— Так, так… — заинтересовался Пётр. К своему стыду, он понятия не имел, чем занимался Игорь Васильевич. Ну, чем-то летающим — это понятно, но за неделю?! Воздушный змей, что ли?
— Вижу ваш скепсис. Не беспокойтесь, это будет не бумажный самолётик, и не какой-нибудь мускулолёт, — при этих словах Сикорский нахмурил бровь и погрозил оратору пальцем. Мускулолёты были его мечтой детства, и он даже объявил премию тому, кто сможет изготовить действующую модель. Под осуждающим взором патриарха Бенсен не стушевался и продолжил: — Это будет самый настоящий вертолёт, пусть и очень маленький. Понадобятся алюминиевые трубки, тонкий стальной лист, доски, фанера, крепёж. Ну, понятно, станки. Правда, нужен лёгкий, но достаточно мощный мотор. Я взял с собой — это лодочные, в Америке делает фирма «Меркурий». Если у вас таких пока нет, но можно что-то придумать с двигателем от небольшого автомобиля.
— Ты же, Игорь, два привёз. Мне Козьмецкий говорил, что Георгия Кудаша сюда собирается сманить — вот отдадим один ему, он на форсированных моторах собаку съел. Скопирует, да ещё и улучшит, — сменил гнев на милость Сикорский.
Пётр сидел с ошарашенным видом. Вот это — всем подаркам подарок. Агрономам поля облетать, лесоводам пожары высматривать, да мало ли ещё что! Нет, точно он с кем-то договор кровушкой подмахнул. Когда и успел-то? Пьяный был, что ли? Надо вызывать Гагарина, пускай оценит это чудо природы.
Событие пятьдесят первое
— Пойдём обручальные кольца покупать?
— А не рановато? Может, я ещё передумаю.
— Ну, кольцо всё равно пригодится, выплавишь себе из него золотой зуб.
— Какой ещё зуб?
— Который я тебе выбью. Если передумаешь.
Как мозги работают? Как они свои логические цепочки выстраивают? Павлов, наверное, знал. Он на этом не одну собаку съел. Рецепт бы узнать.
У Петра сработали с коротенькой цепочкой. Принесли двоечницы фотографию класса. Шестой заканчивают. Ткнула Таня в одну блондинку пальцем и говорит: «У неё серьги с янтарём есть». Вот если честно, то Пётр женщин не понимал. Проколоть уши и носить финтифлюшки, которые то теряются, то за волосы цепляются, то бандиты срывают с куском мочки. Надо?
У обоих были брежневские подарки, и так покупали. Янтарных вот не было — да и камень-то не драгоценный, так безделица. Пошёл в закрома Родины. В сейфе в Краснотурьинске у Марка Яновича в секретной комнате хранились эксклюзивные старинные украшения. Всё музей хотел открыть в городе — там ведь уже есть геологический, имени известного уральского исследователя недр Фёдорова. Камни лежат. Интересно — а вот бы рядом лежало, что из этих камней можно сотворить. Да всё руки не доходили — ну, и спросят ведь: «Откель?» — «Нашёл.» — «Так вот шёл горой и потерял кто-то?» — «А вы сомневаетесь? Повезло!»
Обычные поделки советской промышленности хранились тоже в сейфе, но под рукой. Перетряхнул, помнил, что там были с янтарём. Нашёл. Вот тут гипоталамус — или что там за цепочки отвечает? — и выдал: Янтарная комната.
Что известно? Искали долго, или делали вид, что искали, а потом господин Президент плюнул и дал команду отреставрировать. Если Гёте с Растрелли смогли — то сейчас ведь и инструмент получше, и Калининград под рукой. И сделали. Так Пётр потом фильм смотрел: товарищей не разогнали, а сохранили успешный коллектив, и они дальше продолжили «реставрировать», Кабинет ещё сделали. И весь фильм сетовали, что нет учеников. Старенькие, а мастерство и секреты передавать некому. Одни менеджеры и охранники в стране остались с мерчандайзерами.
Сейчас ведь ситуация получше — люди в стране живут, а не мерчандайзеры. Надо просто найти специалистов по работе с янтарём — и начать на полвека раньше. Один чёрт ведь не найдут. Янтарь сейчас в руках государства, а если что и перепадает «копателям», то можно и выкупить. Невелики деньги. Позвонил Макаревичу, спросил про фамилии, Марк Янович завис на минутку, потом назвал одну.
Пётр позвонил Циневу и озадачил его. Всё, как всегда. «То же небо опять голубое». Или как там у Высоцкого? Небо в клеточку. Сидит, в общем, подпольный ювелир. А нефиг.
— Можем переправить сюда? На поселение.
— Подмахни у Подгорного помилование, если так нужен.
Вот сидит. Щурится. Солнце бьёт в окна. Юг. Май скоро.
Рассказал задумку.
— Не по зубам, — вот ведь! Честные воры пошли. Или цену набивает?
— Если вопрос в цене, то называйте.
— Помощники нужны.
А чего, договорились. В прошлый раз восстановили по чёрно-белым фотографиям. Наверное, далека от оригинала — оттенки ведь. Специалисты, однако, говорят, что даже лучше получилась. Пусть делает. Посмотрим.
Событие пятьдесят второе
Здесь вам не равнина — здесь климат иной.
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревёт камнепад.
Это впечатляло. Так и хотелось спросить: «Правда?! Это всё сделали люди?» Как вот такое описать? Сколько там в пирамиде Хеопса? Если память не изменяет, — слушал же экскурсовода Штелле в Египте — то 2,5 миллиона кубических метров. Здесь этих пирамид несколько. Огромная горная долина, и она поперёк перегорожена стеной из камней. Да ещё всякие бетонные изыски — для прочности, ну и, наверное, чтобы воду пропускать.
— Неужели отсюда этот сель может до города добраться? — на вертолёте ведь летели, и долгонько.
— Летом 1921 года по реке Малая Алматинка сель дошёл практически до центра города. Булыжники перепахали целые кварталы. В течение пяти часов значительная часть Алма-Аты — тогда Верным ещё город назывался — была превращена в руины и залита грязью. Погибли более 500 человек, — Ораз Бисенов, начальник управления «Главалмаатастрой», показал рукой на склоны. — Так вот. Эту селезащитную плотину в урочище Медео мы начали строить в 1964 году при помощи взрывных работ. Первые взрывы на правом берегу произвели в 1966-м. Было перемещено до двух миллионов кубометров гранита, которые перекрыли ущелье и образовали плотину высотой не менее шестидесяти метров. Второй взрыв, уже на левом берегу, — в 1967-м. Он увеличил объём плотины до 3 миллионов кубометров. Тело плотины получилось средней высотой около 85 метров, шириной по основанию — более 500 метров, а по гребню — около 100 метров.
После взрывов начали планировку взорванной породы и досыпку гребня. На это пошёл раздробленный гранит, его много ещё оставалось на склонах. Как итог, первая очередь каменно-набросной плотины стометровой высоты образовала селехранилище ёмкостью шесть миллионов кубометров.
— Впечатляет. А чего вдруг-то, если последний сель был в 21 году? Это же сколько труда и денег, — поросшие высоким ельником склоны гор не казались опасными.
— Гляциальные сели случались и потом, последний был в 1963 году. Сель образовался в жаркий солнечный день. За какие-то 5–6 часов естественная плотина была разрушена, под слоем грязи оказалось невероятно красивое озеро Иссык и сотни отдыхающих на его берегах людей.
— Погибли?
— Всё ведь всегда «вдруг». Память у людей короткая, а надежда на «авось» — как раз длинная. А, — рукой махнул, — было один раз пятьдесят лет назад. Вон есть же плотинка, теперь выдержит, — Бисенов горько усмехнулся. — Весной 1958 года вышло постановление Совета министров «Об обеспечении культурного отдыха трудящихся на озере Иссык». К нему проложили хорошее шоссе по ущелью реки, построили автовокзал с большой автостоянкой. Из Алма-Аты можно было добраться на рейсовом автобусе почти до самого озера. В выходные они ходили каждые полчаса от автостанции возле Центрального колхозного рынка. Всё для людей. А озеро ведь и правда красивое было. Сказка! Никакая Швейцария и рядом не лежала. На берегах Иссыка построили двухэтажную гостиницу на сто мест, ресторан, павильон фотографии, баню, парикмахерскую, танцплощадку. Из развлечений — катание на катерах, лодках, речном трамвайчике. Поскольку вода горная — холодная, купались немногие. В основном загорали на прибрежном песке. Песок, правда, не везде был, в отдельных местах — в Малиновой бухте, в дельте Верхнего Иссыка с южной стороны. Да, озера-то два было: Верхнее и Нижнее. За безопасностью на воде следили спасатели. С 1959 года, если какие высокие гости заявлялись из Москвы и зарубежных стран в Алма-Ату, обязательно ездили на Иссык. Сам видел, как на речном трамвайчике по озеру катался Хо Ши Мин, как раз в 1959 году. Привозили сюда и американских губернаторов. Да сам Хрущёв любил Иссык — раза три был.
