доступен сделал вывод — Дюма просто замечательный писатель. Дальше было всё просто и без затей пришла лодка и нас доставили на берег. Судьба нашего корабля бла неизвестна пока нашли нас двоих — наши личности были подтверждены очень легко у меня была с собой небольшая кожаная сумка её сделали по моему специальному заказу, и сумка была водонепроницаемой. Все важные документы и часы я хранил в ней. В этой же сумке я хранил три десятка золотых монет. так на всякий случай и вот этот случай настал. Северный пушистый зверек пришел внезапно мы с Пьером были в Марселе и где был наш командир мы не знали и даже не могли предполагать живы ли наши спутники.
Так мы были военные то и разбираться с нами должен был комендант крепости, но он решил все вопросы просто — маршрут Марсель — Обань и вперед шагом марш. Там в Обани и разберутся с Вами. Идти недалеко каких-то тридцать километров в Обани найдете казармы своего Легиона. Но хоть бумагу нам дал, что мы выплыли такого-то числа и направлены к месту службы такого-то. Подпись печать и всё. Марш — марш вперед.
Обань значит Обань. В любом случае предписание прибыть в Париж было у командира. Оружия у нас не было никакого и несмотря на то, что во Франции давно уже мир, но в окрестностях Марселя довольно сильно шалили мигранты с Корсики и передвигаться без оружия было не совсем правильно. Могли прирезать и забрать даже те крохи, что у нас были. Резали за пару франков, и никто нас не защитит. Как всегда, спасение утопающих дело рук самих утопающих. Где в любом городе можно купить что угодно. Правильно в ломбарде. Туда мы и отправились и там же отоварились с замечательными скидками нам продали и мундиры, и оружие и снаряжение. Ломбард — это всегда место криминальное и потому после того, как мы там скупились и засветили золото — нас немедленно сдали местным работникам ножа и топора которые трудятся на большой дороге.
Но как говориться волков бояться в лес не ходить. Пришлось посетить ещё лавку портного и подогнать мундиры нельзя являться в новую часть клоунами — ведь встречают по одежке. Потому мы и тратили время у портного подгоняя мундиры по росту и фигуре заодно и подобрали обувь по размеру. Пока нам подгоняли мундиры мы чистили и проверяли мушкеты, проданные нам в ломбарде. С мушкетами не всё было в порядке и патрон были испорченные. пришлось и мушкеты приводить в порядок и новых патронов прикупить. Здесь же у портного и прикупил я пару капсюльных пистолетов. Марсель — это место, где в любой лавке тебе могут продать и товары, и оружие. Пока мы всё это проверяли, подгоняли и покупали уже смеркалось.
До Обани сейчас тридцать два километра, Марсель ещё не разросся и потому так далеко нам идти. Но идти нам не пришлось нашелся попутчик. Знакомому нашего портного надо в Обань и мы теперь следуем к месту назначения не пешком мы следуем на повозке с комфортом и даже прикрыты тентом. Спать нельзя только — мы уже засекли внимание нескольких мужчин с такими разбойничьими мордами и у нас не осталось сомнений в их профессиональной принадлежности. Так что по любому нас попытаются ограбить и заодно убить или сначала убить и потом ограбить. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Своей сентенцией я хотел повеселить Пьера, но мне это не удалось. Он переживал разлуку со своей дамой сердца и волновался за её жизнь. Кто смог пережить этот шторм так и было неизвестно. Но так как обломков корабля не обнаружили то и выводы делать рано. Искать наш корабль могут долго и не факт, что найдут. В это время поисковые средства на зачаточном уровне. Но стараюсь приободрить Пьера. Нет тела значит, может быть, и жива. Он хочет верить в лучшее и приободряется и наконец выполняет то, о чем я ему толкую уже четверть часа он наконец заряжает мушкет и готовит свою полусаблю. Я тоже готовлю и проверяю оружие и внимательно прислушиваюсь к звукам, доносящимся с дороги.
И не зря мы готовились и бдительно слушали окружающий мир. Как я и думал, напали, как только мы выехали за городскую черту. Налетчиков было пятеро и если бы мы не были готовы к нападению, то не отбились. Вот как всё было. Двое налетчиков повисли на поводьях и остановили повозку еще двое полезли в повозку убивать нас. И один верхом на каком-то муле остался сторожить. Тех, кто полез в повозку ждал горячий прием. Промахнуться из мушкета с расстояния один метр можно, но трудно. Потому мы положили этих двух разбойников выстрелами из мушкета в упор. И выскочили назад из повозки. Там был на муле бандит, который караулил и здесь были идеальные условия и капсюльный пистолет не подвел и у нас появился первый трофей мул.
оставшиеся в живых налетчики могли и спастись, но они решили проверить свою удачу и рванули к нам, каждый вдоль своего борта повозки и тот который бежал на меня — вбежал на выстрел в упор и сразу лег навзничь. Оставшийся бандит не нашел ничего лучшего чем с ножом кинуться на саблю. Может этот налетчик и был мастером ножевого боя, но сабля есть сабля и Пьер разрубил этому смельчаку голову и тот уже больше никогда и никому не продемонстрирует свое мастерство обращения с ножом. У возчика нашлись факелы и в свете пламени факела мы осмотрели тела нападавших. Снесли всех пятерых на обочину и положили в ряд. Затем вывернули карманы и вытряхнули содержимое сумок на кусок холста у повозки. Сняли пояса и рубашки и проверили нет ли чего в сапогах. В карманах нашлось на всех пятерых двести франков, в поясах по три-четыре золотых монет и еще мешочках на груди оказалось на всех пятьдесят семь золотых монет. В сапогах оказалось только ножи. Ножи нам не нужны качество отвратное. зарезать то можно, но качество ерундовое. Оружия у них кроме ножей не оказалось.
Здесь в разговор влез возчик и захотел свою долю. Откуда он взял, что у него здесь есть какие-то доли не знаю. Пришлось достать пистолет и переспросить какаю именно часть он хочет получить. Вид пистолета хоть и разряженного вернул разум жадного товарища в нормальное положение, и возчик сообщил, это он пошутил и никакой доли ему не нужно. Трупы мы оставили там же у дороги и отправились дальше по маршруту Марсель-Обань.
Будут ли нас искать что бы отомстить. Наверное будут — корсиканцы они ребята горячие. Что же найдут и сними поговорим. Количество найденных золотых монет весьма приободрило нас, и мы опять с оптимизмом смотрели вперед. Только одно отравляло наше настроение — неизвестность судьбы пассажиров, оставшихся на тонущем корабле. Мучили мысли о том, что если бы мы остались, то хоть как-то могли помочь погибающим. Но остаться или нет на тонущем корабле от нашей воли не зависело и потому я загнал эти мысли поглубже и теперь думал о том, как нас встретит новое место службы. Вместо Парижа мы попали в казарму в Обани.
Мы с Пьером вербовались через Париж и учебки как таковой у нас не было. Нас сразу отправили в полк и уже там мы учились маршировать и стрелять из мушкета. Первые легионеры были ветеранами наполеоновских войн и большинство из одного полка попали в другой. Таких новичков как мы с Пьером в строю Легиона было совсем немного. Потому и не заморачивались с учебным лагерем. сейчас, когда прошло уже два года с момента организации Легиона то уже был создан учебный лагерь, где и учили армейской жизни рекрутов Легиона. Отличить таких новичков было совсем просто они носили красные повязки, и любой легионер понимал это ещё зеленые парни.
Дохали мы до самой караулки. Возчик сейчас всерьез опасался нас и с радостью довез нас до караульного помещения, через которое и можно было попасть на территорию лагеря Обань. Начальник караула очень удивился, когда мы предстали перед ним. Но бумага была в порядке, мы были в чистой форме с оружием вычищенным и признаков алкогольного опьянения не было. Придраться было не к чему и потому нас отправили в казарму отдыхать. Утром прибудет полковник и он будет принимать решения о нашей дальнейшей судьбе.
Казарма есть казарма — дежурный нашел нам, где лечь, но ни матраса, ни одеял у него не было. Легли на шинель ранец под голову и укрылись другой шинелью и на удивление легко уснули и спали крепко без снов и кошмаров. Утром по сигналу горна казарма поднялась, и старожилы окружили нас с вопросами откуда мы и как там в Африке. Долго мы не успели поговорить прибежал посыльный из штаба, и мы пошли представляться полковнику. Опять доложили
