Ознакомительная версия.
— Снимайте ограничители с лафетов, Хорхе.
— Наконец! Эй, у пушек — рви печати, выбивай клинья! Ставь жаровни! Сегодня — деремся по-настоящему! Диего, на марс — углы снимать! И чтобы давал цифры каждую минуту!
Над палубой разносится стук барабана, поет горн. Пушки молчат — далеко, — но бой уже начался. У алжирцев — свой секрет: хитрая обмазка днища, на которой ракушки и водоросли расти решительно отказываются. О ней даже тяжеловесная толстуха, вроде приближающегося «Мессудие», становится ходкой и спорой… даром от Ушакова турки всегда ухитрялись смыться, не давая завершить разгром? И все-таки они не хотят терпеть продольные залпы калеными ядрами. Ложатся на параллельный курс — почти параллельный. Догнать, довернуть, пустить в дело по три пушки на одну испанскую. Сбить паруса и мачты, сойтись борт о борт, забросить крюки — и залить палубу человеческой волной, которой фрегату и противопоставить-то нечего. По европейским понятиям, «Мессудие» — корабль третьего ранга, «вполне линкор». «Исабель», по ним же, относится к жалкому шестому, «в линию ни ногой»… И все-таки мы вступаем в неторопливый корабельный танец, этакое равелевское болеро: на четырех узлах, которые только и можно выжать при слабом ветре, события развиваются настолько медленно, что в промежутке можно успеть прочитать нетолстую книгу. Сеньору Глотону приходится поддерживать репутацию — и с нарочитым зевком погружаться в строки, за неделю блокады перечитанные пятикратно, но оттого не менее актуальные. А вот вам вслух — пусть и с переделочкой, на злобу дня!
Белую вздымая пену,
Мчит «Мессудие» алжирский
За испанской «Изабеллой»,
Словно гончая по следу.
Весело плескаясь, волны
К борту ластятся бесшумно,
К парусам с лобзаньем нежным
Ветерок прильнул попутный.
Но предательская бухта,
Давшая приют пиратам,
Выпустила вдруг на волю
Всю грозу морей испанских!
Их подстегивает алчность,
Гонит нас притворный ужас…
— Сто тридцать пять! — кричит с марса офицер при угломере. Это в градусах, если считать от носа. Поворачивать пушки нужно всего на сорок пять — в сторону кормы. Пошли команды…
— Готовьсь!
— Ворочай назад до упора!
Пушки на палубе — в ряд, сверкают, словно здесь не «Исабель», а «Варяг». Вокруг каждой — свита из полудюжины канониров. Крутятся маховики, ползут под многотонными стволами градусы полуциркульных салазок. Такие станки пока только у нас. Мелочь? Эта мелочь заставила поставить на фрегат двадцать орудий вместо тридцати шести. Зато теперь, когда алжирец думает, что он в мертвой зоне…
— Снаряд в дуло!
Ядра в жаровнях накалены докрасна. Их, пудовые, тащат специальными щипцами — урони, будет пожар на собственном борту. Между ядром и зарядом — деревянный пыж, так что жар до пороха дойдет не сразу. Не раньше, чем капитан рявкнет:
— Пали!
От правого крамбола алжирца только щепки летят! Он заваливается в сторону, собираясь ответить на внезапный залп. Только… врага надо знать.
— Диего, прячься за мачту! Сеньоры, сейчас нам ответят, но все пойдет поверх голов.
То же, но короче и грубей, повторяют артиллерийские офицеры на палубах:
— Алжирец трус, поверх голов пальнет… не кланяйся!
Выучка дает плоды. За год мы достигли английского стандарта: делаем два залпа в три минуты. Сейчас, из-за каленых ядер — в четыре. Алжирцы способны на один в три, да один уже прошел над головами, насыпав нам на штормовки всякой дряни…
— Диего, ты там жив?
— Сто тридцать градусов!
В нас ведь еще и попасть трудно, и обшивка ядра углом встречает: и толще выходит, и есть шанс на рикошет. И все из-за переделки станков!
Мы отвечаем. Раз, другой… Вот кто-то уронил ядро, его заливают водой и уксусом. Шипение, едчайшая вонь. В лазарет тащат раненого — щепой распороло ногу. Зато над палубой летят выкрики хищной радости:
— Турок горит! Сант-Яго!
Бой еще не окончен, «Мессудие» продолжает огрызаться, «фески» пытаются сбить пламя. Только мы добавляем и добавляем — наши вошли в раж. У одной из пушек пара бомбардиров, обхватив себя линем, выбросилась за борт — чтобы скорей совать заряды в дуло и сподручней банить. Вот одного втащили обратно — с марсов алжирца еще стреляют. Но это скорее агония. С горящего корабля прыгают в воду, не дожидаясь, пока пламя доберется до погребов. Последняя попытка достать «Исабель» — линкор направлен на нас, как громадный брандер. Огонь добрался до батарей — прощальный сюрприз, не одни мы хитрые. В пламени пожара сами собой палят забитые двойными зарядами пушки. Без прицела, наудачу. Наш фрегат вздрагивает: один из спаренных снарядов вонзается в корму. Быть в офицерских каютах разгрому хлеще, чем если погуляла пара росомах!
Пламя добралось до парусов алжирца. Теперь это плавучий костер, от которого нужно отойти подальше. Нам вовсе не улыбается оказаться под огненным дождем из его обломков: в конце концов, «Сан-Исабель» тоже деревянная. И только когда мы отходим достаточно далеко, капитан распоряжается спустить шлюпки — и принять чужие. Тонущих спасают даже алжирцы, потом, правда, в рабство продают. Испании живые пираты тоже пригодятся. Мануэль Годой уже счел, что фонд для выкупа захваченных берберами пленников куда выгоднее исчислять в головах, чем в золоте… У золота, в конце концов, есть множество иных применений!
Декабрь 1792 года. Калифорния.Цинни — Командиру.
Расшифровка письма от Котозавра.
Основной текст — русско-олбанский язык с ошибками транслитерированный ЗВ-алфавитом Ауребеш. Сделана литературная правка, неизвестные/сомнительные термины воспроизведены побуквенно. Выделенные слеш-скобкой фрагменты раскодированы по шифрокниге № 1.
Доброго времени суток.
Завтра отходим в Испанию на «Сан-Исабель». Состав: Кот, Шериф. Со мной 15 Бойцовых Котов, в основном те, у кого есть полезные связи. Подопечный — Левша. Везем Годою от Генерал-капитана подати с Мартиники и английского шпиона. Наберем людей, хозяйским глазом оглядим Гибралтар, в рассуждении не сделать ли там чего хорошего, подумаем на месте, стоит ли лезть дальше…
(…во Францию, там трындец полный, без роты автоматчиков и авиаподдержки сгинем. Продвижение ГК наверх в Мадрид оформим по полной — даже подрасчистим место, методами, несовместимыми с соцзаконностью, если надо/).
Клим нашел жилу и роет все светлое время суток. По пути в Испанию заглянем к нему за новостями. Техника работает отлично, пока тренировали людей — здорово почистили гавань. Сколько же добра тут утоплено за двести лет! Капитан порта Климу уже собственную дочку сватает, за месяц одной бронзы на полмиллиона реалов насобрано, не считая прочего хабара. В кабаках выросли цены на карты с кладами и кораблекрушениями, но они таки имеют спрос!
Ознакомительная версия.
