— Среднего роста, тощий, нос с горбинкой, волосы светлые, ни усов, ни бороды, на вид ему лет сорок.
— Он такой же Леман, как ты — принцесса Амалия. Видел я Лемана. Он на Шванвича похож, каким тот станет лет через двадцать, если все это время будет жрать водку, как сейчас. Итак, что будем делать, братья?
— Ничего, — пожал плечами Алексей. — Никакого Лемана мы в глаза не видели и денег у него не брали. Тем более что это чистая правда. А что нам какой-то немец ни с того ни сего талеров отсыпал — так это, наверное, ему их девать некуда было.
— А если его опять встретишь — проткни шпагой или просто шею сверни, это уж как тебе удобней покажется, — дополнил Иван.
— И Мишке Волконскому тоже! — подал голос Григорий. — Нутром чую, что недодал он нам денег, гад.
— Вот только что мы будем в ЧК рассказывать, когда нас туда притащат? — принялся вслух прикидывать варианты Иван. — Ведь не поверят там в щедрого немца, пожелавшего остаться неизвестным.
— Если будем сидеть и ждать, пока возьмут под белы ручки, то без разницы — все равно выбьют все, что им понадобится, — начал рассуждать Алексей. — Значит, надо заранее оказаться там, куда лапы ЧК не дотянутся — чай, деньги у нас теперь есть.
— В Англию или во Францию? — с надеждой поинтересовался Владимир, уже примерно с полгода как убедивший себя в том, что Москва ему надоела хуже горькой редьки.
— Кому мы там нужны, пусть даже и с деньгами? И много ли ты, Володенька, слов-то по-английски знаешь? Нет, братья, думается мне, что нам прямая дорога в Пруссию. Там хоть к благородным дворянам подобающе относятся, а не как здесь или в Лондоне.
— А что в Лондоне не так?
— То, Володя, что по-настоящему благородными там считаются только свои, а все пришлые, по их мнению, это дикари, пусть и с какими-то туземными титулами.
— Так все-таки предлагаешь прибить Фридриха и получить обещанные за него деньги? А что, я не против. Сколько там будет?
Алексей вздохнул. Нет, конечно, у брата Григория имелась масса неоспоримых достоинств — одни кулаки чего стоят! — но повышенная острота ума в их число никогда не входила.
— Нет, Гриша, не станем мы Фридриха убивать. Во-первых, хрен у нас это получится. Во-вторых, учинять подобное — оно как-то не по-христиански. Потому как ни копейки за короля нам больше не дадут даже в случае успеха, это к гадалке не ходи. А вот сам король, ежели мы ему раскроем злодейский замысел против его персоны, в долгу не останется. Не деньгами, так чем иным отблагодарит, у него с этим правильно дело поставлено.
— А дадут нам отпуск-то по службе?
— Вряд ли, Гриша. Да и не нужен он, подобные дела следует вершить тайно.
Алексей ненадолго задумался, на его лице отразилась напряженная работа мысли, и вскоре он выдал ее результат:
— А дабы нас не к ночи будь помянутая Чека в дороге не задержала, надо сделать так, чтоб ей тут, в Москве, занятие нашлось. Да такое, какое ни на что иное времени и сил не оставит.
С этими словами Алексей развязал мешочек и отсыпал примерно десятую часть находившихся там монет. Получилась хоть и небольшая, но все равно приятная на вид кучка.
— Гриша, ты, кажется, с Пассеком дружен? Вот и отдай ему эти деньги, да поскорее. Он ведь после разжалования в подпоручики сам не свой ходит, того и гляди совсем с катушек сорвется. Да скажи, что почти вся охрана Лефотовского дворца ныне куда-то с императрицей отбыла, а на днях и сам император в Тверь собирается, так что во дворце, почитай, семеновцев совсем не останется. А все золото, что из заморской страны Австралии привезено, хранится в подвале западного крыла дворца, это где на втором этаже императорские покои.
— Откуда ты все это знаешь? — изумился Григорий.
Алексей с еле заметным сожаление глянул на брата.
— Да не знаю я ничего! Но Пассек-то наверняка знает еще меньше. А вокруг него недовольные и так уже кучкуются, когда же в его карманах деньги зазвенят, они вообще слетятся, как мухи на дерьмо. Думаю, устроить неплохую бучу народу хватит, и чем заняться Чеке, пока мы в пути будем — тоже.
— Тогда надо и Сашке Шванвичу рублей десять дать, — после краткого мыслительного процесса родил идею Григорий. — Он, как выпьет чуть более обычного, дюже злой становится, с ним тогда вообще никто совладать не может.
— Согласен, — кивнул Иван, мельком глянув на еще не до конца рассосавшийся фингал под левым глазом Гришки.
Надо сказать, что Алексей, хоть почти ничего про дворцовую жизнь и не знал, все же случайно слегка приблизился к истине. Императрица действительно отправилась на Плещеево озеро. И император на самом деле собирался отбыть — правда, не в Тверь, а в Тулу.
В главном же, то есть насчет золота, Алексей Орлов был глубоко неправ. Драгоценного металла, а уж тем более добытого в Австралии, во дворце вообще не было. Бумажные же деньги на текущие расходы императорская чета хранила в тумбочке, стоящей у изголовья их общей кровати.
Если подходить к вопросу строго, то, конечно, Петровск-на-Куличках был никаким не городом, а всего лишь селом по всем параметрам, кроме численности населения. Ну сами посудите — каменных строений — ни одного. Деревянных — двадцать два, включая маяк, православную церквушку, двухэтажную управу и шалаш, на скорую руку собранный из веток, скрепленных местными лианоподобными растениями. Ну то есть село — оно и есть село, однако во всех документах гордо именующееся городом.
Правда, этот населенный пункт имел одну особенность, резко отличающую его от большинства прочих не только в восемнадцатом, но в какой-то мере и в двадцать первом веках. Она состояла в степени обеспеченности горожан жильем. На каждого из них приходилось более чем по шестьдесят квадратных метров жилой площади. Получилось же так именно из-за того фактора, благодаря которому Петровск не тянул не только на город, но даже и на село — численности населения. Если считать только граждан, то оно составляло девятнадцать человек. Плюс двадцать одна дама из здешних, их предоставляли колонистам во временное пользование местные жители в обмен на скобяные товары, галантерею, трикотаж и продовольствие. Впрочем, всякий раз оговаривалось, что в случае подтвержденного обоюдного согласия за отдельную плату даму можно будет забрать и навсегда. Шалаш же был консульством, где жили представители аборигенов, непосредственно осуществлявшие обмен. После того, как пару лет назад дикари нечаянно спалили специально для них построенную избушку, да еще чуть не сгорели сами, в дома их селить перестали.
Ныне в форпосте Российской империи на южном побережье Австралии был праздник — в Еленинскую бухту, которая на тех картах, что когда-то давно молодой иконописец Кротов перерисовывал с планшета, именовалась заливом Порт-Филипп, зашел бриг "Меркурий" под командованием капитана Андрея Спиридова, сына знаменитого адмирала.
