Кулябе. Но, когда прозвучала моя фамилия, я вышел из строя, бегом пересек строевой плац. К генералу подошел строевым шагом, представился, как того требовал устав.
— Товарищ генерал-лейтенант, младший сержант Громов по вашему приказанию прибыл!
Захаров выслушал доклад. И замер, глядя на меня внимательным взглядом.
А затем шумно вздохнул и придвинул к себе микрофон.
— Товарищи солдаты и офицеры! Признаюсь, ранее я не знал, кто такой младший сержант Громов. Но когда мне показали список достижений этого молодого бойца, я приятно удивился. Летом восемьдесят пятого года он лично задержал двоих душманов, которые собирались взорвать склад боеприпасов. Затем младший сержант Громов спас выживших с упавшего на севере вертолета, вывел их под шквальным огнем. В результате его действий, были спасены гражданские и военный советник. Затем этот солдат смог вывести из афганского плена группу пленных советских солдат. Участвовал в разведывательной операции и смог собственноручно уничтожить большой склад боеприпасов… Затем, в составе учебно-боевой группы, они его товарищи смогли задержать и обезвредить группу сбежавших из исправительной колонии преступников. Я глубоко уверен, что на его пути еще много достижений! Такие солдаты как младший сержант Громов, нужны стране. Нужны, как воздух.
Он выдержал небольшую паузу, затем продолжил.
— За проявленный героизм, беспрецедентную смелость и отвагу, за верность Родине и священному воинскому долгу, младшему сержанту Громову вручается Орден Красного Знамени! Помимо этого, за блестящие результаты, проявленные во время безупречного несения службы, младшему сержанту Громову присваивается очередное воинское звание — сержант!
Я все делал в соответствии с уставом, но без эмоций. Не первый раз стою на плацу. Хотя, наверное, не совру, но таких наград у меня еще не было. Не звезда, конечно, но и без того очень круто.
— Служу Советскому Союзу! — громко отчеканил я, когда генерал вручил мне коробочку с орденом и погоны. Затем вернулся в строй.
Поочередно нас вызывали к трибуне.
Рядовые Самарин и Смирнов получили звание младших сержантов. Ефрейтор Артемов также получил звание младшего сержанта. Сержант Хорев и прапорщики Иванов и Корнеев званий не получили, зато обоим вручили медаль за отвагу. Капитан Игнатьев получил Орден за службу Родине в Вооруженных силах второй степени.
А помимо этого, все мы получили личную благодарность от самого генерала. Так же награждали и других парней, солдат и сержантов, прапорщиков и офицеров. Все они смогли отличиться, все были представлены к наградам.
Напоследок он произнес крайнюю фразу:
— Сынки! У нас в строю… В армии… В стране, много героев но, к сожалению, всех их наградить сейчас невозможно. Но я не сомневаюсь, награда всегда найдет своего героя!
Собственно, так мероприятие и закончилось.
Я запомнил лишь отдельные куски, все было как в тумане. Как такового пафоса не было, пыль в глаза не пускали. Генерал был старой закалки, всех победить, обогнать Америку и все в таком духе… Это хорошо, наверное…
Обратно в центр мы вернулись уже с новыми погонами, с орденами и медалями. И сразу к обеду!
Нас встретил вечно суровый майор Карев.
— Ну что, проветрились? — громко спросил он, после того, как мы вышли из столовой. — Расслабляться не рекомендую! Последний месяц хоть и будет самым простым, но впереди итоговые испытания, которые и определят дальнейшую судьбу вашей группы!
Следующие две недели прошли в аналогичном предыдущим месяцам темпе.
Мы продолжали бегать, совершенствовать навыки рукопашного боя, улучшать тактику, медицину. К диверсионной деятельности практически не возвращались. Так же нас учили пользоваться иностранной автомобильной техникой — как оказалось, не все умели ездить.
Уже все понимали, что из нас получалась крепко сбитая команда. Если поначалу это была просто группа бойцов, с разным уровнем подготовки, то теперь все было иначе.
Наступила середина апреля.
Из дома неожиданно пришло письмо от мамы — правда, с большим опозданием. Отправлено оно было еще в декабре, сразу после моего отъезда из дома. Как и следовало полагать, сначала письмо пришло в мою воинскую часть, где я начинал служить. Там его развернули, переслали дальше и оно почти три месяца, бродило, непонятно где. Чудо, что вообще дошло. Если бы это была современная почта с ее качеством и скоростью доставки, то все было бы утеряно с вероятностью в девяносто пять процентов.
В письме мама сообщала, что домой несколько раз звонил некий Коньяков, за что-то извинялся, выражал благодарность, только она ничего не поняла. Даже денег предлагал, но она отказалась. Еще она писала, что ей предложили повышение на работе, чему она была очень рада. Естественно спрашивала причину, по которой меня так шустро выдернули с отпуска, интересовалась, все ли у меня хорошо.
Вообще, много чего было написано. В основном все то, что обычно пишут матери своим сыновьям-солдатам. Но одно мне врезалось в глаза очень сильно. Так получилось, что ее родной брат и по совместительству, мой дядя, перевелся на новую работу и переехал жить в Припять. Конечно же, должность он получил на Чернобыльской АЭС, да еще и на новый, недавно введенный в действие, тот самый четвертый энергоблок. А учитывая, что я точно знал, о том, что в скором времени на электростанции случится крупнейшая техногенная катастрофа в СССР… Да и сам дядя, спустя несколько лет скончается от рака крови, нужно было что-то делать.
Странно, что я про этот факт забыл. И что предпринять?
Писать обратное письмо глупо — оно просто не успеет дойти. Саму аварию отсюда мне никак не предотвратить — меня просто не станут слушать. Ведь, по сути, я все еще никто. Уж не знаю, что произошло на станции в ту роковую ночь, ведя я не физик-ядерщик и все это для меня темный лес… Различные версии слышал, фильмы видел и книги читал, но этим все и ограничивалось.
Что я могу сделать? Позвонить Михаилу Горбачеву? Виктору Брюханову?
Это даже не смешно. Но если грамотно подкинуть информацию заинтересованным в этом людям и службам, может быть, что-то и получится.
Первым делом я решил, что нужно позвонить домой и предупредить маму. Придумать некую вескую причину, по которой дяде стоит уехать из города до того, как случится авария. Хотя бы на время. Это сделать не сложно, главное убедить ее повлиять на него.
Ради этого я еще утром отправился на переговорный пункт и во время короткого звонка озвучил свою просьбу. Женщина отнеслась с пониманием, лишних вопросов задавать не стала, тем более, что я подал все в очень мягкой форме,
