окопы, как снова появились гости. Третьяк с мрачным видом разглядывал их в бинокль. Пока есть время надо отвести людей на вторую линию. И тут же пошла гулять его команда по цепи. Убраться с засвеченной позиции успели. После бомбардировки, посылать вперед разведку немцы не стали, а сразу пустили около двух десятков танков за которыми шла пехота.
Сейчас за него была сама позиция, немцы могли пройти только в одном месте, по дамбе и через мост. Сама речка сейчас обмелела, воробью по колено, обычно она более широкая и глубокая, но засуха, погода жаркая, а дождей почти нет. Одно спасение заболоченная пойма. Если взорвать мост, то переправу наладят за несколько часов, да и пехота сможет этот ручей без особых проблем перейти, ей он максимум по грудь будет, это техника застрянет. Немцы шли колонной, не будь тут речки с мостом, то непременно развернулись бы цепью, а так все равно надо двигаться к мосту.
Бой начал «Зверобой», с первого выстрела развалив в хлам замыкающийтанк. Его задачей в бою было запереть колонну противника на дамбе с тыла и не давать немцам подбрасывать наступающей группе подкрепления. Капитан расчетливо рванул мост, когда на наш берег проскочило шесть танков, это были «чехи»,седьмой как раз проезжал через мост, когда он взлетел на воздух. Танк просто сбросило в речку с моста и он остался в ней лежать гусеницами кверху. Пару минут они еще крутились, пока не заглох двигатель. Техникой за мостом занимался «Зверобой», Т-28 методично уничтожал пехоту. Высокая скорострельность орудия, 15 выстрелов в минуту, позволило сразу взять высокий темп, так как ночью подвезли два грузовика снарядов. Третьяк еще вечером отправил донесение Гладченко. Теперь экономить снаряды было не надо, вот артиллеристы и отводили душу, стреляя с максимальной скорострельностью. БТ и «сорокопятки» подпустив противника на триста метров,по команде Третьяка открыли огонь вупор, с кинжальной дистанции. Глядя на многочисленные попадания, можно было подумать, что работает дивизион. Вот с результативностью было похуже, все же пятьсот метров это почти предельная дистанция пробития для сорокопятки, к тремста метров надо было еще добавить сто-двести метров, орудия то стояли позади окопов. Даже попадания в борта были малоэффективны из-за большого угла встречи снаряда и брони, они часто просто рикошетировали в большинстве случаев. Удачными были только попадания по гусеницам и каткам немецких танков. Впрочем, это быстро исправлялось, так как немцы не останавливаясь, двигались дальше и расстояние уменьшалось прямо на глазах.
Отличная маскировка мешала немецким танкистам толком прицелится, а саму позицию с утра обильно полили водой, потому она не демаскировалась пылью от выстрелов. Пара танков встали с перебитыми гусеницами, а остальные рванули вперед без пехоты. По мере приближения эффективность сорокопяток увеличивалась и вот уже начали дымить еще пара штук.
Немцы тоже стали нащупывать наши орудия, все же вспышку от выстрела не скроешь, хотя сверху и натянута масксеть, а перед орудием высажен низкий кустарник. К моменту, когда танки достигли линии окопов, половина из них или стояла с перебитыми гусеницами или горела. Немцы понимали, что их шанс, это как можно быстрее подойти к позициям оборонявшихся, после чего просто раскатать их своими гусеницами. Пехота попыталась переправится через речку, но эта попытка была прервана на корню. Массированным ружейно — пулеметным огнем их прижали к земле и не давали подняться. Немцы с той стороны моста открыли пулеметный огонь, поэтому Т-28 пришлось переключится на расчеты пулеметов. Их пулеметы серьезно угрожали противотанкистам, а потому их следовало немедленно подавить. Взрывы 76 миллиметровых снарядов заставили немцев отступить, несколько танков перенесли на него свой огонь, но поскольку Т-28 стоял замаскированным, то его приняли за еще одно орудие, а потому вели по нему огонь осколочными снарядами. Несколько раз по башне ощутимо приложило осколками, но чешские 37 миллиметровые снаряды были слишком маломощны для ее пробития. Немцы поняли свою ошибку, когда взрывами сорвало маскировку танка и стали видны его башни, то большая часть танков уже была подбита или сильно повреждена, а потому немцы стали отступать. Сопротивление сильное, а мост разрушен, теперь только вызвать артиллерию чтобы она перепахала Иванов с землей. Третьяк после отражения атаки отвел своих бойцов в лес и не зря, так как скоро вся позиция скрылась в разрывах. Убитых похоронили, отметив место на схеме, в которой поименно отразили всех. Раненых отправили к нашему доктору, у него уже целая санчасть оранизовалась с местными врачами и сестрами. Танки и уцелевшие орудия отвели с позиций, так как огонь был настолько плотным, что минимум по одному разу попало в каждый капонир и орудийный дворик. Днем немцы провели еще одну атаку, но не такую сильную, как утром, а ночью отряд капитана Третьяка отступил на новые, уже подготовленные позиции ближе к станции.
Быть подробно вкурсе событий мне позволила задумка Маркони, который через смартфоны смог организовать видеорепортаж с места событий. Сначала просто снимали бой на дамбе, как говорил дед Павел для отчета, а потом Маркони подсказал, что можно вести трансляцию прямо на монитор в «бардак». Таким образом, я мог с помощью этой технической новации, решать три вещи: документировать действия наших людей, наблюдать за ходом боевых действий не выезжая на «передок», и даже корректировать огонь нашей дальнобойной артиллерии, которой уже набралось целых две батареи — трехорудийная А-19 и пятиорудийная МЛ-20. Первое, что я сделал, это направил того самого офицера, который перед этими событиями делал моему танку бесстельбовую пристрелку на обслуживание всех этих орудий. Увеличение кучности совсем не помешает нам, заодно сократит расход боеприпасов. Озадачив подчиненного, занялся другим, не менее важным делом.
Сейчас, пользуясь тем, что процесс немного наладился, я скурпулезно изучал карты. Меня интересовали районы расположенные южнее и юго-западнее Смолевичей, вплоть до Варшавского шоссе, вдоль которого шла ось наступления танковой группы Гудериана. Еще три-четыре дня и он будет тут, и до этого времени надо успеть выпихнуть за Березину как можно больше людей, техники и других так необходимых на войне ресурсов. Вчера, пока отряд капитана Третьяка сдерживал противника на дамбе, мне пришлось на БТР-152 помотаться по району севернее и северо-восточнее станции. Упорная оборона капитана, обязательно приведет немецкое командование к мысли о выборе другого направления наступления. Вот и изучал я местность вдоль дороги от Слободы до практически Острошицкого Городка. Со мной для представительских целей был зам Гладченко, целый майор, у которого на руках была грозная бумага. Пара мотоциклов с пулеметами, которые выделил нам подполковник в сопровождение и охрану, как мне кажется сыграла
