победу, что ли? Упиваться тем, что отомстил?.. Ну вот тебе месть, получи, и скажи еще спасибо, что никто не видел твой позор…
Обрезок кабеля я спрятал под рубахой, а потом незаметно сунул в чемодан, стоящий под кроватью, сделав вид, что вожусь с ним. Пригодится или нет, неизвестно, но выкидывать жалко. Ребята уже укладывались спать, Роман и вовсе похрапывал, наверное, уже готовясь видеть первый сон… Словом, сунул я эту штуковину в чемодан, и никто ничего не заметил…
Дальше время побежало своим чередом — лекции, семинары, физкультура и так далее. Ольга Васильевна за эти дни расцвела еще краше, на нее просто смотреть было нелегко, настолько веяло от нее флером женской сексуальности. Мне казалось, что она с интересом посматривает на меня, хотя я старался держаться очень нейтрально. А вот наши парни, конечно, были поражены стрелами Амура. И не смея выразить это впрямую по отношению к преподавателю, изощрялись потом в побочных разговорах… Лена же вдруг вздумала сильно ревновать меня к Макаровой, при этом, слава Богу, напрочь выбросив из головы Любу:
— Слушай, а что там эта ваша легкоатлетка? Бегунья-попрыгунья? Мне кажется, она перед вами напропалую задницей крутит. Такая наглая! Глаза бесстыжие, бл…дские, за весту видно! Ты, надеюсь, на нее там не таращишься⁈
— Даже не смотрю.
— Точно?..
— Клянусь писькой любимой женщины!
— Пошляк!.. — и Лена заходилась заразительным смехом. А ругалась она, конечно, для проформы.
С родителями она так и не решилась поговорить, так что тема эта тянулась и тянулась. Честно говоря, я думал, что если моя красотка в самом деле беременна, то очень скоро это должно обнаружиться. Относился я к этому философски, а вообще, чем дальше, тем больше проникался самыми теплыми чувствами. На Лену издали смотрел, так сказать, новыми глазами: вот эта очаровательная прелестная девушка носит в животике мое дите, как это чудесно, трогательно… И никто об этом еще не знает… И папа с мамой не знают. А узнают, может быть, в обморок свалятся… Кратковременный. От счастья.
Так я острил сам с собой, понимая, что пока эта проблема маячит на заднем плане. Главное — Беззубцев с его «секс-взрывом»! Тут, конечно, много чего интересного сплелось-переплелось, и распутывать это, похоже, мне… То есть, нам.
В среду меня вдруг отловил в коридоре Коля Локтев:
— Здорово, Василь! Зайди-ка ко мне, дело есть.
Похоже, что поймал он меня не случайно, а целенаправленно. Ну, посмотрим…
Зашли.
— Водки на сей раз не будем, а чаю, если хочешь, соорудим.
— Хочу, — не отказался я.
— Присаживайся!
И он включил электрочайник.
— Слушай, я вот чего хотел поговорить… Пошла молва, что ты на днях этого придурка Жорку в сортире отмудохал? В выходные вроде бы?
— Не в выходные, а в понедельник. И не в сортире, а в умывальнике. А в остальном все верно. И откуда молва?
— Ну! Плохой бы я был администратор, если б таких вещей не знал. А откуда — это уж мое дело.
— Согласен.
— Ага… Ну, чай готов, извольте кушать!
И мы попили чаю с печеньем-вареньем, по ходу чаепития обсуждая понедельничное происшествие. Я все рассказал ровно как было.
— Верю, — задумчиво молвил Николай, пригубляя из кружки напиток, больше похожий на чифирь, нежели на нормальный чай. — Жорка — тухлый пацан, давно это вижу… Но чтобы так по-гнилому⁈ Сзади?.. Даже от него не ожидал.
Я пожал плечами:
— Что было, то было. Я не знаю как, но если бы увидеть характер травм: кровоподтеки на ягодицах и задней стороне бедер… Вопрос — как? Штаны с него, что ли, снимать силком?.. Это поди-ка, самим противно будет.
Коля отмахнулся:
— Нет, конечно. Это все фигня. Мы по-другому сделаем. Вот что! Ты посиди тут, я сейчас.
— Ты меня все-таки введи в курс.
И Локтев ввел в курс. План был таков: он сейчас идет к Жоре, приглашает его к себе. Предлог выдумать — как два пальца того самого. Заводит в комнату… ну и тут вдвоем мы с ним разбираемся.
— Психологически! — особо подчеркнул Николай. — Чисто психологически. Без всяких физических повреждений.
— А сможем?
— Запросто! — уверенно молвил этажный босс. — Расколется до жопы, бздливый мальчонка… Нет, ну не ожидал я, что такое чмо!
Он хлебнул чифиря и встал.
— Все, жди. Хочешь, чаю еще налей. Варенье, печенье — бери от души!
— Спасибо.
Коля ушел, заперев меня. Я чайку попил не без удовольствия и деликатесами попотчевался. В меру, конечно, воспитанно. Минут через десять послышались сдвоенные шаги.
— Да, — разобрал я голос Николая, — счет-фактуру найдешь свою, а то я без тебя не разберу…
Я мысленно усмехнулся: ну вот и предлог!
Ключ скрежетнул в замке, дверь распахнулась, вошел улыбающийся Жора…
И улыбка его померкла, как дневной свет, когда на Солнце набегает туча.
Он оцепенел, но тут же влетел вперед, ибо Николай увесисто поддал ему коленом под зад. И захлопнул за собой дверь.
— А теперь поговорим, — спокойно сказал он.
Жора затекал молочной бледностью и молчал, стараясь не глядеть на меня. Взгляд судорожно рыскал без всякой системы.
— Ну проходи, садись, — сказал Коля. — Чаю, правда, не предлагаю. Не заслужил. Что, правда, что ты на него, — кивок в мою сторону, — сзади напал, как карась последний?.. Да нет, он не стуканул, не такое говно, как ты. Я сам тут все знаю. Ну?
Жора молчал, бледный и несчастный. Молчание было красноречивее всяких слов.
— Выходит, так, — Николай вздохнул. — Ну что, снимай штаны, покажешь свою жопу отрихтованную. Давай!
— Да ты че, Коль… — выползли бледные, мятые, дряблые слова. — Ладно тебе… Ты че, серьезно?
— Нет, — вкрадчиво проговорил Коля. — Нет,
