Тихо лязгает железо, изредка капает на мешковину масло, неторопливо елозят по полированному или вороненому металлу куски мгновенно чернеющей ветоши.. Я продолжаю балагурить, не забывая убирать из историй лишнюю конкретику, типа названий населенных пунктов и дат, когда эти события происходили. Толик хохочет. Идиллия! А вот мысли в моей голове бродят не шибко веселые.
Похоже, ситуация на Терском Фронте куда серьезнее, чем мне думалось вначале. Скорее всего, в самом начале, когда и здесь, и на севере, за Волгоградом, во всю шло кровавое 'веселье' с применением артиллерии, авиации и тяжелой бронетехники, о том, кто же теперь главный, никто особо не задумывался. Всем хотелось только одного – выжить. Но вот, первоначальная цель была достигнута – выжили, и даже слегка оклемались, начали строить некое подобие нормальной жизни. Тут-то и начались, скорее всего, первые проблемы. С одной стороны – в одиночку не выжить, и это прекрасно понимали даже самые тупые из тогдашних региональных лидеров будущей Югороссийской республики. С другой – гнуться под какого-то 'чужого дядю', добровольно передавая ему, наверняка, весьма нелегко добытую, власть, точно никому не хотелось. Вот тогда, скорее всего, и была достигнута договоренность о 'широкой автономии' Терского Фронта, который формально входил в состав республики, но имел еще и свою собственную армию и вооруженные отряды местного ополчения, в которое входили все мужчины, начиная с 16 лет. Как я понял, кроме жителей Терского Фронта, Дагестана и самых северных районов, граничащих с зараженными радиацией землями, больше нигде в Югороссийской республике гражданские на руках огнестрельного оружия не имели. Правительство считало, что в центральных областях вполне достаточно и милиции. Одним словом, старая как мир история – власть до дрожи в коленях боится, что имеющий оружие народ может это самое оружие повернуть против нее. Совершенно не учитывая, что в случае опасности, этот самый народ может мгновенно встать на защиту власти, вместо того, что бы терять драгоценное время в очередях перед армейскими складами и военными комиссариатами, или где у них тут будут вооружать боеспособных мужчин в случае чего. Опасность-то может и не наступить, а вот если люди будут вооружены, то и управлять ими, как бессловесной скотинкой уже не выйдет. Оружие в руках как-то резко повышает самооценку и способствует появлению гордости и чувства собственного достоинства у того, кто им владеет. А оно власти надо? Серой массой, которая, в полном соответствии с классиком, всегда 'безмолвствует' править намного легче и спокойнее. Некоторые вещи вообще не меняются!
Думаю, не будь Непримиримых и 'дамоклова меча' турецкой угрозы, Ростов бы давно уже попытался и терцев разоружить, и автономию Фронта поурезать. Да вот беда, ежели у казаков оружие отобрать, кто ж будет южные границы республики охранять? Из безоружных буфера, что первый удар врага на себя в случае чего примет, не получится. Вот и приходится Ростову, скрипя зубами своевольных ребят с Терека терпеть. Хотя, как Костылев сказал, по мелочам гадить уже начали. Толковых офицеров не шлют, размеры 'федеральной' части гарнизонов увеличивать не хотят, новой военной техники у них не допросишься, вон, даже ту, что есть, толком починить не могут. Хотя, как мне кажется, в том же Харькове, или в самом Ростове-на-Дону на машиностроительных заводах, что-нибудь, да производят. Разумеется, не Т-80, и не БТР-90. Но и не Т-34 же! Уж выпуск чего-нибудь, уровня Т-55 и 'сто пятьдесят второго' БТРа вполне могли освоить! Да и в бездонных 'закромах Родины' всего этого, по меркам 'девяностых' и 'двухтысячных' годов, 'хлама' должно было оставаться еще немеряно. Ну, да, на фоне техники конца двадцатого – начала двадцать первого века, они не выглядели серьезно… Хотя, еще с какой стороны посмотреть, тот же Т-55 с его 100-мм пушкой, двумя СГМТ[82], курсовым и спаренным с орудием, и зенитным ДШК на башне, да с почти двумя сотнями миллиметров лобовой башенной брони и тогда мог дел натворить, с грамотным экипажем. А уж по нынешним временам – так это вообще клад!
Вот только никому в Ростове не нужен слишком сильный Терской Фронт. Нет, совсем на 'голодном пайке' не оставят, все-таки со своей ролью буфера между Ростовом и турками, а заодно, и пограничной стражи, терцы справляются хорошо. Но и усиливать их сверх необходимого минимума ростовские 'умные' политики явно не собираются. Им автономия Фронта и так, словно кость в горле. А ведь если и без того строптивые казаки еще сильнее окрепнут… Кто знает, какие мысли могут прийти в их забубенные головушки? Нет, на такой риск Ростов не пойдет. Политики, мля! Вечно все проблемы от них! Из-за 'глобальных замыслов' родившихся во всевозможных 'высоких' кабинетах, с обеих сторон всегда умирали простые парни, которые изначально и вражды-то особой к 'оппонентам' с противоположной стороны не испытывали. И которым на те самые 'замыслы' плевать было с высокой колокольни. Вот бы заставить политиков самих за свои идеи друг с другом биться. То-то вояки бы посмеялись! Жаль, все это фантазии.
А если отставить неуместное ерничанье, то дела хреновые. По всему видно, назревает в здешних краях какая-то серьезная заваруха. Сил на отражение возможной агрессии если и хватит, то совсем впритык… А ведь может и не хватить, мы же о планах и возможностях врага ничего толком не знаем. И на помощь, похоже, особо рассчитывать не стоит. Да уж, было бы хуже – да некуда!
– Эй, Миш, ты как, в порядке? – возвращает меня к реальности голос напарника.
– Что? А, да, Толь, все отлично.
– Точно? – Курсант глядит на меня с подозрением. – А то у тебя вдруг лицо стало такое… Нехорошее. Будто ты кому-то шею свернуть собрался.
– Не боись, Анатолий! Надо будет – так мы с тобой кому хошь шею свернем. Фигли нам, молодым-красивым, холостым-неженатым! – я с улыбкой пихаю напарника кулаком в литое плечо. – Прорвемся!
– Точно! – соглашается Толя.
– Ну, что, – я окидываю взглядом разложенное на мешках вычищенное оружие, – вроде, закончили? Похоже, можно к Сергеичу в 'Ратник' собираться.
– А 'подствольник'? – интересуется Толя, напоминая мне про обещание привести в приличное состояние подствольный гранатомет, доставшийся ему 'в наследство' от командира бандитского блок-поста.
– Да не мороси ты, сделаю я твой 'подствольник' в лучшем виде. Сразу, как вернемся, сяду и сделаю.
Удовлетворенный ответом Курсант кивает и начинает убирать почищенные автоматы, карабины и пистолеты в заранее припасенный баул. И то, правда, пора к Сергею Сергеевичу наведаться, а то ведь дело уже к вечеру.
С продажей оружия мы чуть не пролетели. На дверях 'Ратника' красовалась табличка 'Закрыто. Прием товара', а в раскрытые настежь тяжелые стальные ворота, закрывавшие въезд во внутренний двор оружейной лавки, аккуратно сдавал задом здоровенный тентованный грузовик. 'В девичестве' он явно был армейским 'Камазом', но сейчас, больше походил на пьяный бред какого-нибудь автомилитариста или рабочий реквизит для очередной серии 'Безумного Макса': всю кабину грузовика закрывали броневые листы, оставив спереди и по бокам лишь узкие смотровые щели, тускло блестевшие стеклом триплексов. Колеса тоже прикрыты бронещитками. Вместо бампера – мощная конструкция, больше похожая на небольшой бульдозерный ковш с выступающей вперед, словно таран древнегреческой биремы или триремы, средней частью. Под многочисленными прорехами в брезентовом тенте тоже виднеется тусклая броневая сталь. Нет, точно 'Безумный Макс'! Это сколько ж этот мастодонт весит? А горючего жрет сколько? Хотя, учитывая, что он перевозит – затраты хозяев наверняка с лихвой окупаются. Улицу в обоих направлениях довольно грамотно 'держат' шестеро крепких мужиков в одинаковом камуфляже совершенно незнакомой мне расцветки. Какая-то чудная 'пятицветка', немного похожая на нашу омоновскую 'куклу' или британский DPM. И не сопляки, в годах дядьки, где-то чуть за сорок всем, судя по внешности, вооружены новенькими АКМСами, позы, вроде, расслабленные, но взгляды внимательные, настороженные. Да, блин, серьезные товарищи, матерые. Может, и не спецназ, но бойцы опытные и грамотные. Что называется – пехота-профи.
