сказать теперь не могу, но не менее трехсот убитых и вдвое больше раненых.
— Так много?
— Так точно. Сильнее всего пострадал 9-й линейный батальон, финские гренадеры и приданные мне охотники из аландских жителей. Они приняли на себя главный удар, но выстояли.
Договорив, генерал замолчал, как будто ждал похвалы или вообще хоть какой-нибудь реакции, но для этого я слишком устал.
— Продолжай, — прервал я затянувшуюся паузу.
— Слушаюсь, ваше высочество. — Спохватился не ожидавший такой реакции Вендт. — У подоспевших нам на подмогу гренадеров майора Давыдова и 8-го линейного батальона майора Алексеева в общей сложности около сотни раненых и три десятка убитых. У гвардейцев фон Котена и 11-го линейного майора Грунта положение заметно лучше, хоть в деле они себя показали блестяще, разгромив в два захода трехтысячный отряд, захватив с бою вражеские пушки и взяв больше пятисот французских и английских моряков в плен. Полагаю, полковник Котен вскоре и сам предоставит вам полный отчет. Гренадеры Мясоедова можно сказать, что и не пострадали. Это не удивительно, подошли они уже к окончанию сражения.
— Что ж время отличиться у них еще будет. Ну а пока можешь передать войскам мое удовольствие. Даю слово, без награды никто не останется.
— Непременно объявлю об этом в приказе! — заулыбался услышавший, наконец, то что хотел Вендт.
— Это все?
— Что касается состояния Морского батальона, полагаю, что ваше высочество осведомлены лучше моего.
— Понятно. Где противник?
— Отступил к заливу и пытается закрепиться на берегу. Уверен, что его потери, по меньшей мере, вдвое больше наших…
— Мне бы эту уверенность… ладно, предаваться печали будем после победы.
— Если вашему высочеству будет угодно, я отдам приказ собирать тела убитых и раненых французов на поле боя. А также их оружие…
— Кстати, о раненых. — Спохватился я. — Найди подводы и организуй скорейшую отправку всех, кого можно спасти в крепость. В первую очередь, конечно, наших.
— Будет исполнено.
— Да, еще. По моим подсчетам фон Шанц должен вскоре вернуться с материка и привезти подкрепления. Так что не все потеряно. Строй здесь полевые укрепления, а покамест отправь метких стрелков, пусть разведают обстановку и заодно ведут по неприятелю беспокоящий огонь, особо выцеливая начальствующий состав. Передай солдатам, кто убьет или ранит генерала, получит от меня двадцать пять рублей золотом!
— Константин Николаевич, — растерялся Вендт. — Но ведь это…
— Что? Варварство? Против законов войны?
Отличавшийся неплохим чутьем генерал предпочел заткнуться и лишь преданно ел начальство, то есть меня, глазами.
— Вот что я тебе скажу, фон Вендт! Оставь свое чистоплюйство до мирных времен. Сегодня не до сантиментов и расшаркиваний. Французы с англичанами не на бал к нам явились! Они нас не милуют, так и мы не станем. Тем более, тебе и без меня хорошо известно, что солдаты без офицеров – ноль! Неорганизованная масса. Лишившееся командиров войско быстро потеряет стойкость и волю к сопротивлению. А нам того и надобно. Понятно тебе?
— Не могу оспорить ни одного из ваших аргументов. Что до ожидаемых с подкреплений из Або, то два-три свежих батальона могли бы кардинально усилить нас и позволить…
— Вот что, генерал, — поспешил прервать его рассуждения. — Вижу, ты тут и сам прекрасно со всем справляешься, а мне, пожалуй, пора. Будь любезен, распорядись о лошадях.
— Сию секунду! — с готовностью отозвался тот и скоро мы отправились в Бомарзунд.
Мы — это ваш покорный слуга с двумя матросами и шестеро казаков в качестве конвоя. Причем свободный конь нашелся только один, так что Рогову и Воробьеву пришлось устроиться за спинами у донцов. Но, как говориться, лучше плохо ехать, чем хорошо идти!
Не решившись в темноте блуждать по местным косогорам, мы направились сначала по дороге в Финби, а уже оттуда поскакали в крепость. Чертовски устав, я мечтал только об одном — добраться до кровати и провалиться в объятия морфея, но зрелище, открывшееся мне в Бомарзунде мгновенно придало мне бодрости.
На большом плацу посреди цитадели было выстроено целое войско. Как минимум три батальона солдат. В шинелях, с ранцами за плечами и ружьями в руках.
— Кто такие? — громко спросил я.
Оказавшийся ближе всех рослый офицер с густыми бакенбардами в отличие от доктора мне не узнал, но видимо решил, что раз спрашиваю подобным тоном, стало быть, право такое имею и доложил.
— 2-го батальона Гренадерского Самогитского Эрц-Герцога Франца Карла полка капитан Ден. Прибыли из Або!
— Давно? — продолжил расспросы, внутренне закипая от охватившего меня нехорошего предчувствия.
— Часов семь, как выгрузились, — сплюнул, не сдержавшись от досады капитан.
— И с тех пор тут и стоите?
— Полковник барон Николай Иванович Меллер-Закомельский 3-й пошел к здешнему коменданту, но…
— Бодиско! — заорал я, не в силах более сдерживаться. — Ко мне, мать твою на главной палубе через кабестан с поворотом!
По большому счету, больше всех виноват был я сам. Генералов — бригадных начальников брать с собой отказался, а между тем попросту бросил руководство, не оставив четких и не допускающих двоякого толкования указаний и отправился к войскам. Но вместо того, чтобы, уточнив обстановку вернуться, зачем-то полез в гущу сражения и геройски рубил супостата саблей, вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями. Спаситель Отечества, мля!
Местное же начальство, руководствуясь непреложным «как бы чего не вышло» тоже ни хрена не предпринимало. Нет, если бы неприятель подступил к стенам крепости, Бодиско скорее всего сделал все как надо, но вот за рамки полномочий коменданта не вышел! Н-да, хороших исполнителей воспитал августейший папенька…
По всей вероятности, именно эти размышления и уберегли коменданта Бомарзунда от публичного разноса. Но в любом случае, когда Яков Андреевич — в чистеньком мундире с горящими золотом эполетами и белоснежных панталонах, заправленных в блестящие сапоги, предстал передо мной — грязным с порванным рукавом, заляпанным кровью…
— Ваше императорское высочество! — ахнул он, узнав меня.
— Великий князь! — изумился где-то за спиной Ден.
— Надеюсь, — желчно усмехнулся я, — мне не пришлось потревожить ничей сон?
— Что вы, ваше… как можно…
— Сколько прибыло подкреплений⁈ — пришлось прервать его лепетания.
— Три батальона гренадер и батарейная батарея [2]! — отчеканил разом опомнившийся полковник. — Кроме того, изрядный запас пороха, свинца, ядер и прочего огнеприпаса. Все принято по описи и распределено по имеющимся хранилищам!
—
