"Сайга... Фуриннзи Сайга... Отец не может бы... Отец!" - мысли, словно разбуженный рой пчел, метался в голове. "Отец жив!"
- Кто ты? И откуда знаешь про Сайгу?
Я в прыжке нанесла ему удар коленом в голову, на что он только слегка отклонился, производя захват, но едва не получив кулаком в солнечное сплетение, отскочил.
"Верткий, словно рыба в воде..."
- Пойдем со мной, и я покажу тебе не только мир тьмы, но и расскажу про Сайгу.
Кровь в висках от перенапряжения, словно колокол, отдавалась в голове. Два противоречивых желания - согласиться и пойти с ним и ожидание неприятностей - буквально столкнулись лбами.
"Если отец жив, я должна знать! Кеничи, извини, но я обязана знать правду!"
Неприятность случилась на стоянке возле парка.
Когда Канно Шо протянул мне шлем, мимо его плеча просвистел сюрикен и высеча сноп искр воткнулся в кожух на боку мотоцикла.
На скамье, возле автомата по продаже банок с газировкой, сидел Кеничи, лениво потягивая из банки Колу.
- Я не вовремя? Мию, что за пингвин?
В следующий миг звездочка, посланная Кеничи, с тихим шелестом полетела ему в лицо.
Небрежным жестом он поймал ее, и убрал в карман.
- Спасибо.
Канно Шо медленно шел на Кеничи, а я с ужасом поняла, что если сейчас произойдет бой я или не узнаю правду, или Кеничи пострадает...
- Канно Шо, кодовый позывной "Супарна", - При этих словах я вздрогнула, ибо Кеничи уже говорил про него! - Добро пожаловать в Токио, лидер боевой невооруженной группы Йоми.
Канно Шо остановился и с удивлением уставился в черные глаза с вытянутым золотистым зрачком, в тени кустов отблескивавший слегка зеленым - кошачьим взглядом.
- Первый ученик Редзанпаку настолько осведомлен? Поразительно! - Шо расхохотался, и от него волной пошла жажда крови. - Что ж, придется убить тебя сейчас...
Я напряглась, готовясь рвануть в атаку...
- А твой учитель знает, что ты нарушил его указание?
У Канно-сана широко распахнулись от удивления глаза. И он как-то нервно оглянулся по сторонам.
- Приказ-мастера - неписанный и неоспоримый закон? Где твое уважение?
Послышался скрип зубов, а я с удивлением смотрела и не узнавала Кеничи! Такое чувство, что на его месте сидел Коэтсуджи, обожавший играть на нервах своих противников, как на струнах.
Тут я к удивлению увидела, что он поморщился, и произнес что-то вроде "неформал" и "как же вы меня достали..."
- Что молчим, разве так полагается действовать лидеру? Где официальный вызов, с разрешения мастера? Или ты, наконец, обрел крылья, о, птица в клетке?
При этих словах Канно-сан выронил шлем, который прокатившись по асфальту, ударился об переднее колесо мотоцикла. Сплюнув, он поднял шлем и посмотрев мне в глаза, произнес:
- Мы еще увидимся... Мию-сан, кажется... вот тогда и узнаешь правду о Сайге.
Сев на мотоцикл и надев шлем, он достал из внутреннего кармана куртки золотистый диск и хлестким движением бросил в лицо Кеничи.
- Это вызов. Я заберу его у твоего остывающего трупа, как только мастер даст добро на бой!
Взревел мотор, и он унесся вперед по дороге, едва не сбив девочку-подростка с корзинкой в руках.
- Что ж, нас ждут интересные времена Мию, он тебе уже обещал информацию об отце? Могла бы просто спросить...
Непроизвольно я вздрогнула. Удивляться за день у меня больше не было сил!
Отступление.
Первая набрала на сотовом телефоне номер и, дождавшись ответа, произнесла:
- Сын, через два дня, в шесть утра, за вами заедет автомобиль. Оденьтесь в полную экипировку, не забудьте маски. Вас доставят на частный аэродром, откуда вас довезут до храма. Да, и не забудь пару памятных фотографий - внутрь пускают не так уж часто, примерно, раз в двадцать лет.
После чего нажав кнопку отбоя, убрала сотовый.
"Сколько еще сюрпризов ты таишь, мой названный сын?"
Нажав клавишу интеркома, произнесла:
- Зайди ко мне.
Через пять секунд раскрылась дверь и перед Первой появилась секретарша.
- Саори-доно, вызывали?
- Отправь сообщение кодограммой: "У НАС ПРОБЛЕМА. Первая".
Глава 12. Храм Мечей
Даже маленькая практика стоит большой теории.
(Закон Буккера)
Шел ливень. Капли дождя теплыми струями падали с ночного неба. Холод медленно проникал в тело стоящей фигуры под ветвями широколиственного дерева с нетипично густой листвой.
Если б не ночное время суток, было бы заметно, что это была женщина, а точнее - девушка, затянутая в глухой обтягивающий черный комбинезон. Лицо скрывал плотный капюшон и тканевая полумаска, оставляя открытым только участок лба и глаз.
И именно глаза выдавали ее состояние - страх.
Тихий шум дождя и ночного леса, словно вспышка, прорезал крик страха и боли, раздавшийся буквально в нескольких десятках метров от нее. Рука девушки медленно потянулась к мечу в заплечных ножнах. Но шероховатая холодная от влаги рукоять придала лишь толику уверенности.
Внезапно в десяти метрах впереди, сквозь густые кусты проскочила гибкая черная тень, исчезнув так же неожиданно, как и появилась.
Страх все сильнее и сильнее сковывал душу девушки, проклинавшей сейчас все на свете...
Внезапно она выпустила рукоять меча и обеими руками схватилась за горло... а в следующий миг ее буквально втянуло в густую листву древа.
Я стоял на бетонном покрытии, у самого края вертолетной площадки. Аэродром был военным, но конкретную принадлежность к какой-либо воинской части (и даже государственную принадлежность) выявить не удалось.
Вокруг, насколько хватало взгляда, стояли хищные слегка продолговатые стрекозиные тела вертолетов в камуфлированной раскраске. Часть вертолетов сверху прикрывала маскировочная сеть.
Нас высадили на самом краю аэродрома, после чего провели к огромному двухвинтовому чудищу, у которого был раскрыт грузовой люк.
Окинув напоследок взглядом аэродром я, поправив маску на лице, вернулся к девчатам, нерешительно стоявшим за спиной Сигуре. Учитель тем временем задумчиво разглядывала небольшие группки мастеров и учителей подрастающего поколения, которое прибыло к вылету.
Стоило мне приблизиться к ним, как меня буквально захлестнули чужие эмоции. Чего тут только не было! Любопытство, презрение, равнодушие, азарт. И толика страха - видимо перед полетом. А еще - растерянность, надежда, скука...
