Ознакомительная версия.
Впереди походной колонны неторопливо и важно гарцевали два всадника, чьи стильные чёрные камзолы были украшены многочисленными узкими оранжевыми вставками. Да и на тёмных широкополых шляпах кавалеристов наличествовали пышные перья страусов, выкрашенные в ярко-оранжевый цвет.
– Личные пажи его Высочества, – любезно пояснил при прощании дворецкий ван Тролль. – Мол, дело-то важное и спешное. А всякая сволочь, узрев личных слуг принца Оранского, не решится останавливать вас для допроса.
– Какая – сволочь? – на всякий случай уточнил Лёнька.
– Всякая и разная. Профосы, бургомистры, инквизиторы…. Вот, письмо в адрес достославного короля Филиппа. А это – кошель с испанскими дукатами. Всё, комедианты, прощаемся. Счастливой вам дороги…
Походная колонна состояла всё из тех же стареньких цирковых фургончиков. Только вместо тощих и неказистых лошадок их уверенно влекли вперёд три молодых и крепких коня, взятых из конюшен Вильгельма Оранского.
– Нравится мне принц. Определённо нравится, – тихонько шевеля вожжами, разглагольствовал Даниленко. – Конкретный такой пацан, сообразительный. Всё понимает правильно, практически с первого тычка. С таким кашу можно сварганить. Причём, с взаимным удовольствием…
В амстердамском порту их ожидал приятный сюрприз – плыть в Испанию предстояло на уже знакомом бриге.
– Здорово, Ванроуд, щёголь хренов! – обрадовался Леонид. – Какая приятная и неожиданная встреча!
– Привет, ребята, – хмуро откликнулся шкипер «Короля». – Хорошо выглядите, собаки цирковые.
– Да ты, никак, нам не рад? – возмутился Тиль. – С чего бы это, вдруг?
– Вам, клоунам весёлым, рад. А, вот, этим повозкам – не очень. Лошадей заведём по сходням на палубу и аккуратно спустим в трюм, там имеются специальные стойла. Ничего хитрого. Обычное дело. Сами же фургоны – сплошная головная боль.
– Думаешь, что они создадут определённые проблемы при переходе до Испании? – предположил Макаров. – Мол, их будет качкой нещадно мотать по палубе? Не бери в голову, волчара морской. Я уже всё-всё продумал. В центральном фургончике имеется мешочек со специальными бронзовыми скобами. Закрепим колёса в лучшем виде. Практически намертво.
– Во-во, закрепит он, – окончательно затосковал Ванроуд. – Сперва закрепит, а по прибытию на место – отдерёт. Всю новую палубу мне изгваздает. В досках конкретные выбоины останутся…. Да и избыточно широки ваши дурацкие фургоны. Во-первых, придётся, расширяя проход, сломать часть фальшборта. Во-вторых, вся палуба будет заставлена – сплошное неудобство для парусных матросов. В-третьих, придётся срочно мастерить новые, более широкие сходни…. Ладно. Придумаем что-нибудь, раз высокородному принцу Оранскому так угодно. Ему, кстати, принадлежат три четвёртых «Короля», а одна четверть – моя…. Пардон, а какой из испанских портов вас, то есть, теперь уже нас, интересует?
– Честно говоря, не знаю, – задумался Даниленко. – Нам, по пути в Мадрид, обязательно надо посетить – с краткосрочным визитом – городок Альба-де-Тормес…
– Тогда пойдём до Бильбао, – повеселев, объявил капитан «Короля». – Нормальный и удобный вариант. Как вам, так и мне.
– Когда пойдём-то?
– Как вы, лицедеи, загрузитесь, так и отчалим. Ветер, слава Господу нашему, нынче попутный. А все товары, предназначенные для испанского рынка, уже загружены в трюм.
– Чем торгуем на этот раз? – полюбопытствовал Лёнька.
– Всё тем же. Различные ткани, одежда, обувь, всякие кузнечные изделия, пушечные ядра, арбалеты, пустые бочки и бочонки, деревянная мебель, господские кареты в разобранном состоянии, прочее.
– А, чем загрузитесь в Бильбао?
– Посмотрим, – беззаботно тряхнул кудряшками стильного огненно-рыжего парика Ванроуд. – Уже на месте определимся. Торговля – штука тонкая, не любящая суеты. В том плане, что сезон на сезон не приходится…. Ну, чего встали, морды ленивые? За работу, ротозеи цирковые! Ветер-то – попутный…
Часа через три с половиной погрузка была успешно завершена – кони помещены в корабельный трюм, походные баулы, сундуки и холщовые узлы доставлены в гостевые каюты, а широкие колёса цирковых фургончиков надёжно прикреплены (прибиты с помощью массивных скоб), к палубе «Короля».
Выстроив членов театральной труппы «Глобус и клоуны» в ряд, Тиль объявил:
– Времени зря не теряем и бездарно вдоль бортов, томно вглядываясь в загадочные морские дали, не расхаживаем. Всем учить роли! Не забыли, надеюсь, что последующие спектакли нам предстоит отыграть на испанском языке? Неустанно совершенствовать выговор! Чтобы ни малейшего акцента не наблюдалось! Ни малейшего…. И вы, Иеф и Тит Бибул, ведите себя прилично и не хулиганьте почём зря. Иначе, родимые, в трюм отправлю, типа – заскучавших коняшек веселить.
– Командир, а можно – вопрос? – изображая примерного школьника, поднял вверх правую руку Франк ван Либеке.
– Задавай, молодое театральное дарование.
– Для чего мы плывём в Испанию? Что мы там позабыли?
– Глупый и никчемный вопрос, – отрезал Даниленко. – Конечно, за славой, разлапистыми орденами и звонкой монетой…. Разойтись! Приступить к занятиям! Смотрите у меня, бродяги цирковые. В легенду, как известно, не попадают за красивые глаза…
Прошло несколько суток.
Ранним погожим утром Макаров и Тиль поднялись на капитанский помост.
– Бискайский залив, – объявил Ванроуд. – Подходим к намеченной точке. Вон он, Бильбао.
– Зелёные и бурые холмы, – непонимающе пробормотал Лёнька. – В устье реки наблюдаются какие-то неказистые и разномастные строения. Неужели, Бильбао такой маленький?
– Это, всего лишь, морской порт, – пояснил Даниленко. – Сам город расположен в двенадцати милях выше по течению реки. Она, кстати, называется – «Нервьон». А за холмами возвышаются знаменитые Кантабрийские горы. Вернее, только их восточная часть. Бильбао же был основан – фиг знает сколько лет тому назад – доном Диего Лопесом Пятым де Аро. Непростым таким парнем…
– Это точно, что не простым, – многозначительно усмехнулся шкипер «Короля». – Бандитом с большой дороги был достославный дон Диего. А ещё насильником, извращенцем, убийцей и жестокосердным пиратом. Торговые корабли, проплывающие по Бискайскому заливу, разграблял и, не ведая жалости, сжигал дотла. А пленников и пленниц продавал марокканским маврам. Гнида жадная и позорная…. Вся же местность, которую мы сейчас обозреваем, называется – «провинция Бискайя». Или же – «Страна Басков». Это, уж, кому как нравится.
Ближе к обеду бриг заякорился в двух-трёх метрах от массивного каменного пирса. Рядом с новёхоньким фрегатом «Герцогиня Анна», приписанным, судя по надписи на борту, к английскому Портсмуту.
– Торговые конкуренты, мать их, – зло скрипнул зубами Ванроуд. – Регулярно и планомерно сбивают цены на мануфактуру. Твари дешёвые. Доиграются когда-нибудь, честное слово. Уроды высокомерные.
С борта «Короля» были сброшены широченные сходни, и уже через полтора часа цирковые фургончики – вместе с запряжёнными конями щедрого принца Вильгельма – оказались на испанской земле.
– Идут, ироды, – поморщился Макаров. – Принесла нелёгкая. Уже и шага сделать нельзя без их высокого соизволения. Блин горелый. Суки навязчивые и приставучие.
– Это точно, – согласился шкипер брига. – И что «шага сделать нельзя». И что «суки». Флоринов пятнадцать, не меньше, придётся отстегнуть. В гости к Папе Римскому по средам не ходи…
– И-а, – недовольно помотал длинными ушами Иеф.
– Гав, – поддержал Тит Шнуффий.
К кораблю приближалась целая процессия. Впереди шагали два рослых стражника с солидными алебардами[40] на широких плечах. За солдатами следовали три упитанных монаха в чёрных рясах. А за ними – парочка молодых людей самого что ни наесть чиновничьего вида.
Стражники остановились возле сходен.
– По два флорина за каждую повозку, – плотоядно улыбнулся монах, шедший первым. – Если, конечно, хотите получить подорожную.
– Мы не нуждаемся в вашей дурацкой бумажке, – демонстративно глядя в сторону, высокомерным голосом сообщил Тиль. – Извиняйте, Святые отцы, но ничего вам не обломится. Даже крохотной медной монетки.
– Да, как ты смеешь, дрянь белобрысая? Совсем страх потерял? – дружно загалдели монахи. – Еретик поганый! Голытьба фламандская! На костёр его немедленно…
Стражники, переглянувшись, сняли алебарды с плеч.
– Молчать! – достав из-за пазухи светло-зелёный прямоугольный конверт, рявкнул Даниленко. – Видите, святоши, оранжевую кругляшку? Это, олухи царя небесного, личная печать высокородного Вильгельма Оранского. А в конверте находится письмо, написанное принцем собственноручно и адресованное – лично – его Величеству Филиппу Второму, королю Испании и прочих территорий, подвластных испанской короне…. Вопросы?
– Нет вопросов, – торопливо заверил самый тучный монах, являвшийся, судя по всему, главным. – А вы…э-э-э, уважаемые, кто? Неужели…м-м-м, знаменитая театральная труппа – «Глобус и клоуны»?
Ознакомительная версия.
