- Кубанские части в течение двух недель отходят от линии железной дороги Армавир-Невинномысская, полностью оставляя за красными город. И до двадцатого апреля Рада и правительство обязаны распустить все наши части, кроме формирований первой очереди, то есть кадровых полков и батальонов. Для контроля над выходом дивизий Добровольческой армии за пределы войсковой области, допустить большевицких наблюдателей за тщательным исполнением данного пункта соглашения.
- Губа у них не дура! Члены Рады хотя бы понимают, что стоит добровольцам уйти за Кубань к перевалам, а кубанские части будут распущены в то же время вашим правительством по куреням и хатам, то большевики немедленно ударят всеми силами!
- Еще как понимают, Петр Николаевич – «самостийники» потребовали взаимного контроля и отвода большинства частей Красной армии в Ставрополье или в Каспийскую область.
- А вот этого не нужно, Вячеслав Григорьевич, - после небольшой паузы произнес Врангель. – Пусть лучше коммунисты и дальше думают, что обманули Раду, и те поверили в их «миролюбие».
- Но как же так…
- Так нужно, то требуют обстоятельства. А у большевиков можно попросить лишь увеличение сроков до начала мая под любыми обоснованиями. Мы даже можем инсценировать конфликт между Радой и мной – сами понимаете, ранее были на то обстоятельства.
Науменко кивнул – в ноябре прошлого года представители Рады подписали с горцами соглашение, которое было воспринято главнокомандующим как прямая измена. Врангель, как командующий Кавказской армией, куда входили кубанские части, получил приказ арестовать предателей и передать их военно-полевому суду. Барон выполнение этого приказа поручил генералу Покровскому, что в «Ледяном походе» возглавлял немногочисленный отряд Рады. Тот, как всегда, действовал крайне решительно и жестко – незамедлительно окружил кубанский «парламент» верными ротами и сотнями и предложил поголовно выдать всех виновных в «предательском сговоре». Последних, кроме одного делегата, в здании не оказалось. Они за день до этого перешли на нелегальное положение, либо сбежали в горы, где искать их было весьма проблематичным занятием, тем более, если черкесы или карачаевцы надежно спрятали беглецов в отдаленных аулах.
И вот вывели со связанными руками одного-единственного несчастного Калабухова и прилюдно повесили посреди площади. Рада это запомнила – виновным в расправе посчитали Врангеля. Так что в инсценировку конфликта большевики поверят сразу, не могут не поверить.
- Мы должны потянуть месяц, а там коммунистам станет не до казаков – на них, как я уже сказал, нападут поляки. Более того, в Москве будут заинтересованы в будущем нейтралитете войска. Зато после победы красных над Польшей, всеми силами ударят уже по вам, Вячеслав Григорьевич. Старая и отработанная тактика – бить врагов поодиночке.
- Они точно победят?
- А мы не будем красным мешать – запремся в Крыму основательно, и будем спокойно смотреть, как большевики возводят укрепления на Перекопе и Чонгаре, но с другой стороны. Пусть воюют с поляками до посинения – и те, и те злобные враги наши, а потому незачем помогать никому. И есть еще один момент – если большевики сокрушат Польшу, то союзники окажут нам всевозможную помощь, причем бесплатно. У них склады буквально под завязку забиты оружием, амуницией и боеприпасами, орудиями и аэропланами. А если красные раздуют жаркий революционный пожар в Германии? Им будет это сделать нетрудно, даже в Венгрии была советская власть в прошлом году, пока ее не раздавили. И что – щуку съели, а зубы остались! Большевизм как чума, пусть тоже ею переболеют.
- Согласен с вами, Петр Николаевич. И еще один вопрос всплыл на переговорах. Красные требуют разоружение донцов, обещают всем полную амнистию, даже генералам.
- После того «рассказачивания», что вызвало Вешенское восстание? И что, донцы поверили им на слово?
- Да нет. Но красные на Дону сейчас ведет себя не в пример спокойно, за грабежи и насилия над казачками даже расстреливают…
- Потому что не хотят воевать с озлобленными казаками. Я поговорю с атаманом Богаевским, в крайнем случае, некоторые части донцов можно отвести в Керчь или поближе к перевалам. Донскую армию целиком взяла на свое обеспечение Сибирь, и казаки это знают. Так что не думаю, что красная агитация будет иметь успех…
Москва
председатель РВС республики
Троцкий
- Только переговоры, Лев Давыдович, исключительно переговоры с Радой! Они сами лезут в ловушку и дают нам возможность вбить клин между казаками и закоренелой белогвардейщиной, которых мы потом поочередно передушим как хорь курей! Прекрасно, батенька! Как показывает русская история, казаки всегда старались откупиться от расплаты головами своих вожаков. Это просто замечательно, что они так не любят Врангеля с его монархистами, что готовы договариваться с нами за его спиной. Надо помочь «товарищам», что нам совсем не товарищи, а мелкобуржуазные плутни. Нужно им посодействовать, как вам такой пассаж, Лев Давыдович?!
Ленин говорил своим неподражаемым голосом, с легкой картавинкой. Троцкий хорошо знал манеру вождя – тот так не столько убеждал собеседника, сколько настраивал самого себя. А мнение товарища его нисколько не интересовало, а потому наркомвоенмор даже не стал отвечать «Старику», а тот сразу же продолжил, словно знал, что вопроса не будет:
- Так что срочно телеграфируйте Егорову – пусть заключает перемирие с казаками на месяц, за этот срок Врангель со своим воинством должен убраться с Кубани! А потом… Да, что там у Якира?! Почему до сих пор 13-я армия не прорвалась через Перекоп?!
- Перешейки сильно укреплены, Владимир Ильич! Прорвать с наскока зимой их оборону не удалось, к тому же стояли морозы. Белые выставили на позициях морские пушки, установили там сотни пулеметов, к ним постоянно прибывают подкрепления – вчера нашей разведкой отмечено появление у Чонгара одной из «цветных» дивизий, вроде бы «алексеевцы». Армия обескровлена в зимних боях, товарищ Якир просит у нас серьезных подкреплений, иначе в Крым не ворваться…
- И не нужно врываться, неужели вы не видите, что белогвардейская сволочь уперлась, получив от Антанты помощь! В Сибири наши товарищи сильно увлеклись, поверили в столь близкую победу и что?! Войска Каппеля уже на Енисее, если бы не заключили третьего дня «похабное перемирие», то бело-зеленые уже на Омск наступали, а республика осталась без сибирского хлеба, который нам нужен до зарезу – даже в Москве голодно, везде царствует разруха. Перемирие нам сейчас необходимо до крайности, нужно собрать хлеб по продразверстке! А взять его можно только у сибирского кулака! И лишь затем со всеми нашими силами навалится, нанести врагу решительный и сокрушительный удар без всяких сантиментов – все подписанные с белыми соглашения не более чем клочки бумаги! Которым место… исключительно в отхожем месте. В пролетарском нужнике, хи-хи…
Ленин засмеялся, вот только смешок вышел клокотавшим, как хрип полузадушенной птицы. Вождь давно хворал, но тут чрезвычайно оживился и энергично потряс крепко сжатым кулачком. Владимир Ильич лишь позавчера приехал в Кремль, так как все время находился в Горках под постоянным присмотром врачей. Но события прошедших дней своим неприятным ходом потребовали от него немедленного участия, тут короткими визитами или звонками было не обойтись…
Последнюю неделю вести с фронтов приходили весьма скверные. На юге кубанские и донские казаки при помощи «добровольцев» стали оказывать яростное сопротивление, степь подсохла, и казачья конница, превосходя по численности красную, начала активно рушить коммуникации, врываться в тылы, приводя их в состояние неразберихи. Несмотря на охрану, подрывались мосты, железнодорожные пути разрушались, что серьезно дезорганизовывало красные войска и без того обескровленные длительными многомесячными боями – в полках осталось по двести-триста бойцов, в дивизиях едва три-четыре тысячи «едоков», штыков и сабель едва четверть от этого числа. И это несмотря на постоянное вливание в их ряды «иногородних» Кубанской области и крестьян Ставрополья. Первоначальный энтузиазм новобранцев, после чудовищных потерь, сменился массовым дезертирством – воевать с озверевшими казаками никто не желал.
