— школьником после тренировок частенько забегавшим к отцу стрельнуть денег на хавчик.
А теперь совсем изменился по сравнению с доармейскими временами. Не было тех пышных длинных волос, что обычно опускались ниже плеч. И даже асе требования военкома постричься я отверг, мотивируя тем, что два года не брали по здоровью, и неизвестно возьмут ли. Долго мы с ним тогда бодались, но до присяги все его приказы мне по боку.
Так что с босой башкой меня вообще мало кто видел и сможет признать. Слишком резкий контраст. Правда задерживаться в приёмной дольше некогда, несмотря на все её охи нужно поспешить к троллейбусной остановке.
Повезло, что троллейбус пришёл довольно быстро, и был полупустой, а потому двигался довольно скоро. В это время машины почти не препятствуют быстрому движению транспорта, на улицах их непривычно мало, больше тормозит перегруженный салон троллейбуса и висящие в дверях в часы пик.
Так что вскоре мы добрались, и на самом телецентре нас не задерживая проводили до нужного складского помещения. Сам вид его и самой аппаратуры меня откровенно удручали. И это подкопчённая? Горело похоже совсем не хило. Благо детали начала 60-х некритичны к таким мелочам как местное возгорание. Тогда всё делано так капитально, что фиг чем раздолбаешь.
Проводка аппаратуры действительно годилась только в мусор, но пригодится для промера при вязке жгутов. А оттого пусть остаётся на местах. Единственное что смог прикинуть — сколько же реально понадобится провода, чтобы дважды за ним не бегать.
Только и сумел про себя проворчать, — Однако, изрядно, весьма изрядно! — а ведь провод необходимо отправлять вместе с самой аппаратурой. И не только его.
Благо, что ЗИП [76] и лампы к аппаратуре частично сыскали. И на том им спасибо, а остальное придётся раздобывать. Красить также придётся, а то вид аппаратуры получается как из какого-то постапика [77]. Её мало кто сможет видеть, но пугать хоть кого-то её видом совсем не хочется. Но это самое крайнее, за что предполагаю взяться при её восстановлении.
В остальном мы поблагодарили коллег отца за оказанное содействие, и те даже выразили некоторое удивление этим. Им казалось, что такой аппаратуре место только на свалке и она годится лишь на запчасти.
На что, философически пожав плечами, ответил им, — Начинать даже со столь пострадавшим оборудованием значительно лучше, чем с ничем. А тут отличная «молотковая покраска» [78] в большинстве её даже сохранилась. И хоть работы много, не скрою, но огромное вам спасибо от нас строителей БАМа!
А потом немного поведал про наше житие-бытие в тайге. Про отсутствие всяческого телевидения из-за полного отсутствия сигнала. Про все природные трудности того региона. Упомянул, что вскоре наши земляки приступят к работе на близлежащем участке в Алонке. Так что будем с ними находиться неподалёку по таёжным масштабам.
Телевизионщиков это заинтересовало, и я пообещал передать им до отъезда свои БАМовские заметки. А тогда пусть выбирают из них нужные фрагменты для своих программ. Хоть таким образом немного рассчитаюсь за любезность с их стороны.
* * *
Следующим пунктом пробежки стал родной завод. Я уже примерно представлял, что мне может понадобиться для восстановления, и где это изыскивать, зная рыбные места. А на заводе нужного мне для дальнейшей работы завались. И даже подпольно выносить или тибрить не нужно.
Есть списанные материалы с просроченным сроком годности, использовать которые для монтажа ответственной техники не рекомендовано. Ещё со школьных лет в кружках технического творчества пользовались этим. Добывали для своего творчества всё необходимое.
Вот по этому вопросу мне и предстоит поговорить с кладовщиками. Иначе многое потом просто пускается под нож и уходит на свалку загрязнять природу. Я же смогу использовать для дела и нужд части. Думаю, что помочь мне будут готовы, и оформят бумагу о передаче для армейских нужд. А мы с товарищем лейтенантом сможем её подписать с нашей стороны.
Работать с такими материалами станет значительно сложнее, но не на конвейере же, и за мной никто гонится.
На проходной в отделе кадров быстро оформил временный пропуск и прошёл в цех. Всех знакомых, а особенно девушек сильно потряс мой вид. Ну да, ведь пострадала такая густая шевелюра. Но с возрастом, когда умные волосы покидают дурную голову, как-то смиряешься с такими метаморфозами.
Так что к их удивлению отнёсся очень спокойно, чем подивил многих давно со мной знакомых. Ну так приоритеты сильно изменяются с возрастом, а привлекательность в глазах другой части человечества не становится самой приоритетной задачей. И потому, немного поболтав с нашими девчонками, я отправился к зрелым кладовщицам.
Там полностью прояснил расклад, и со знанием вопроса подошёл к руководству цеха. Пояснил им свою задачу и её огромное значение для очень большого числа строителей БАМа. Указал, что мне вполне подойдут списанные по негодности провода и некоторые иные материалы и комплектующие, а записать можно как оказание помощи для нашей армейской части.
Мне пообещали, что с дирекцией прояснят этот вопрос и постараются пойти навстречу своему работнику, проходящему службу в рядах Советской Армии. Все прекрасно понимали, что при желании я могу просто вынести это без проблем, и никто не узнал бы.
Но именно за мной никогда такого не отмечалось, и это знало всё руководство цеха. Тут и отчитаться в списании и утилизации проще простого. Даже ОБХСС ничего не возразит по такому поводу. Кружки творчества в домах пионеров часто пользуются такими же методами добывания материалов для детского творчества.
Да что и говорить, мне многое дали самостоятельные и в кружках занятия этим техническим творчеством, как в плане добывания материалов, так и в плане применения оных. Но в первый же день работы учеником радиомонтажника меня, несмотря на очень многолетний опыт обращения с паяльником и прочими инструментами, посадили зачищать провод кусачками.
Общие навыки работы всем понравились, но вот при зачистке изоляции провода с шёлковой оплеткой МГШВ [79], у меня иногда либо надрезались несколько жил многожильного провода, либо не всегда снималась шёлковая оплетка с него.
Вот мне вручили кусачки с большим мотком такого провода, метров сто и поручили от утра и до забора. Через пару часов появилась чувствительность и провод зачищался идеально. Прорезался профессиональный навык.
Конкретно этот далеко не всегда требуется, и впоследствии, я просто нарезал ряд перемычек нужной длины и облуживал их в лудилке [80], не зачищая изоляцию с оплёткой. Так же поступал и со связанными жгутами.
Но мельчайшие крупицы мастерства нельзя получить просто так — без труда, а
