Атум-Ра опускался к горизонту, разливая красное золото на кедровые кроны. Ранефер раздумывал -- согласится ли Величайший смягчить условия сдачи для тех, кто заперт в Мегиддо? Если ещё на рассвете они могли рассуждать о сколь угодно длительной осаде Врат, то теперь это невозможно. Ситуация изменилась. Надо убедить Менхеперра пойти на уступки. Анхнофрет писала в спешке, скорописью. Рука дрожала, но верить ей можно как себе.
Надо было брать вождя живым... Но теперь сетования бесполезны. Ипи сделал все, что смог.
И все же откуда? На всех землях этих пиратов и скотоводов не наберётся сорока тысяч мужей, знающих, как держать копьё. Как осведомители упустили такое воинство? А ладьи? Даже если те топили любую посудину, встретившуюся на пути своих кораблей, они не могли вырезать тех, кто видел их на берегу. Наконец, Циданта никогда не задружился бы с Баалшур Сипишем, если бы по его землям гулял столь лихой и удачливый пират. С огромным войском, вдвое превышающим то, что привёл Менхеперра под стены Мегиддо.
Перед глазами все стоял тот, трясущийся от необъяснимого ужаса, слуга-фенех. Ипи провёл руками по лицу. Нефер-Неферу, неужели его безумное предположение -- правда? Допросить немедля того воина, что одолел Аннуи? Нет, завтра... В голове Ранефера вновь стучал молот.
Верховный Хранитель отпил вина, опустив веки. А может... Может не стоит прятаться от самого себя? Взглянуть в воду и золото? Кто знает, вдруг он увидит нечто, что даст ответы на все вопросы?
Всё равно, завтра. Поставив чашу на низкий походный столик, Ранефер откинулся на ложе и почти мгновенно уснул.
Мерит-Ра запрокинула голову и раскачивалась на большом сидении, в такт своим мыслям. Сестра прорицала... Его маленькая Мерит. А он-то испугался. Показалось... Привиделось...
Ранефер присел рядом, осторожно провёл кончиками пальцев по отзывающейся на прикосновение разгорячённой коже Мерит. Дрожа, расстегнул пектораль, прижался к обнажённой спине, коснулся губами шеи сестры.
"Менхеперра простил нас, но не даровал любовь и не лишил вины..."
Ипи вздрогнул. Перед глазами огонь, кровь, смерть.
Что это? Жестокая бойня в Долине Врат, битва на выгоревшей пустоши? Наваждение? Кровавое и бессмысленное наваждение. Нет вокруг ничего, кроме них двоих. Ничего...
-- Ипи... -- полушёпот, как выдох... Сладостный стон... И вдруг... Стон боли и отчаянья! Крик! -- Ипи, я прошу тебя!
Мерит оттолкнула брата.
-- Отдай мне нечестивца! -- она развернулась и привстала, она еле дышала.
Глаза Мерит-Ра не были напуганы -- из них ушла жизнь. Царственная супруга Величайшего сняла с перевязи священный клинок, и снова уставилась на брата невидящим мёртвым взглядом.
-- Отдай его мне, или соверши это сам, Ипи! Иосаф... Это зло, Хранитель, великая Тьма, идущая с востока!
-- Что ты видишь?! Что? -- Верховный Хранитель приобнял Мерит-Ра, медленно и осторожно отобрал и бросил на камень её меч.
-- Я вижу величие и славу, Избранник! Меч фараона, сокрушающий все на сотни итеру, от Бабили и Хатти до Куша и Островов. Великие победы в Долине Врат, при Каркемише и Вашшукани! Слава и золото! И Храмы, брат мой, Ипи. Величайшие и богатейшие города, невиданный расцвет мощи и власти!
-- Но чем ты напугана, Мерит, чем? -- Ипи прижал сестру к себе, но она вновь оттолкнула его и упала на ложе без сил.
-- Величие и слава растоптаны! Храмы разрушены безумцем, что будет страшней всех прихотей Самозванки и полчищ хаков! Изваянья Нетеру низвергнуты в огонь. Великий диск испепеляет, не согревая. Имя Аменхотпа, нашего предка, предано проклятию! Слава Мудрейшего-из-Величайших втоптана в песок! Воины Та-Кем убивают собственных Жрецов по приказу безумного властителя. Страны, завоёванные Тутимосе, преданы на разграбление дикарям без боя! Вот что я вижу, достойнейший Ипи Ранефер! Вот что принесёт нам плод моего чрева. Дом Йахумосе погибнет от одного из своих правителей, и дочь Паер-Анха из Дома Аменемхети, кровь Великого Сома, родит того, чьим потомком будет нечестивец... Безумец Нефер-Хепер-У-Ра Эх-Не-Итан!
Женщина, мелко задрожав, медленно сползла на пол, перевернувшись и распластавшись на каменных плитах. Слёзы текли по лицу Мерит.
-- А ещё, брат мой... Тот, кто обречён родиться, мой сын, поднимет руку на Избранника... Ты, хранящий берега Хапи, избранный Вместилищем, падёшь от его руки! И проклятие обрушится на землю Та-Кем, не сразу, но неизбежно, как гнев Сехмет, ибо не уберёгшие своего Хранителя недостойны дыхания! И взойдёт кровавый диск, и будет попрана Истина, и будет преломлён меч!
Мерит-Ра встала и пошла к западному окну. Её глаза по-прежнему оставались застывшими, а слова становились, все более туманны и невнятны.
-- Семь голов, мой возлюбленный брат! Семь голов, раздробленных булавой палача, идущего вслед за великим воителем, покорившего всех, но не казнившего, ни единого! Семь Сах, вывешенных на стенах от Куша до Нахарина, девять луков, приходящие из чёрных стран, из пустынь Аменет и стран Хепри. Великая тварь, порождённая кровью семи царей и твари Дуата, сражённой тобою! Тварь о семи головах, идущая с востока, девять луков в руках у твари, и кровавый диск.
Мерит трясло, словно в ознобе, но Ранефер не мог пошевелиться, подойти, обнять, сорвать невидимые путы ужаса. Скованный по рукам и ногам обречённостью и отчаянием, он слушал.
-- И восстанут мёртвые у Города Врат, чтобы нести гибель живым. И на месте великой битвы Извечные сойдутся с силами Мрака, и падут города и страны, и придут дикие, и сокрушат снова Нахарин, земли Ре-Тенну, Хатти, Бабили и Та-Кем, но будут тысячекратно страшнее хаков, ибо падут троны и некому будет остановить их! Тьма идёт с востока, брат мой! Кровавый диск восходит на западе! Двойная корона Пшент брошена во прах, корона Атеф расплавлена в пламени, синяя корона Хепреш продана торговцем, ибо Девять корон увенчают голову твари, ибо Маат попрана, и не будет спасения!
-- Прошу тебя, Мерит, остановись! Даже Верховному Ур-Маа невыносимо сознавать такое грядущее!
Ипи схватил стеклянный сосуд и бросил на пол, надеясь, что резкий звук вернёт Соправительнице сознание. Он боялся закрыть глаза ибо, как наяву видел всадников, с ног до головы закованных в железо. Их щиты и одежда несли на себе знак, похожий на священный Анх[110]. Следом ползли приземистые чудовища с белыми и красными звёздами Аштарт, синими звёздами Мелькарта. Они отрыгивали смерть, как и летучие подобия себека, которые извергали из пасти огненные ленты, сметающие все на своём пути. С неба падали хищные птицы, исчезающие в огненном вихре.
Он боялся рассказать об этом сестре. Но в том не было смысла -- она все видела сама.
-- Так слушай, Избранник и Хранитель Берегов Херу. Раскрой глаза свои и ты увидишь Неизбежность! Смотри на земли, разграбленные и выжженные, на города Севера и Юга. Узри неугасимый огонь и великий ветер, порождённый стрелами, что возожгут рукотворные светила и обрушат покров Нут на землю! Смотри на победу Апопа, смотри, как Величайшая плачет у Врат Та-Мери, ибо все страны и народы явятся к ней в один день, истреблённые самими собою в час последней битвы у проклятой горы Мегиддо!
-- Остановись, Мерит, хватит, заклинаю тебя, ты не вынесешь этого! -- Ранефер обернулся, схватив чашу с вином, чтобы напоить и успокоить царственную сестру, но допустил ошибку. В тот же миг Соправительница подняла свой меч, ухватив двумя руками, направив лезвием вниз, себе в живот...
-- Стой, Мерит! -- Ипи успел только крикнуть. Он был слишком далеко, чтобы остановить её руку. Соправительница замахнулась и, выдохнув, ударила.
Верховный Хранитель выбросил ладонь, будто мог дотянуться до сестры с нескольких шагов, разве что от отчаянья, но...
Ипи открыл глаза, и некоторое время лежал неподвижно, затаив дыхание и прислушиваясь к учащённому биению сердца. Справившись с охватившей его дрожью, Ранефер выскочил из палатки продышаться, приветив восход Хепри. Холм и возвышающиеся на нём стены Города Врат, грозной тенью нависали над лагерем на фоне розовеющего неба.
Семь лет прошло с того дня, когда видение о грядущем, леденящее кровь в жилах, явилось его сестре. Как и он сам, Мерит-Ра, щедро одарённая благосклонностью Прекраснейшей, могла видеть будущее. Чаще всего туманные пророчества нуждались в толкованиях и могли быть поняты по-разному, но тогда видение впервые вышло столь отчётливым, подробным и... страшным.
И вот, снова. Тот день, как наяву. Будто вчера...
Безумец придёт. Ипи знал, что видение правдиво. Ему, Видящему Ур-Маа, не требовались для того никакие доказательства. Эх-Не-Итан придёт в этот мир, но не один. Херу-Ем-Геб -- будет имя нового Избранника, нового Избавителя, который вернёт надежду истерзанной Священной Земле. И в его жилах будет течь Древняя Кровь. Кровь Ипи Ранефера. Безумца настигнет стрела Истины, запущенная Ипи в будущее. И она поразит свою цель, спустя столетие.
