меня. Я не стала вставать (а то припашет помогать, а мне ей помогать не хочется).
Лёжа в тёплой постельке, я проиграла в голове сегодняшний сценарий. Мне предстояло самое сложное — сходить в детский дом, познакомиться с заведующей и начинать оформление документов на Белку.
Девочку я планировала забрать в последний день нашего пребывания тут (если всё получится, как я хочу). Потому что живём мы в условиях не ахти. А ребёнок, как я понимаю, больной, ей комфорт нужен.
Когда сектанты уехали на свои лекции, я собралась и вышла из дома. Колючий ветер немилосердно обжигал кожу на лице.
Городок был не очень большой, но вытянутый и длинный. И я никак не могла понять, куда надо идти. На улице было совершенно безлюдно (это и неудивительно — погода явно не располагала к прогулкам). Я растерялась. И вот что делать. Вчера устала и не спросила у хозяина квартиры дорогу, а теперь хоть плачь.
Я оглянулась. Нет, пусто.
Ну ладно, значит, нужно свернуть на параллельную улицу, вдруг там люди будут. Или же дойти до какого-то магазина и там спросить.
Да нет, любая проблема решается.
Я приободрилась и торопливо пошла дальше. Возле большого двухэтажного дома, дорога разветвлялась. Я свернула и вышла на другую улицу. Здесь было также безлюдно. Такое впечатление, что это был мёртвый город.
Прямо жутко.
Но я не сдавалась и пошла дальше.
Возле следующего дома, за вторым поворотом стоял полуавтобус-полунепойми что, похожее на огромный грузовик с вагоном вместо кузова (потом я узнала, что это вахтовка «Урал»). Возле него стояли мужики и курили.
Я обрадовалась. Отлично. Вот у них и спрошу дорогу.
— Извините! — я подошла к самому крайнему, в меховой ушанке. — мне нужно дорогу спросить.
Мужчина обернулся, и я ахнула.
С удивлением я уставилась на такое знакомое лицо, вот уж кого не ожидала здесь встретить:
— Пётр?
— Люба⁈ Ты, что ли? — от неожиданности Скороход аж сигарету выронил. Чертыхнулся, хотел подобрать, но она упала в лужу и с шипением погасла.
— Ты что тут делаешь⁈ — он подскочил ко мне и встряхнул за плечи.
— Эй! Полегче! — я оторвала его руки от себя и отступила на шаг.
— Что тебе здесь надо. Я спрашиваю! Отвечай! — выпалил он, дохнув смесью табака и застарелого перегара.
— Скороход, я всё понимаю, Крайний Север, Заполярье, — поморщилась я, — но не настолько здесь и холодно, что тебе все мозги отморозило.
— Люба…
— Да гуляю я! Гуляю! — развела руками я и добавила, — запрещено разве?
— Нет, но…
— Ну, вот и хорошо, — миролюбиво кивнула я, — и не ори на всю улицу, людей стыдно. Я иду себе спокойно, тебя не трогаю. Вот чего сразу истерику устраивать?
— Ты же ко мне приехала, да? — нахмурился Скороход и обличительно посмотрел на меня.
— Скороход, — покачала я головой, — когда ты гулял здесь напропалую и весь Калинов и Нефтеюганск гудели, что у тебя здесь запасная семья и незаконнорожденные дети, я и то не приехала. А теперь ты считаешь, что я внезапно настолько по тебе соскучилась?
Судя по выражению лица Скорохода, именно так он и думал. Потому что он молча смотрел на меня, что-то усиленно размышляя.
А я вот сейчас встала перед дилеммой — спросить его, как пройти в детдом, или же продолжать поиски самостоятельно. С одной стороны, мне не хотелось, чтобы он знал. А, с другой стороны, Нефтеюганск — город не настолько и большой, мне кажется, здесь все друг друга знают, так что информация всё равно рано или поздно наружу выйдет.
А вот если я сейчас развернусь и уйду, то могу бродить по безлюдному городу до вечера. Кучу времени потеряю.
И я решилась:
— Пётр, — сказала я, — слушай, я заблудилась. Подскажи дорогу.
— А куда ты идёшь? — сумрачно спросил Скороход.
— Детский дом я ищу, — ответила я, — точнее не совсем детский дом, а отделение для малюток при детском доме. Но мне кажется, что он здесь один должен быть, как-то компактно. Так что подскажи, а я уже там сама дальше спрашивать буду…
— Ты в другую сторону идёшь, Люба, — глухо ответил Скороход. — Детдом сразу видно — это новая двухэтажная деревяшка, самая длинная в городе, стены выкрашены в зелёный цвет и на стене чебурашка нарисован. С ромашками.
— Поняла, спасибо, — ответила я и, развернувшись, пошла по тротуару обратно.
— Люб, а зачем тебе детдом? — крикнул Скороход, но я не стала оборачиваться и отвечать. Пошла себе дальше.
Настроение не то, чтобы испортилось. Лично для меня этот человек был лишь досадной помехой в моей здешней жизни. Честно говоря, я была рада, что избавилась от него. Поэтому все эти разговоры — они зряшные. Неприятно, конечно, что мы встретились (это надо же! Такой огромный регион, насколько я знаю, вахта у Скорохода не в самом городе, а где-то далеко-далеко за ним. Но тем не менее, он приехал сюда и курил на этой улице именно в тот момент, когда я блуждала тут в поисках детдома). С ума сойти! Кому расскажи — не поверят.
Покачивая головой, я упорно двигалась в указанном направлении. Главная улица была одна, поэтому я не боялась, что ошибусь. Уж зелёный дом с чебурашкой и ромашками я среди серых потемневших бараков как-то уж отличу.
Но не успела я пройти и пол-улицы, как сзади послышался нарастающий шум. Я оглянулась — ко мне быстро приближался «Урал». Я торопливо перешла обратно на тротуар, чтобы уступить дорогу (просто тротуар здесь был дощатый, старый и местами некоторые доски прогнили, их заменили новыми, но другой толщины и идти по такой поверхности было неудобно. А вот дорога была почти ровненькая, так как покрыта бетонными плитами, так что я шла по бетону).
Вдруг «Урал» громко рыкнул, чихнул и остановился напротив меня.
— Люба! — из водительского окна показалась голова Скорохода. — Садись давай!
— Зачем?
— Подвезу.
— Спасибо, но я хочу прогуляться, — благоразумно ответила я. В благие намерения этого странного человека я не верила.
— Люба! Не выдумывай! — сердито рыкнул Скороход, — туда далеко идти. Давай подвезу, говорю. Садись!
Я вздохнула и полезла в кабину «Урала». Ступенька была очень высоко, поэтому для таких коротышек, как я,
