Ознакомительная версия.
– Ты ведь понимаешь – нам не поверят, – вздохнул Каледин.
– Поверят, и ещё как! – яростно возразила Алиса. – Но для этого надо взять живым или мёртвым и предъявить начальству какого-нибудь соплеменника Гудмэна. А вот как его поймать – другой вопрос. Нет, найти-то мы злодея найдём. Но насколько я помню, ты их всех убиваешь.
– Есть такое, – согласился Каледин. – Просто выбора не дают. Зло натурально чересчур вредное. В первый раз я был не виноват, оно само сгорело. Во второй – ну как? Человек стоит с пистолетом. Я предупредил, что убью его, а он не послушался. Злодеи в принципе по-детски наивный народ, они думают, я с ними буду шутки шутить, ага.
Алиса склонилась к Фёдору и положила руку ему на плечо.
– Да пофиг, – сказала она. – Давай поймаем его. А дальше уже разберёмся.
Через полчаса оба «Пракара» въехали в Корнилов. Майлов снова взорвался потоком беззвучных слов – Каледин, как и в прошлый раз, резко затормозил. Поставив оружие на боевой взвод, Фёдор вышел из машины, осматриваясь по сторонам. Алиса прижала ладонь ко рту, а потом положила её на глаза непритворно задремавшей Варвары. Улицы Корнилова оказались завалены трупами. Не как в первый день, когда они прилетели сюда по спецвызову из Москвы, а ещё хуже. Стоны раненых не звучали – все люди, вне сомнений, были мертвы. В лужах крови застыли спецназовцы, офицеры Отдельного корпуса жандармов, коллеги обер-медэксперта Шварца в белых халатах. На мертвецах виднелись укусы, у многих были оторваны кисти, разрезана шея. Возле новых жертв лежали жители города Корнилова, уже погибшие несколько дней назад. Тела замерли в причудливых позах – многие не отпускали горло ближайшего спецназовца, из отверстий на груди и в животе, проделанных разрывными пулями, стекала розоватая от крови вода. Было ощущение, что они не умерли, а отключились, словно роботы.
Белый как мел медэксперт Шварц опустился на одно колено, проверяя пульс у лежащих людей. Никто не пошевелился, не издал ни единого звука. Каледин и Майлов водили стволами автоматов, но враг не появлялся в поле зрения. Город Корнилов был мёртв.
И тут раздались шаги. Их было слышно издалека – дрожала земля.
– О, как чудесно, – донёсся бархатный голос. – Честное слово, если бы я сам не был богом, то сказал бы сейчас – слава Тебе, Создатель. О лучшем я и мечтать не мог – словно доставили пиццу после трёх дней голода. Пожалуйста, оставайтесь на месте, и я закончу то, что не получилось у моего друга Джаггернаута. Это будет достойный финальный аккорд.
Каледин уставился на движущееся им навстречу огромное, грузное и блестящее чешуёй существо, в котором больше не было ничего человеческого, и у него открылся рот. Майлов поднял руку для крестного знамения, однако так и замер, не донеся собранные в щепоть пальцы до лба. Алиса коротко, но громко взвизгнула. Варвара проснулась и прилипла к стеклу дверцы, высунув от восторга язык. У Шварца задёргались мышцы на лице, он не мог оторвать взгляд от монстра ростом с трёхэтажный дом.
– Вау, – сказала Варвара.
– Как я сразу-то не догадался… – сказал Каледин.
– Мать вашу в ухо да всем взводом, – сказал Майлов.
– Надо было деньги с карточки потратить, – сказала Алиса.
И только обер-медэксперт, штабс-капитан Хайнц Модестович Шварц в этот знаменательный момент совершенно ничего не сказал, ибо разом охуел окончательно и бесповоротно.
Существо внимательно посмотрело на Варвару и облизнуло зубы чёрным языком.
– Закрой глаза, детка… – сказал дракон.
Проблеск № 8Царь воды(на дне озера, среди развалин храма, 2013 год)
– Вы знаете, как я их ненавижу. Это несправедливо, что умираем мы, а не они.
– (Улыбка.) Поверь, любезный, до них в итоге тоже очередь дойдёт.
– Честно говоря, я замучился ждать. Я согласен, мы далеко не ангелы и в контексте современного мира рассматриваемся как чудовища. Но посмотрите на разнузданную кампанию, которая ведётся против нас: настоящее торжество чёрного пиара. Взять хотя бы Дейнерис Таргариен. Её драконы недалеко ушли от амёб по поведению, они тупее собак – умеют только жрать, спать и изрыгать огонь. Змей Горыныч вообще чернобыльский мутант. Откуда они взяли, что у дракона должно быть три головы?
– (Мягким голосом.) Брат мой, про Горыныча славяне слагали былины. А какой житель Киевской Руси, Польши или Чехии пойдёт на смертный бой, не подкрепившись хорошенько дедовскими медами? Конечно, они видели у дракона несколько голов. Три – это ещё ничего. Учитывая, как они пьют – хорошо, что не десять.
– (Упрямо.) Всё равно. Они уроды. Не стесняются показать, как богатырь уничтожает детёнышей дракона, и считают избиение младенцев настоящим подвигом.
– Им неизвестно, до какой степени это для нас больной вопрос.
– Им вообще ничего неизвестно, собрат Хэйлунван.
– Нет, на Востоке давно о чём-то догадываются, мой дорогой. Пусть они уверены, что мы давно исчезли, но и китайцы, и корейцы, и вьетнамцы до сих пор считают нас божественными созданиями, а не кровавыми маньяками, достойными лишь меча святого Георгия. Именно в их сказаниях всё как положено: мы владыки водных стихий, а древнейшим обиталищем драконов является дно озера Бэйхай, где живут самые старые и самые большие особи. Верь я в теорию заговора, допустил бы, что кто-то из наших в древности напился в азиатской лапшевне и слил информацию кому не следовало. Знаешь, мне больше всего нравятся монголы. Именно они, случайно обнаружив наше кладбище в Гоби, прозвали его «Землёй драконов», в то время как понаехавшие со всего мира палеонтологи посчитали нас динозаврами, бесстыдно растащив по музеям кости и черепа. Им невдомёк, что динозавры – такие же наши первобытные предки, как у них обезьяны: драконами нас сделала эволюция. Монголы в мифах очень почтительны к нам, величают нас «догшин хара», то есть «чёрные и свирепые». В твоём случае они не ошиблись.
– Вам бы всё шутить, собрат. Хотя понимаю, против логики возразить сложно. У нас всегда было противостояние между европейскими и азиатскими драконами по вопросу, куда двигаться дальше. Европейцы хотели воевать, азиаты – развиваться духовно. В итоге европейские драконы погибли ещё в раннем Средневековье – остались только я да Джаггернаут. А ваша любовь к восточной культуре известна.
– (Кивок.) Да, я не отрицаю. Но этому есть объяснение, и я уже привёл его выше. По мнению монголов, семьдесят семь драконов заселяют моря, ручьи, водоёмы и даже колодцы. Мы мудры, рассудительны и философичны, нас изображают на одежде и флагах… Думаю, мы смогли бы править Азией и сейчас, но такого не допустит остальной мир. Люди жестоки к своим бывшим кумирам. Когда-то они были счастливы служить нам блюдом, а теперь сами сожрать готовы. Однако в Гонконге до сих пор строят небоскрёбы так, чтобы на крыше могли гнездиться драконы.[39] Для китайцев мы – сказочные божества дождя. И выглядим как люди… ну, то есть почти как люди – согласно поверьям Поднебесной, «повелитель воды», живущий в озере Байкал, имеет тело человека и голову дракона. Воистину, их легенды – точная хроника наших взаимоотношений с хомо сапиенс. Ты же помнишь, наши храмы продержались в Китае дольше, чем где бы то ни было, и до первого крушения Цинской империи[40] ни один простолюдин не имел права вышивать дракона на своём халате – иначе ему отрубали голову. Только император, «сын неба», благоговейно прикасался к изображениям «царя воды». Я по-прежнему уверен, что драконам надо было сразу бросить храмы в Европе и культивировать нашу религию в Азии. Но тогда мне возразили – Европа приносила человеческие жертвы, а по азиатским поверьям, если драконы кровожадны, они погибают. Что, собственно, с нами и произошло.
Ознакомительная версия.
