взгляд на спящего и уже похрапывающего Сусанина, который чему-то улыбался, подложив руки себе под голову, я решил, что смущаться мне тут особо не перед кем, решительно стянул с себя последний предмет туалета, вытащил из ножен сверкнувший явно неестественным светом кинжал и вошел в обжигающе холодную воду.
Озеро не было мелким. Сразу от берега, уже через пять шагов дно стало круто забирать вниз, и я даже предположить не мог, какая глубина может оказаться на середине. Скорее всего, в тех местах, где растут кувшинки, я дна вообще не смогу достать, что несколько осложняло процесс добычи ценных цветов. Как стыдно бы мне не было, но я с сожалением должен был признать, что плавать я умел гораздо хуже, нежели ездить на лошади или охотиться.
Тело сразу же покрылось мурашками, и я, чтобы не оттягивать удовольствие, сделав еще несколько шагов, погрузился в воду по шею. Главное, чтобы судорогой мышцы не свело, вот тогда мне бы весело стало и очень больно, правда, недолго.
Вопреки моим опасениям, тело в воде держалось вполне уверенно. Петюня явно умел плавать, причем, плавал он очень хорошо, ну хоть что-то он умел, слава Богу. Кинжал мне не мешал, но именно сейчас я отчетливо ощутил, что мне недостает креста нательного. Однако я сразу начал сомневаться в том, что сейчас крест святой не помешал мне, все же, с нечистью дела приходиться иметь.
Меня самого это обстоятельство, кстати, не слишком угнетало. В тот момент, когда я принял наличие в себе дара и магии в целом, на такие вещи смотреть получалось куда как спокойнее. А нечисть, да что нечисть, мне и не с такими дело приходилось иметь. Один Де Лириа чего стоит, вот уж упырь, всем упырям на зависть. А у той же нечисти совести и благородства порой бывает больше, чем в людях. Может не тех мы нечистыми называем?
Посторонние мысли помогали не думать о том, что я начинаю понемногу замерзать. Даже интенсивные движения, которые я совершал во время плаванья, не слишком помогали. Хотя я и пытался изменить тело Петюни под стать тому, что у меня было, но прошло еще слишком мало времени, чтобы что-то существенно изменилось. Так что, это изнеженное тело, не слишком подходило для всех тех испытаний, что выпали на его долю за неполную неделю. А уж про последние сутки и говорить не приходилось, даже меня морально они немного подкосить смогли.
Во всем этом был только один плюс, когда я подплыл к кувшинкам, та боль в натруженных мышцах, которая не отпускала меня с момента схватки с кельпи, в холодной воде начала отступать, и это хоть немного прибавляло уверенности.
Две кувшинки росли совсем рядом друг с другом, неподалеку от надводной части дома дочери водяного. Без опоры под ногами срезать их было достаточно сложно и неудобно, но я справился. Ухватив цветы за длинные стебли, частично находившиеся в воде, я решил не рисковать и применить сохраняющее заклятье уже на берегу. Развернувшись, чтобы уже плыть к своей такой уютной и теплой одежде, я заметил уже краем глаза, что одна из кувшинок хлопнула во воде сиреневыми лепестками и из середины цветка вырвалось золотистое облачко пыльцы, которое обволокло мою голову, забиваясь в нос, заставляя делать судорожные вдохи, кашлять и чихать, чтобы избавить организм этом этой пакости. За всеми этими действиями я неудачно повернулся и ушел под воду с головой, хлебнув достаточно холодной водицы, чтобы меня настигла паника, и я изо всех сил начал работать конечностями, чтобы выплыть на поверхность.
Когда это у меня получилось, и я отдышался, то с удивлением понял, что пока был под водой, вокруг все изменилось. Краски стали очень яркие, луна словно приблизилась, а в теле ощущалась странная легкость, которая тут же сменилась навалившимся тяжелым удушающим возбуждением. Не помогала справиться с ним ни усталость, ни обжигающе холодная вода, которая в этот момент перестала казаться мне холодной. Тело горело словно в огне, и я не мог сконцентрироваться ни на чем, к тому же, возбуждение становилось уже болезненным. Тяжело дыша, я обвел бешенным взглядом пространство вокруг себя. Ну, Адриан, ну и козлина же ты, не смертельные последствия, да?
Взгляд остановился на беседке, находившейся неподалеку. Струящиеся шторы, словно состоящие из переливающихся нитей воды приоткрылись, и я увидел озерную деву, которая, осмотрев меня, улыбнулась и сделала приглашающий знак рукой.
С берега в этот момент раздались недовольные крики, но я не обращал на них внимание, а целенаправленно поплыл к приглашающей меня в свой дом красавице.
— Похоже, красотка только что обломила намечающуюся в честь полнолуния и парада планет групповушку, — Петр заржал. — Так, не злись и не отключай меня, я буду паинькой, и больше ни слова не скажу. Мне же тоже охота испытать то, что сейчас будет. А, похоже, будут просто улетные потрахушки.
Прежде, чем я его отдернул, он замолчал. Мое состояние не позволяло сосредоточиться, и я плюнул на эту скотину, подтягиваясь на руках и забираясь в беседку. Положив на пол у входа кувшинки и кинжал, не замутненным краешком сознания помня, что эти предметы могут быть для нее опасны, я отодвинул второй слой искрящихся штор и вошел в круглую комнату, большую площадь которой занимала огромная круглая кровать.
Ариэль была очень красива, но эта была нечеловеческая красота, вот только на подобные нюансы мне было плевать, и мое обнаженное тело полностью демонстрировало серьезность моих намерений. Она стояла перед кроватью ко мне спиной. Повернувшись на переливчатый звук, который издавали шторы, она улыбнулась, протянула руку и расстегнула пуговицу на плече, на которой держалась ее полупрозрачная одежда, легчайшим шелком упавшая к ее ногам. Моему затуманенному взгляду предстало роскошное женское тело, и тут последние якоря, которые все еще держали разум на плаву, сорвались, я шагнул к протянувшей ко мне руки женщине и повалил ее на огромную кровать, падая сверху.
Дальнейшее вспоминалось урывками: какие-то обрывчатые образы, проскальзывавшие молниями в распаленном мозгу, стоны, безумие, никак не желавшее покидать кровь, вперемешку с наслаждением. Но даже то, что удалось вспомнить, явно указывало на то, что в своих умениях, а видит Бог, я с такими шлюхами в свое время спал, что для меня почти не оставалось запретных тем, я ушел далеко вперед. Вот у кого совсем нет никаких тормозов, так это у озерных жителей. Это было ясно, как и то, что в тот момент, когда мы подошли на критическое расстояние действия чар
