я не знаю, как это сделать.
Приняв это решение, я снова закрыл глаза и на этот раз уснул без сновидений.
***
Утром меня разбудил хмурый отец. Он был полностью одет.
— Алексей, давно пора вставать! Мне нужно съездить в Гильдию, могу и тебя с Василием подбросить. Только поторопись, время поджимает. Я вызвал извозчика, он должен приехать через полчаса.
— Что-то случилось? — сонно спросил я.
— Случилось, но сначала я должен сам во всем разобраться.
Он встал и вышел, оставив меня наедине с миллионом вопросов. Часы показывали десять. Вот это я хорошо поспал!
Рывком вытащив себя из постели, привел в порядок и помчался в столовую. Быстро смолотив все, что принесла Лизонька, я через десять минут уже стоял на крыльце рядом с отцом и Василием, ожидая коляску.
— И все же, что произошло? — снова спросил я, когда мы выехали за территорию имения.
— Утром доставили магической почтой, — Николай Александрович показал мне небольшой конверт. — Возникли какие-то вопросы по Дубскому, которые требуют моего немедленного присутствия.
— Может, он иностранный шпион? — предположил я.
— Не думаю, что прям иностранный. Скорее, наш, отечественный.
— В любом случае шпион и предатель!
От одного воспоминания о разговоре в кабинете Дубского мне становилось тошно.
— А удалось узнать, кому он отправлял сведения? — отец отрицательно мотнул головой. — А воровство?
— С этим интересно. Тебе нужно тоже быть в курсе, вдруг на будущее пригодиться. Дубский лично ездил за продуктами к одним и тем же продавцам. Они выписывали ему чеки на определенные суммы. Только вот они не совпадали с ценой товара, а были слегка завышены. Разницу клал себе в карман.
— Как-то мелко, — удивился я.
— Я тоже так думаю. Возможно, он присваивал и часть тех денег, что шло на твое обучение. Здесь нужен хороший бухгалтер и сыщик. Но я не уверен, что нужно копать так глубоко. Предательство нашей семьи все равно перевешивает воровство.
Увлекшись разговором, я и не заметил, как мы доехали. Василий помог мне спуститься, внимательно оглядел улицу и кивнул.
В приемной нас ждал слегка всклокоченный Кругликов. Он ходил из угла в угол, размахивая пустой чашкой и без остановки причитал. Секретарь хмурилась, прижимая к груди пачку документов.
— Как такое могли допустить, я вас спрашиваю, — говорил он, глядя в стену. — Немыслимо! Позор! Недосмотрели! Что я теперь скажу?
Услышав шаги, он резко остановился и слегка побледнел.
— Александр Вениаминович, Марфа Ильинична, доброе утро. Что произошло? — спросил отец.
— Ваше сиятельство! Мне доложили только ранним утром! Я сразу же письмо вам направил! Я не знаю, как это произошло! Мы будем расследовать эту неприятность со всем вниманием и строгостью. Виновные будут наказаны, я клянусь вам! — с жаром сказал он.
— Александр! — раздраженно осадил его отец. — Скажи толком, что произошло!
Кругликов упал на диванчик и начал рассказывать.
— Даже не знаю, с чего начать, ваше сиятельство! — вздохнул он, приглаживая усы. — Сегодня ночью в своей камере был обнаружен труп Михаила Дубского.
Я от удивления приоткрыл рот. Как это труп? Убили? Кто?
— На теле не обнаружено следов борьбы, — упавшим голосом сказал Кругликов. — Либо его отравили, либо было применено неизвестное нам заклинание.
— Вот как, — отец почесал подбородок и нахмурился. — Доктора уже осмотрели тело?
— Как раз сейчас должны, — Александр Вениаминович глянул на время. — Обещали начать в одиннадцать. Как мне сообщили, провели лишь стандартный осмотр. Но он, увы, ничего не показал.
— А меня зачем вызвали? Могли это и почтой передать.
— Как же, Николай Александрович! — всплеснул он руками. — По вашему обращению мы и начали, так сказать, работу. Гильдия и охранка такими преступлениями занимаются рука об руку. Вы являетесь заинтересованным лицом.
— А не могло просто сердце остановиться? — встрял я.
— Что вы, молодой человек, — отмахнулся Кругликов. — Такое наши сотрудники на раз видят.
Он встал, прошелся по приемной, заложив руки за спину.
— Камера предварительного заключения была закрыта снаружи. Это раз. Дубский не оказывал сопротивления. Это два, — он помолчал немного и продолжил. — А в-третьих он точно кого-то боялся. В его показаниях постоянно встречается фраза: “он меня убьет”. И не только я обратил на это внимание. Человек действительно боялся кого-то!
Кругликов говорил и размахивал руками. А затем круто развернулся на каблуках и пристально посмотрел на моего отца.
— Главный вопрос, кого именно он так опасался!
— Вы вызвали меня в Гильдию, чтобы обвинить в убийстве? — грозно сдвинул брови князь Вереховский.
Старший координатор переменился в лице, осознав, что он только что сказал, нервно икнул и затараторил.
— Нет-нет. Я не вас имею в виду, Николай Александрович. То есть, вы, так сказать, самолично сдали его на руки охранке. И, конечно, он у вас воровал и воздействовал магией на Алесея Николаевича...
Окончательно запутавшись в словах, Кругликов замолчал и глянул на Марфу Ильиничну в поисках поддержки.
— Александр Вениаминович имеет в виду, — уточнила секретарь, — что возможно вы в курсе, кого мог бояться Дубский.
Ее фраза не смягчила лицо отца, и он сложил руки на груди.
— Все, что знал, я передал сотрудникам охранки, — отрезал он. — У них должна быть полная информация по делу.
Я наблюдал за разговором, затаив дыхание. Как старший координатор выкрутится?
— Конечно, конечно! — на лбу Кругликова выступил пот. — Мне так и передали! Еще раз вам говорю — этим делом займутся лучшие! Лучшие из лучших! Возможно, они мне уже прислали первые результаты расследования. Мне как раз нужно проверить. Я мигом!
И он, пятясь, дошел до двери, неловко открыл ее и скрылся с глаз, выскочив в общий зал. Я со смехом в глазах посмотрел на отца. Но Николай Александрович выглядел очень недовольным. И я его прекрасно понимал! Но не мог перестать веселиться, вспоминая реакцию Кругликова.
— Алексей, иди на занятия, — наконец, сказал
