Ознакомительная версия.
Алеша вел под руку Дилемму Кофанову — та сделала вид, что ничего не заметила.
— Глупо, — сказал Андрей. — Мы с вами как дети.
— Взрослые дети, — серьезно ответила Антонина. — И пожалуй, тебе в самом деле не стоило кидаться на меня прямо на палубе. Мог бы подождать, пока стемнеет.
Она была наглой и лживой бабой, профессиональной комсомольской активисткой.
«Рубен Симонов» вошел в город и начал искать себе уголок у причалов, изрезавших улицы самого центра Стокгольма так, что трамваям приходилось бегать над самой водой.
Наконец он отыскал чудесное место у старого города, где узкие, в две ладони шириной, улицы часто сбегали на набережную.
Антонина отпустила Андрея переодеться к выходу, приказала быть в культурном виде и если есть, то при галстуке. Европейцы любят, когда к ним приходят при галстуках.
Галстука у Андрея не нашлось, а Алеши — чтобы позаимствовать у него — не оказалось дома.
Алик постучал в дверь, как только спустили трап.
Вот кого Андрей не выносил!
— Иду, — сказал он.
Пассажиры цепочкой спускались по нескончаемому трапу на набережную. Никаких пограничников или иных стражей поблизости не оказалось. Швеция пока еще не боялась русских. Это придет попозже.
Внизу стоял черный «Вольво». Для наших?
А вот и сам господин Бегишев. Алик на шаг сзади, взгляд кобры. Потом шагает Владимир Ильич, товарищ Фрей.
Милостиво протянутая мягкая ладонь Бегишева, глазки еще отдыхают на подушках щек, смотрят лениво, беззлобно.
Госпожа Нильсен выбежала проводить господина спонсора на шведскую землю. Капитан «Рубена Симонова» маячил где-то неподалеку.
«В славной я компании», — подумал Андрей.
Бегишев ступил на трап. Андрею показалось, что трап зашатался, норовя оторваться от борта, — так ему тяжело нести на себе Оскара. Видение было столь реальным, что Андрей замер.
— Иди же, — сказала Антонина, — ты всех задерживаешь.
— Забыл! — сказал Андрей. — Одну секунду.
И так быстро побежал к своей каюте, что Антонина не успела его остановить.
Алеша Гаврилин оказался в каюте. Он стоял у иллюминатора, глядя на старый город.
— Здесь чудесно, — сказал он. — Мы им грозили, а они живут и кушают хлеб с маслом.
— Мало грозили, — ответил Андрей.
— Ты что-то забыл?
— Не хочется выходить вместе с новыми друзьями.
— Пойдем со мной.
Андрей не хотел признаться Гаврилину в странном предчувствии — будто трап может оторваться. И все, кто будет рядом с Бегишевым, рискуют рухнуть на причал с десятиметровой высоты.
Предчувствие, вернее всего, пустое.
Признаться в нем — обратить против себя подозрения всех, от Бегишева до руководителя конференции. И ничего никому не докажешь.
Лучше подождем, пока все обойдется.
Андрей подошел к иллюминатору.
Бегишев стоял внизу, у машины, запрокинув голову наверх.
Ничего не случилось.
Значит, нервы просто разыгрались. Сам виноват — впутался в шпионские игры…
— Ты чего медлишь? — спросил Алеша Гаврилин. — Пойдем, что ли?
Они вышли к трапу.
— Куда твои бандиты собрались? — спросил Алеша.
— Ума не приложу. Но хотел бы узнать.
— Я тоже хотел бы узнать, — признался Алеша. Но почему это его интересует, не объяснил.
Когда они вышли к трапу, Антонина уже стояла внизу — присоединилась к Бегишеву и Фрею. Увидев Андрея, она принялась грозить ему кулаком.
— Сколько ждать прикажешь? — Голос ее доносился клочьями — дул сильный холодный ветер.
По трапу спускались последние из пассажиров. Кураеву с Мишей Глинкой оставалось несколько ступенек.
Татьяна с Анастасией Николаевной, что стояли в отдалении, уже на тротуаре стокгольмской улицы, махали Кураеву, звали к себе.
Андрею показалось, что на него смотрят тысячи глаз.
Трап был ненадежен! Он это чувствовал. Но и остаться наверху не смог — стыдно.
Алеша задержался, потому что его остановила Бригитта, и Андрей почти бежал по пустому трапу.
Но успел миновать лишь половину пути, как трап двинулся… Андрей замер в странном убеждении, что если не шевелиться, то и трап замрет. Ничего подобного. Трапу плевать было на действия муравьишки, который окостенел от страха.
Но трап не оторвался сразу от борта и не упал со всего размаху на бетон — почему-то он предпочел сначала поехать вдоль борта, как конькобежец, из-под которого убежали коньки и он спешит их догнать.
Движение трапа все продолжалось и ускорялось, так что в тот момент, когда он решил все-таки оторваться от корабля, он вздрогнул, по нему прошла предсмертная судорога… и трап оттолкнулся от «Симонова». Теперь его ничто более не удерживало, и трап рухнул на набережную, предварительно выбросив Андрея.
К счастью, Андрей был уже метрах в трех от бетона, и потому — везет так уж везет, — упав к ногам Бегишева, он лишь ушибся.
Зато Бегишев перепугался.
Ему показалось, что трап обязательно ударит по нему — от страха отнялись ноги. И вместо того чтобы убежать, Оскар сел на набережную. Алик попробовал его поймать и оттащить, но промахнулся.
Он водил руками на уровне плеч, а шеф сидел и дрожал на земле у его ног.
И мычал…
Потом уж Андрей узнал, что Алеша собирался шагнуть на трап, когда тот ушел из-под его ноги.
Алеша замер над пропастью. Одна нога в воздухе.
Чуть было не полетел вниз, но его подхватила и рванула назад находчивая и хладнокровная Бригитта.
Крик поднялся несусветный. Он вырвался наружу, как только трап, с грохотом развалившись, замер вдоль борта.
Кураев и Глинка отделались легким испугом. Андрей получил несколько синяков и царапину на щеке, что сразу превратило его в человека, недостойного доверия. Такие не работают официальными переводчиками. Это сильно расстроило Фрея, который хотел, чтобы его фирма выглядела солидно.
Бегишев не сразу пришел в себя. Антонина отпаивала его валокордином, вокруг носились люди, по запасному трапу спустили врача-шведа и корабельного врача — осетина. Потом примчались «Скорая» и пожарники. Подъехали полицейские. К приезду репортеров компания Бегишева успела погрузиться в «Вольво» и укатить с набережной.
— Это они в меня целились, — сказал Бегишев. Антонина достала карманный тонометр и надела на палец шефу, чтобы выяснить, не угрожает ли ему высокое давление.
— Руки коротки, — сказал Алик. — Ох, я до них доберусь.
Пальцы его рук сгибались, будто он уже держал пистолет.
— Меня хотели убить, — сообщил Бегишев шоферу. Машина была просторной. Алик сидел рядом с шофером, а Андрей с Фреем разместились на откидных сиденьях.
Ознакомительная версия.
