Ознакомительная версия.
Адмирал Колчак: Ну, что же, Александр Иванович, попрошу Вас в спокойной обстановке обдумать то, о чем мы сейчас говорили, изложить все это в письменном виде и приготовьтесь докладывать на заседании Правительства о мерах по достижению национального согласия в России. Сегодня у нас с господином Шульгиным предстоит встреча с бывшим наркомом по делам национальностей Джугашвили. Если у Вас есть интерес к этой встрече, то прошу присоединиться. Если займетесь сразу тем вопросом, о котором я говорил, то не буду Вас беспокоить.
Прощаются.
Кабинет адмирала Колчака.
В кабинете А. В. Колчак и Шульгин В. В.
Под конвоем вводят Джугашвили-Сталина.
Адмирал Колчак: Здравствуйте, господин Джугашвили, присаживайтесь. Или Вы хотите, чтобы мы обращались с Вами по псевдониму Сталин? Или Коба? Давид?
Сталин: Мне это все равно, просто в России меня знают как Сталина, и многие не поймут, кто такой Джугашвили и что он сделал для России.
Адмирал Колчак: Хорошо, господин Сталин. А что Вы сделали для России? Скажите нам. Может быть, Вас надо наградить орденом Андрея Первозванного, а мы Вас арестовали и держим под конвоем. Я сейчас же прикажу исправить допущенную несправедливость в отношении Вас.
Сталин: (пауза, во время которой Сталин пожал плечами, оглянулся по сторонам, как бы ища тот предмет, к которому он «приложил» руку) Вообще-то нормальный человек не ответит на вопрос, что он сделал для России в целом. Я был весь в революции и боролся с Вами, вот что я сделал для России!
Адмирал Колчак: А если убрать патетику, то Вы убивали людей и грабили банки, чтобы содержать партию Ленина.
Сталин: Все богатые люди обогащались за счет отъема ценностей у более слабых. И Ваши предки, господин адмирал, грабили Россию вместе с монгольскими ордами. Это не помешало Вам стать полным адмиралом и спасителем России.
Адмирал Колчак: Мои предки честно служили русским царям и заслужили положенные им милости.
Сталин: И мои потомки лет через двести тоже могли бы сказать, что они честно служили русскому государству и гордятся своим предком, который помог строить государство рабочих и крестьян. Разбойные дела всегда забываются, когда речь идет о достижении более возвышенных целей.
Адмирал Колчак: Мы повели разговор не в том направлении. Вы проиграли, мы победили. Что Вы думаете о своей судьбе?
Сталин: А что мне думать? Вы нас посадите в клетки и будете возить по России как цареубийц и тех, кто пытался переустроить Россию.
Адмирал Колчак: Я понимаю, что Вы говорите о самом мягком наказании проигравшего войну, если бы проигравшими были мы. Но мы не такие, как Вы. Вы знаете единственный метод идеологического спора – расстрел или повешение. Но мы знаем Вас как человека, который немало сделал для нашей победы. Поэтому мы относимся к Вам достаточно лояльно и хотим, чтобы Вы вместе с нами занимались обеспечением мирной жизни в России и на ее окраинах.
Сталин: Я не предатель и не помогал вам в победе. Это клевета и попытка очернить меня перед моими боевыми товарищами.
Адмирал Колчак: Не надо реагировать так энергично, господин Сталин. Хотите, я Вам перечислю, где Вы нам помогали? На всех фронтах, где Вам приходилось бывать, Вы отстраняли от командования великолепных специалистов – бывших офицеров, показывая другим военспецам, какая судьба их ожидает в будущем. Вследствие этого были провалы в проведении Красной Армией войсковых операций. Особенно нам понравилась Ваша деятельность в районе Царицина. Царствие небесное невинно убиенными Вами штабных офицеров командармов Снесарева и Сытина. Вам достались истинные самородки и патриоты земли русской, а Вы их попросту уничтожили, поставив под уничтожение веривших Вам красноармейцев.
Ваших рук дело – расстрелы командира Сводного конного корпуса Думенко для того, чтобы во главе конницы поставить Вашего человека – Семена Буденного, и командарма Второй конной армии Филиппа Миронова, казачьего офицера, который воспротивился расказачиванию.
А систематическое невыполнение Вами приказов Реввоенсовета и лично его председателя господина Бронштейна-Троцкого? Если перечислить все, то за военные заслуги Вы достойны награждения орденом Святого равноапостольного князя Владимира с мечами и бантом. Не каждая армия имеет такого человека в высшем руководстве чуждого государства. Такие люди называются просто – агент влияния.
Сталин: Все равно это клевета. Вам никто не поверит. Все знают мою партийную принципиальность и жесткость по отношению к врагам революции.
Адмирал Колчак: А мы и не собираемся кому-то и что-то доказывать. Таких, как Вы, нужно беречь и поддерживать репутацию Марата революции. Что мы и сделаем. Мы не будем Вас судить. Вас осудит история, если у нее дойдут до Вас руки. Мы позволим собраться Вашему ЦК партии и обсудить вопрос по вовлечению членов большевистской партии в мирную жизнь. Мы бы хотели, чтобы Вы со свойственной Вам жесткостью поддержали линию Вашей партии на перенос классовой борьбы в парламент и выступите с предложением баллотироваться в Государственную Думу, чтобы возглавить коммунистическую фракцию.
Сталин: И потом повторить участь депутата Малиновского, оказавшегося провокатором охранки?
Адмирал Колчак: Вы не можете равнять себя с Малиновским. Людей Вашего масштаба не вербуют в провокаторы. Этого разговора не слышал никто, кроме нас троих. Василий Витальевич Шульгин старый конспиратор и умеет хранить государственные тайны. Кстати, господин Сталин, мы хотели попросить Вас стать уполномоченным российского правительства по национальным вопросам и работать вместе с господином Шульгиным по проведению референдумов в окраинных частях России для выяснения демократическим путем желания большинства населения, входить или не входить в состав России.
Сталин: Вы, господин адмирал, идеалист-утопист. Разве можно в отсталых окраинах России, даже в Лифляндии и Эстляндии проводить референдумы? Это покажет слабость России, и только ленивый не будет лягать Россию. Россия должна либо сама уйти оттуда, либо стукнуть кулаком так, чтобы потомки потомков чувствовали, как трясутся стены оставшихся в целости домов. Те племена, которые будут выступать против, нужно вывезти в Якутию и на Колыму, чтобы они поняли, чем заканчивается неуважение к России.
Адмирал Колчак: Мне говорили, что Вы очень жесткий политик, но я даже не подозревал, насколько жесткий. Я понял, что мы с Вами договорились по национальному вопросу и по поводу участия в Государственной Думе. Возможно, что мы с Вами еще и встретимся, когда будет официальный прием думских депутатов, но там Вы будете лидером жесткой оппозиции, и нам вряд ли удастся поговорить наедине. Ленин не вечен. У него плохое здоровье, а Вы единственный деятель, который может претендовать на роль первого человека в вашей партии. До свидания. И внимательно продумайте все то, о чем мы с Вами говорили.
Сталина уводят.
Адмирал Колчак: (обращается к Шульгину В. В.) Вам, Василий Витальевич, достанется достаточно серьезный участок и очень капризный думский представитель. Это несостоявшийся Иван Грозный, поэтому будьте с ним всегда начеку, помня, что этот человек ради своих интересов не побрезгует ничем, даже уничтожением своих друзей и родственников. А окраины мы не будем держать насильно. Баба с возу – кобыле легче.
Кабинет адмирала Колчака.
В кабинете А. В. Колчак и Деникин А. И.
Под конвоем вводят Бронштейна-Троцкого.
Адмирал Колчак: Здравствуйте, как прикажете обращаться к Вам, по фамилии или по псевдониму?
Троцкий: Обращайтесь ко мне по имени-отчеству. Надеюсь, Ваши секретари подготовили справочку обо мне?
Адмирал Колчак: Что же, давайте по имени-отчеству, Лев Давидович. Мы сейчас готовим показательный суд над лидерами большевизма, втянувшими Россию в кровопролитную и братоубийственную гражданскую войну. И вы один из самых главных обвиняемых как руководитель Реввоенсовета и Наркомвоенмор. На Вашей совести будут все боевые и небоевые потери в трехлетней гражданской войне. Все Ваши товарищи будут рады тому, что Вы будете объявлены главным военным преступником, и уж постараются дать Вам такие характеристики, что петли Вам никак не миновать, несмотря на то, что у Вас есть отдельные положительные качества, которые снимают с Вас большую часть вины.
Троцкий: Конечно, сейчас все начнут говорить о мировом еврейском заговоре, о протоколах Сионских мудрецов, поднимут дело Бейлиса и обвинят еврейскую молодежь в организации октябрьского переворота и разжигании гражданской войны.
Ознакомительная версия.
