Все! Отвлекаюсь же. Собраться и снова, и снова контролировать подведомственную территорию. Нудная, но необходимая работа. До конца смены еще целых полчаса.
* * *
— Ознакомился?
Сахно еще раз прокрутил в голове весь текст аналитического отчета СВР и кивнул головой.
— Что делать будем? Ответственность-то, по большому счету, лежит на нас. Мы опустили цены на нефть, нам и расхлебывать.
— Н-да, — привычно уже крякнул Александр Юрьевич, — весь Ближний Восток на грани?
— Если уже не за ней, — подтвердил Полонский. — И что ты хотел? Они десятки лет торговали нефтью, не особенно заботясь о собственной промышленности. В тех странах, где намечались серьезные подвижки на эту тему, Запад тем или иным путем менял власть. Теперь, за редким исключением, на Ближнем Востоке практически отсутствуют рабочие места и, что усугубляет ситуацию, отрицательный внешнеторговый баланс. Особенно постарались ухудшить положение, как это ни странно, китайцы, активно торгуя всюду. Хотя эти действовали тоньше. Во внутреннюю политику практически не вмешивались, наоборот, поддерживали диктаторов, продавая им оружие. Приходили, впрочем, не только туда — Африка и Южная Америка тоже этой напасти не избежали — вываливали свои дешевые товары, раздавая огромные взятки на всех уровнях, скупали сырье, и таким образом давили любые попытки создать хоть какое-то местное производство, разоряя уже существующее. Конечно, местные князьки покупали не только оружие и предметы роскоши для себя любимых. Народ, если его не кормить, ведь и взбунтоваться может. Наша, канадская и аргентинская пшеница покупалась всегда, независимо ни от чего. А они там, — генерал хмыкнул и привел слова из Библии, — плодились и размножались. В одном только Египте под девяносто миллионов уже. И это при почти полном отсутствии посевных площадей. Стоимость арабского продовольственного импорта в прошлом году превысила тридцать пять миллиардов долларов. Йемен вообще закупает больше восьмидесяти процентов продуктов. Ситуация усугубляется тем, что весь Ближний Восток испытывает острую нехватку воды и, как следствие, продовольствия. Нефтяные монархи и нефтяные и не нефтяные диктаторы очень долго поддерживали мнимую стабильность с помощью контроля за ценами на продовольствие и воду и фактически не допускали волнений благодаря огромному субсидированию импорта основных продуктов питания. А теперь все это рухнуло.
— И что ты предлагаешь? Кормить этих бездельников, чтобы они по-прежнему плодили не желающих работать бездарей?
— Ты считаешь, лучше будет, чтобы они там передохли бы все от голода и межплеменных войн? — парировал Полонский.
— Нет, конечно. Это я сдуру брякнул, — признался Сахно и стал размышлять вслух: — Заплатить за жратву для них, как я понимаю, для нас особой проблемы сейчас не представляет. Со следующего года, с учетом применения портальных технологий, собственных излишков продовольствия будет выше крыши — урожая с украинских полей и российских плодородных земель на весь мир хватит. Разоружить местных бандитов нашими методами тоже не очень сложно. Прижать китайцев, чтобы не пакостили? Теперь, когда мы их намертво повязали дешевыми углеводородами и электроэнергией, никуда не дернутся. Направить во все эти Египты, Сомали и Суданы под эгидой ООН различные культурно-просветительские миссии для создания хоть какой-то минимально конкурентной промышленности на опять-таки наши бабки — хоть какой-то толк от этой, потерявшей реальное значение, организации будет. А вот как рождаемость ограничить — убей бог, не представляю.
Полонский как-то воровато огляделся, хотя в президентском кабинете сейчас, кроме них двоих, никого не было, и, вытащив из сейфа черную кожаную папку, молча положил ее перед Александром Юрьевичем.
— Электронной копии не существует. Только этот единственный экземпляр и несколько ампул.
Сахно удивленно посмотрел на генерала и раскрыл папку. За пару минут прочитал первую страницу документа, перелистал следующие, содержащие технологию получения и возможные методы применения, и ошеломленно посмотрел на Дмитрия Алексеевича.
— Вакцина тоже создана и испытана еще в советские времена, — ответил генерал на незаданный вопрос. — По наследству эта болезнь не передается. Обнаружить микроскопическое количество штамма современными способами невозможно. Да и как диверсию квалифицировать очень сложно — даже зараженная в детстве девочка, когда вырастет, в первый раз родит совершенно нормально. Бесплодие наступает после родов и то с вероятностью около пятидесяти процентов. Невозможность забеременеть гарантирована только после рождения второго ребенка. Даже не забеременеть. Просто нарушается женский гормональный цикл. Не восстанавливается после родов.
— Чудовищная разработка советских микробиологов!
— Чудовищная, вот только не наших ученых. Выкопали в закромах заокеанских друзей и изъяли все образцы и документацию. Но вот ответственность за ее применение нам с тобой придется брать на себя, — жестко сказал Полонский. — Более того, распылять аэрозоль я также никому другому поручить не смогу — совесть не позволит.
Сахно закурил, посмотрел генералу прямо в глаза и только потом тяжело сказал:
— Мне надо подумать. Хотя другого варианта я пока тоже не вижу.
— Ну, пока это только один из возможных вариантов решения проблемы. Просто, чтобы ты был в курсе.
— Это что-то типа гипноза, только во много раз эффективнее. Причем если очень большое количество людей не поддаются стандартным методам внушения, то против прямого воздействия на мозг при подключении к компьютеру устоять невозможно никому, — довольно заявила Верка.
— Клептоманку вылечила? — глаза у Гришки стали круглыми. — Круто! Молоток! — потом он задумался ненадолго и вдруг спросил: — Получается, что можно любые убеждения наоборот вывернуть и сказать, что так и было?
— Можно, — снисходительно кивнула головой Наталья, — только ведь кто ж на такое согласится?
— А чего спрашивать? Понимаю, что довольно тяжелый труд, но ведь в результате на одного противника станет меньше, а в нашем стане двигающих человечество к лучшему будущему прибавится?
— Ты понимаешь, что предлагаешь? — требовательно спросил Сахно. — Вера провела операцию с согласия пациентки, а ты хочешь… Пойми, если мы начнем насаждать наши нравственные идеалы такими методами, то очень быстро сами скатимся до уровня Чингисхана, Гитлера и им подобных. Даже не думай!
— Но почему? — то ли парень перетрудился, то ли не дорос до понимания этих не таких уж и простых нравственных истин, но Александр Юрьевич, переглянувшись с женой, немедленно начал объяснять:
— Вот что лично тебе дали портальные технологии?
Гришка, недолго думая, ответил:
— Свободу. Свободу заниматься тем, чем хочу, или тем, что сейчас надо.
— Тогда почему ты считаешь возможным лишать свободы других людей только потому, что их взгляды не совпадают с твоими?
— Но мы же хотим лучшего будущего для всех людей, не только для себя!
— Правильно. Убеждай, заставляй прийти к нужным выводам всех и каждого, но не насилуй. Тот случай, когда самая благая цель не может оправдать грязные средства.
— Тут есть еще одна причина, — поддержала мужа Наталья. — Если внушенные нашими методами идеалы идут вразрез со всеми внутренними убеждениями человека, то, после принудительного насаждения чуждой ему нравственности, рано или поздно он просто сойдет с ума. Впрочем, если полностью стереть ему память, то за довольно короткий срок можно вылепить совершенно нового человека с нужными убеждениями. Правда, учить его всему придется полностью с нуля.
— И хотя теперь учеба стала совсем простым делом, можно еще проще: сразу записать ему в голову необходимые воспоминания, скомбинировав их из памяти нескольких хороших людей, — добавила Вера.
— Н-да? — Сахно прикинул слова Натальи и дочери к собственным знаниям психологии. — Надо будет подкинуть эту идею Военному совету. К приговоренным к вышке преступникам можно применять без потери человеческого ресурса, а к уголовникам с большими сроками — по желанию. Ну что, дошло? — повернулся он к Григорию.
— Угу, — кивнул тот, — надо всегда прикидывать сначала на себя. Тогда многое становится простым и понятным. Ну хорошо, чисто теоретически: не промывкой мозгов — сюда этот термин подходит тютелька в тютельку, — Гришка улыбнулся, — а как-нибудь иначе мы можем воздействовать сразу на все население?
— Этакое оружие массового поражения? — хмыкнул Александр Юрьевич. — Не убить, а переделать все человечество? Наверное, если специально задасться этой проблемой, то наверняка можно. Только вот не будем мы этим заниматься. Мало того, что абсолютно безнравственно и противоречит всей логике нашей деятельности, так еще и идет вразрез с объективными историческими законами развития человечества. Впрочем, о примерно таком варианте уже писалось. Ты Стругацких читал?
