Горсей задумчиво сказал:
– Теперь даже и не знаю, лучше или нет. Послушайте, сэр, у меня есть вполне официальное приглашение для вашего приезда в Англию. Как вы совершенно правильно догадались, наша королева, – тут он почтительно склонил голову, – очень заинтересовалась талантливым лекарем, взявшимся ниоткуда, и хотела бы видеть вас при дворе.
Я громко засмеялся:
– Ох, Джером, ну что вы, в самом деле, подумайте, зачем мне это надо! Ну допустим, я согласился. И что дальше? Вы же прекрасно знаете, что я не заканчивал ваших университетов, не имею диплома врача. Меня же просто не допустят к практике.
Англичанин наклонился ко мне и доверительно тронул за руку.
– Сергий Аникитович, вы знаете, я много думал о ваших талантах и пришел к определенным выводам.
– Ну и к каким же? – скептически спросил я.
– Дело в том, что, по моему мнению, вы имеете за плечами не просто знания деревенского лекаря, а определенную школу, с давно сложившимися представлениями о медицине. Я разговаривал со многими больными, кому вы оказали помощь. Вот посмотрите, мне никогда не доводилось слышать, чтобы вы отворяли кровь или лупили больного по голове колотушкой, чтобы он потерял сознание. После чего врачи обычно что-то режут у бессознательного пациента. А вы можете себе представить, что мой близкий друг скончался после того, как в метрополии один дипломированный врач выжег ему раскаленным шомполом геморрой. Да что там говорить, вы даже клистиром пользуетесь очень редко. Но тем не менее ваши больные в основном поправляются, а пациенты наших докторов большей частью переселяются в мир иной. Это говорит только о том, что или вы бесконечно талантливый самородок, или вы где-то всему этому научились. Простите, но я не поверю, что ваша так называемая знахарка знала все, что вы сейчас делаете. Так вот, почему-то я был уверен, что вы вновь откажетесь от переезда, и поэтому передаю вам устные пожелания ее величества Елизаветы о том, чтобы вы подумали об обучении в вашей школе нескольких наших докторов. Сейчас наша дипломатическая служба готовит письмо вашему суверену от имени королевы, где этот вопрос также будет освещен, но мне хотелось бы обсудить его с вами заранее.
Я некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Мой собеседник терпеливо ждал ответа.
– Джером, хочу вам открыть некоторые мои планы на будущее. Так вот, государь согласился с моими доводами и вынесет на усмотрение Земского собора учреждение Московского университета. Ректором в нем, скорее всего, будет небезызвестный вам астроном Тихо Браге, он уже беседовал с Иоанном Васильевичем и согласился на этот пост. Количество факультетов еще не определено. Но пока планируется три – это теологический, медицинский и факультет механики. Дальше, по пожеланию, высказанному вашей королевой, могу сказать следующее: дело в том, что сегодняшняя моя школа находится в монастыре, и никто не позволит схизматикам, протестантам и кальвинистам учиться в оплоте православной веры. А вот университет – это уже другое. Во-первых, у него будет некая самостоятельность, хотя гораздо меньшая, чем в Европе, и там уже вполне могут учиться и ваши соотечественники. К чему я вам это все рассказал? А все к тому, что университет будет нуждаться в преподавателях. А вы, как я надеюсь, сможете помочь мне в этом вопросе. Я уже начал составлять список видных ученых, которых хотел видеть у нас, думаю, что пожелание ее величества будет достаточным поводом для их приезда. Что же касается оплаты их труда, вы сами знаете, как государь ценит работу образованных людей. Поэтому беднее, чем на родине, они не станут. И к тому же они могут занять должности, до которых у себя им еще расти и расти. Кстати, сразу хочу сказать: у меня теплые отношения с Браге, который неплохо знает всех выдающихся ученых Европы, поэтому всяческих авантюристов и прожектеров будет ждать соответствующий прием. Ну что вы скажете на мое предложение?
– Сэр Щепотнев, как вы понимаете, я не уполномочен решать такие вопросы и даже не могу предполагать, как они будут решены. Со своей стороны я могу только заверить, что сделаю все возможное, чтобы они пришли к положительному результату. Признаюсь честно, было бы неплохо, если бы наши врачи стали более умелыми, человек смертен и часто болеет, и хотелось бы избежать такого лечения, какое испытал мой несчастный друг, умерший от разрыва сердца на раскаленном шомполе. Что же касается вашего вопроса о канатной мануфактуре, я переговорю с другими негоциантами, думаю, мы сможем прийти к взаимовыгодному решению. Но вам все же придется более конкретно изложить ваши планы, чтобы можно было понять, чем будет выгодно нам это предложение, – закончил свой ответ Горсей.
– Джером, я рад, что вы сразу не отказываете, я думаю, что к весне у меня уже будут более определенные мысли по этому поводу, а вы как раз решите, что бы вам хотелось от меня за свои услуги. Ну, например, можно было бы договориться о скидках при покупке канатов, если вы покупаете определенную партию товара, допустим, рассрочка оплаты или еще что-нибудь. А вообще, в первые несколько лет вряд ли канаты одной мануфактуры смогут обвалить цены на рынке страны.
Горсей смотрел на меня открыв рот.
– Сэр Щепотнев, я просто поражен, я впервые встречаю человека в вашей стране, который вообще говорит об оплате, кроме казны, почти никто не платит за товар деньгами, все предпочитают меновую торговлю. Это очень затрудняет нашу работу. Да и ваши обычаи тоже. Вы понимаете, когда я впервые попал сюда, все мои друзья предупреждали, что русские купцы часто стремятся обмануть друг друга, а уж обмануть нас – для них предмет гордости. Конечно, есть ответственные люди, но большей частью во Пскове и Новгороде, а вот с москвитянами надо быть очень осторожными.
Я улыбнулся.
– Мистер Джером, есть хорошая поговорка: «На то и щука в море, чтобы карась не дремал», – вы своего тоже ведь не упустите, не так ли? А что касается денег, вы прекрасно знаете, что у нас нет ни серебра, как у вас, ни золота, как у Испании. Но мне почему-то кажется, что это вскоре изменится. Ладно, давайте за удачную беседу выпьем немного шотландского виски моего производства.
Горсей с недоверием обнюхал стеклянный тумблер со светло-золотистой жидкостью и затем привычно выплеснул его в рот.
– Хм, неплохо, однако, сэр, как вы узнали способ приготовления этого напитка? – с удивлением спросил он.
Я засмеялся:
– Джером, это мой первый опыт, я специально хранил здесь эту бутылку, чтобы выслушать мнение англичанина. Конечно, если бы это мнение высказал шотландец, было бы еще лучше… Что же касается способа приготовления, то идеи витают в воздухе, и надо только сообразить, как их поймать.
