Гуры жили семьями, а семья подразумевает под собой заботу о ближнем. Они просто не могли оставить без внимания крик сородича, полный боли и отчаяния. И вот два зверя, все еще полные сил несутся вверх по склону, стремясь помочь попавшему в беду. Здесь еще остались два человека, но они забыты. Сейчас их интересуют только вон те, что оглашают место схватки победными криками. В них явственно слышится торжество, которое понятно даже зверям.
Два разъяренных хищника набегают на охотников, намереваясь их уничтожить. Навстречу им слышатся хлопки, летят короткие и стремительные росчерки оперенных болтов. Один из них бьет в лапу зверя, вырвавшегося вперед. Другой, попадает в грудь. Остальные проходят мимо. Но раненный гур и не думает останавливаться.
О том, чтобы перезарядиться не может быть и речи. Тынк отбросил арбалет в сторону и выхватил из-за спины рогатину. Изготовить щит, времени уже нет, как нет его и для того, чтобы упереть оружие в землю. Гур наваливается на него всей своей массой. Хищник попытался уйти в сторону от выставленного оружия, но охотник оказался достаточно ловок и быстр. Наконечник мгновенно уходит в тело нападающего до самой перекладины.
Масса и сила зверя таковы, что Тынка буквально сносит с ног. Но руки его достаточно сильны и не выпускают древко. Он не способен сдержать напор зверя, но ему достает сил, удержать на достаточном расстоянии собственное тело. Перед лицом, не дотягиваясь самую малость, пролетают страшные изогнутые и острые когти.
С боков в гура тут же вонзаются еще несколько рогатин. Зверь еще сопротивляется какое-то время, но этим причиняет себе только еще большие увечья и страдания. Отточенный металл полосует его внутренности, расширяет раны из которых кровь льет уже ручьями. Еще немного и обессиленный хищник опускается на землю, роняя кровавые пузыри.
Второму зверю везет больше, ему удалось избежать капкана, но он пребывает в недоумении. Эти коротышки, которые казалось бы размахивают такими же палками, раз за разом наносят ему раны. Он пытается подмять под себя хотя бы одного, но они достаточно ловки, чтобы увернуться от его атак. Гур остался один, без поддержки семьи, а в такой ситуации его огромная сила и неповоротливость играют против него. Он просто не поспевает за верткими и быстрыми людьми.
Наконец взмахнув лапой, он сумел сбить одного из нападающих. Остается только подмять его под себя и нанести лишь один удар ножевидными клыками. Люди просто не успеют прийти на помощь своему товарищу. Но едва он собрался это сделать, как с боков и со спины на него тут же набросились собаки. У них нет когтей, их короткие зубы не способны нанести смертельных ранений, но они причиняют боль и заставляют хищника вертеться волчком, в попытках стряхнуть с себя мохнатых псов.
Гур пытается добраться до собак, но те и не думают вступать с ним в единоборство. Звериным чутьем ощутив опасность, они отпрыгивают в сторону, оглашая окрестности утробным лаем. Это не волк и с таким противником им не справиться, но ведь они не одни. И их друзья, люди, не обманывают их ожиданий, с не меньшей храбростью бросившись в атаку.
Бойцы действуют быстро, но все же излишне суетятся. Еще никогда охотники не сражались с гурами, имея надежду на победу. Это, а так же то, что хищник пребывает в постоянном движении, не позволяет нанести ему по настоящему серьезные раны. Его шкура уже в нескольких местах обильно сочится кровью, но зверь все так же подвижен.
Наконец происходит доселе невозможное. Гур отпрыгивает в сторону, и бросается в бега. Это настолько необычно, что охотники смотрят на происходящее с широко раскрытыми глазами. Они победили трех гуров. Еще один лежит в полной неподвижности в стороне. Собаки с лаем рвутся в погоню, но вскоре осознав, что их друзья не преследуют хищника, прекращают погоню и возвращаются.
Дмитрий с большим трудом поднялся на ноги и наконец сумел вдохнуть полной грудью. Больно! Гадство, как больно! И дышать трудно. Но это нормально. Главное, что боль не острая, а тупая. Получается, панцирь в достаточной мере смягчил удар и ребра не сломались. Во всяком случае, очень хочется на это надеяться.
Он потянулся, чтобы размять грудь, даже не отдавая себе отчета, что та скрыта под покровом жесткой вываренной кожи. Пальцы натыкаются на что-то, чего раньше не было. Дмитрий опускает взгляд и видит четыре глубокие борозды, практически до конца прорезавшие сантиметровый слой прочной кожи из шкуры мамонта.
Ни хрена себе! Вот это когти! Да такое впору сделать отточенному металлу. Ну и зверюга! Он суетливо сдернул шлем. Так и есть, там тоже имеется подобная отметина. Гур дотянулся до шлема только одним когтем и прочертил лишь одну борозду. К тому же удар был вовсе не прямым. Будь иначе и сотрясение головного мозга, при самом оптимистичном прогнозе, гарантировано, а то и шею сломал бы. Все же он успел увернуться от хищника.
Неподалеку поднимается Локта. Наличие доспеха и самоотверженность собак спасли ему жизнь. Он так же старается размять грудь и у него это получается ничуть не лучше, чем у вождя. Остальные тоже все в наличии и на ногах. Слава Богу, вроде обошлось без потерь.
Особое внимание на Отара, который не имеет доспеха. Если судить по его возбужденному виду, учащенному дыханию, и окровавленной рогатине, в стороне он не отстаивался. Но он оказался достаточно ловок, на теле нет ни единой царапины.
Ий-я-х-ха!!!- А вот теперь в кличе охотников сауни звучит истинное торжество.
Только теперь до людей дошло, что они одержали великую победу. Их ликованию нет предела. Даже Локта морщась от боли, кричит во всю мощь своих легких. Но вот расслабляться никак нельзя, во всяком случае ему.
- Локта.
- Да, Дим.
- Грудь болит?
- Болит,- нехотя признал боец.
- А как болит? Как ножом колит?
- Нет. Просто болит.
Ага. Это хорошо. Получается, что и он отделался только ушибом. Только переломов им сейчас не хватало. Господи, неужели обошлось? В это трудно было поверить. Но выводы все же придется сделать. Огнестрельное оружие это вовсе не панацея и его звука пугаются далеко не все хищники. А может все дело в том, что они к этому моменту уже успели вкусить кровь и были достаточно обозлены на людей? Как бы то ни было, с подобными экспериментами пора завязывать.
А что там, хакота? Оставшиеся в живых лихо смазали пятки жиром и уже далеко. Вот их еще видно, а вот они уже скрылись за взгорком. Что же, их понять можно. Да, вмешательство сауни спасло их жизни, но они прекрасно помнили, о происшедшем еще недавно и на теплое общение не рассчитывали.
