— Да, план очень прост. Хочу попросить Вас, срочно отправить в Аккру несколько боевых кораблей из Дакара.
Трубка донесла несколько не уверенный ответ француза.
— Но корабли надо хорошо подготовить, на это потребуется несколько недель.
— Дорогой брат, если завтра несколько из наиболее подготовленных кораблей не отправятся в Гвинейский залив, то готовить остальные не будет иметь ни малейшего смысла.
— Потребуются не боевые, а погребальные суда.
Непродолжительная пауза, была ответом. Затем Наполеон III произнёс.
— Дорогой брат, я свяжусь с вами в течение ближайших двух часов.
— Французы умеют защищать своих собратьев.
— Я сейчас же спущусь в телеграфную аппаратную дворца.
— Буду ждать вашего вызова дорогой брат.
— Ну, вот, Николай Павлович, у нас появилось несколько минут для отдыха и размышлений.
— Вопрос первый и, пожалуй, единственный.
— Что будет, если французы не успеют?
— Андреев грамотный и умный офицер, который командует отличным кораблём, который по скорости хода и вооружению не имеет равных.
— Я уверен, что этим преимуществом он сумеет воспользоваться, только ему руки развязать надо!
— Кажется, я даже знаю, как это сделать!
— Радиограмму, которую мы ему отправим, подпишет не Бутаков, и не Краббе, я подпишу её сам. Подпишусь полным титулом, не самым полным конечно, но достаточным для нормального человека.
— Сейчас мы пригласим Дядю, Бутакова и Краббе и изложим им возникшую ситуацию.
— Володя, срочно свяжитесь с этими людьми и пригласите их сюда, если они в Питере.
Протянув клочок бумаги адъютанту, я продолжил свою мысль.
— После звонка из Парижа, я объявлю свою царскую волю.
— Не волнуйтесь, с головой у меня всё в порядке, я «высоким штилем» о радиограмме выразился.
Шарль Луи сдержал обещание, будем ждать появление французских кораблей на рейде Аккры чрез четверо суток. Через три с половиной дня, «Гранит» будет уже в Гвинейском заливе, после этих нехитрых подсчётов, я подписал карт-бланш Александру Николаевичу.
(Так родилась уже упомянутая выше в записках адмирала Андреева та самая радиограмма.)
Историческая справка
Фёдор Васильевич Дубасов (21 июня 1845 — 19 июня 1912, Санкт-Петербург) — русский военно-морской и государственный деятель, генерал-адъютант (1905), адмирал (1906). Дубасовы — старинный русский дворянский род, история которого восходит к XVII веку. Фамилия упоминается в родовых книгах Тверской, Калужской, Смоленской и Пензенской губерний. Род Дубасовых был неразрывно связан с флотом — на его гербе есть серебряная галера с золотыми веслами в память о ратном подвиге бомбардира Автоно?ма Дубасова, который в 1709 году участвовал во взятии шведского бота «Эсперн»
По окончании Морского корпуса, Федор Васильевич был произведен в чин корабельного гардемарина. В возрасте 18 лет совершил первое кругосветное путешествие на корвете «Богатырь». В 1870 году окончил Морскую академию с присвоением чина лейтенанта.
В 1877 при начале войны с Турцией, ему было вверено командование минным катером «Цесаревич». 14 мая 1877 капитан-лейтенант Ф. В. Дубасовилейтенант А.П. Шестаков с несколькими мичманами и матросами на четырех минных катерах атаковали турецкие броненосцы, взорвали и потопили турецкий однобашенный броненосный монитор «Сеифи».
капитан-лейтенант Ф. В. Дубасовилейтенант А.П. Шестаков
Степан Осипович Макаров (27 декабря 1848 (8 января 1849), Николаев — 31 марта (13 апреля) 1904, близ Порт-Артура) — русский военно-морской деятель, океанограф, полярный исследователь, кораблестроитель, вице-адмирал (20 августа 1896). В 1895 году разработал русскую семафорную азбуку.
Окончил Мореходное училище в Николаевске-на-Амуре (1865). Учёный и военно-морской теоретик, герой русско-турецкой войны 1877–1878, во время войны впервые в мире успешно применил торпедное оружие, потопив турецкое сторожевое судно «Интибах», участник Ахал-текинской экспедиции (1880–1881), организовывавший доставку снабжения водным путем из Астрахани в Красноводск. Возглавлявший экспедицию генерал Скобелев обменялся с ним георгиевскими крестами (своеобразный вариант братания у георгиевских кавалеров), с этим крестом Макаров и погибнет в 1904 г.
Сто шестьдесят четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго
Рапорты лейтенантов Шестакова и Макарова, по поводу
их действий предпринятых на рейде ввиду города Аккры.
(сокращённый, «причёсанный» вариант)
Получено задание. В тёмное время суток, произвести разведку внешнего рейда Аккры. В нашем распоряжении оба минных катера новейшей конструкции. Это сильно уменьшенные копии больших катеров. По документам они торпедными значатся, минные это, если по старинке, как любили преподаватели в училище изъясняться.
На первом катере я пойду на втором Сашка Шестаков. Вооружение у нас фантастическое. Самодвижущиеся мины калибром 21 дюйм, а по документам торпеды парогазовые калибра 533мм. На каждом катере по две торпеды, это весьма дорогие, но очень мощные взрывные устройства, так нам на лекциях говорили. О стоимости упоминали, видимо для того, чтобы мы аккуратней с ними обращались. Зачем такой акцент? Так понятно, что с торпедой содержащей тридцать пудов взрывчатки секретного состава, надо как с любимой женщиной ладить!
Сейчас новолуние, время ноль часов.
Отвалили от борта крейсера, моторы работают без замечаний.
Голосовая радиосвязь с ЦП «Гранита» устойчивая. Хорошую штуку, наши учёные придумали.
Совместили рыцарский шлем и телефонные устройства. Ларингофонами, микрофоны хитрой конструкции назвали, остальное, как в телефоне, только барышни отсутствуют. Шлем кожаный с пробковыми накладками.
Взяли дистанцию пять кабельтовых. Мой катер головным идёт, Шестаков свой катер чуть мористее держит. Вероятная дистанция до противника 300 кабельтовых.
На полном ходу мы бы её меньше чем за час проскочили, но приказано незаметно подобраться.
Идём на одном моторе, на малых оборотах, его выхлопные трубы в воду выведены, слышно только урчание и бульканье.
Ещё какие-то звуки, слышаться. Это не от нас исходит. Это больше похоже на шум боя на берегу. Неужели мы опаздываем?
