можем править втроем… – думал он, поднимаясь по витой лестнице. – А если все, что сказала Эола, – обман, у меня найдется достаточно сил, чтобы справиться с ситуацией».
Император подошел к двери и приложил к ней ключ-амулет в виде полумесяца. Замок открылся.
– Я решил вернуть тебе Книгу, – с этими словами Ортэй вошел в спальню. – Эола…
Он осекся, увидев, что комната пуста. Ковер, откинутый в сторону, открывал на полу рисунок частного портала. Кое-где по нему еще пробегали светящиеся искры.
Некоторое время Ортэй стоял посреди комнаты, затем вышел и закрыл амулетом дверь.
– Дрянная девчонка! – в сердцах бросил Император. Но где-то в глубине души он чувствовал уважение к сестре за такую ловкость и находчивость…
Кэти сидела на холодной железной кровати, обхватив колени руками и глядя в никуда… Она не знала, сколько дней прошло с того момента, как очнулась здесь, в сырой, промозглой камере. По-другому нельзя было назвать эту тесную комнатушку с заплесневелыми стенами и кроватью, покрытой старой ветошью.
Поначалу девушку поддерживала и согревала мысль об Элис и Эскере: то, что ужасная измена дорогих ее сердцу людей оказалась мнимой, наполняло душу Кэти горячей силой радости и любви. Но время в зябком помещении тянулось бесконечно долго.
Кэти понимала, что Темный Оракул специально оставила ее мерзнуть здесь в полном одиночестве, чтобы сломить волю и склонить к принятию своего предложения.
