— Я согласен, Лев Давидович, с Вашим мнением. Вопрос действительно очень важен и серьезен. Однако предлагаю вернуться к нему после завершения кампании. В том случае, если все пройдет успешно, я поддержу Ваши, товарищ Троцкий, рекомендации о приеме в партию большевиков этих военных специалистов.
— Вот и прекрасно, Михаил Васильевич. Я полностью с Вами согласен. Спасибо Вам за поддержку.
После этих слов, я сказал военным специалистам.
— Товарищи, я попрошу Вас прямо сейчас изложить на бумаге все ваши рекомендации и замечания, для того чтобы товарищ Шапошников мог внести все необходимые дополнения. Если у вас нет ко мне больше вопросов, то я хотел бы оставить вас и не мешать работе. Необходимо составить исправленный оперативный план как можно быстрее. Сейчас я распоряжусь о том, чтобы вас всех накормили, и попрошу вас продолжать работу. Самый поздний срок — завтра утром. Я должен выехать в Бугульму. У вас мало времени.
Военспецы ответили дружным согласием, после чего я вызвал Глазмана и отдал тому необходимые распоряжения. В это время ко мне подошли Фрунзе и Самойло.
— Лев Давидович, — обратился Фрунзе, — У нас с Александром Александровичем к Вам несколько вопросов, которые мы хотели бы обсудить в более приватной обстановке.
— Конечно, товарищи, прошу, пройдемте ко мне в вагон и там поговорим.
Мы втроем перешли в мой личный вагон-салон и расположились в креслах вокруг стола. Я приказал принести чай и кофе, после чего обратился к Фрунзе.
— О чем Вы хотели поговорить, Михаил Васильевич?
— Не совсем я, Лев Давидович. Скорее это инициатива товарища Самойло, — Фрунзе повернулся к заместителю Главкома и предложил. — Расскажите сами, Александр Александрович.
— Действительно, товарищ Самойло, рассказывайте сами, а то получится, что Михаил Васильевич недостаточно точно выразит Ваши мысли и Вам все равно придется его поправлять, — я улыбнулся Самойло. Тот немного подумал, и, отпив кофе, начал излагать свои мысли.
— Лев Давидович, я внимательно ознакомился с оперативным планом, который разработал товарищ Шапошников и отметил для себя, что там не рассматривается возможности занятия Кургана, как ключевого пункта железнодорожного треугольника — Челябинск-Екатеринбург-Курган. Мы обсудили этот момент с товарищем Фрунзе и пришли к выводу, что этот момент лично Вами не упущен, а специально ретушируется. И Вы по каким — то причинам не хотите пока его рассматривать. Хотя этот момент очень важен и может стать жизненно необходимым. У меня тоже складывается впечатление, что Вы специально не освещаете этот вопрос, а на самом деле целью всей этой кампании является не только уничтожение армии Колчака, но и захват Омска. А Екатеринбург для Вас — это та точка, где необходимо окружить и разгромить белогвардейцев и не более того. Еще точнее — конкретное место, которое Вы сами и назначили для разгрома армии противника. Михаил Васильевич сказал, что у него возникло такое же ощущение, как и у меня и что об этом лучше поговорить с Вами лично. Если же это не так, то мы хотели бы предложить Вам для разработки и этот план. Такую возможность упускать нельзя.
Фрунзе и Самойло пристально смотрели на меня. Я же решал насколько им можно открыть свои замыслы. Наконец решился.
— Вы правы, Александр Александрович, и Вы, и Михаил Васильевич. В самую точку. План захвата Кургана есть и действительно настоящей целью этой кампании является захват Омска. Как Вы считаете, почему я скрыл эту важнейшую информацию?
Фрунзе и Самойло переглянулись. Ответил Михаил Васильевич.
— Золото, Лев Давидович. Точнее — золотой запас Империи. Мы думаем, что Вы нацелились и на него тоже, но по вполне определенным причинам не посвящаете в эти планы никого.
— Не совсем так, Михаил Васильевич. Об этом знает всего несколько человек и вы, с товарищем Самойло, теперь в том числе. В этой связи я хотел бы предложить Вам, товарищи, следующий план действий. После взятия Челябинска есть идея отправить на захват Кургана группировку наших сил, по численности равную дивизии. В том, что мы сможем с налета захватить Омск, уверенности нет. Поэтому предполагается создать Особую ударную группу, которая сможет ворваться в город, захватить золото и вывезти его в направлении на Курган, а по возможности сразу в Челябинск. Товарищ Шапошников разработал в общих чертах и этот план, но по моему указанию не включил его в общий оперативный план кампании. В этой связи, я хотел бы попросить Вас, товарищ Самойло, заняться детальной проработкой этой операции. Так как я предполагаю направить товарища Шапошникова в Пермь для организации наступления. Вас же, Михаил Васильевич, я думал сразу после занятия Челябинска, назначить командующим Особой группой и отправить в Омск за золотом. Об этом практически никто не знает, по причине того, что золото кружит людям голову, а когда его много, некоторые перестают соображать вообще, — я замолчал. Несколько минут мы молча, обдумывали сказанное, наконец, заговорил Самойло.
— Теперь понятно, Лев Давидович. Я вынужден признать, что Вы совершенно правы, а товарищ Фрунзе очень верно заметил, что такие вопросы лучше всего обсуждать наедине. Я согласен приступить к детальной разработке указанного Вами оперативного плана, товарищ Предреввоенсовета.
— Отлично, Александр Александрович. А Вы что скажете, товарищ Фрунзе?
Михаил Васильевич согласился, но выразил сомнение, что после того как его армия ворвется в Челябинск, у него будет достаточно сил, чтобы из их можно было выделить Особую группу для захвата золотого запаса в Омске.
— Этот вопрос мы урегулируем с товарищем Дзержинским. Я думаю, что это соединение будет формироваться особо, с привлечением чекистов, и до момента захвата Челябинска, находиться в тылу. Единственный вопрос, который возникает — Кому передать командование Четвертой армией после занятия Челябинска?
Ответил Самойло.
— Найдем хорошего командира, товарищ Троцкий, пока что назначим его заместителем товарища Фрунзе, потом передадим ему командование армией. Предлагаю товарища Зайончковского, как прекрасного командира и грамотного специалиста. Вторая Ударная армия пока существует только в проекте, а специалист не у дела.
— Хорошо, Александр Александрович. Я попрошу Вас составить подробную докладную записку для меня и заняться разработкой операции, — Лев Давидович повернулся к Фрунзе. — Михаил Васильевич, Вы согласны с предложенным планом действий?
— Согласен, товарищ Председатель Реввоенсовета. Приложу все усилия для осуществления задуманного.
— Вот и отлично, — я опять улыбнулся. — Есть еще какие-то вопросы?
