Ознакомительная версия.
Пётр вскочил с кровати, принял строевую стойку и выпалил:
– Да!
– Отлично! – улыбнулся «Седой», так же поднимаясь со стула и протягивая Петру руку. – Тогда завтра же приходи на завод, будем оформлять тебя пока на прежнюю должность.
Когда гости ушли, Пётр сказал Эльзе:
– Ты ложись, а посижу на кухне. Мне надо всё это переварить.
Эльза понимающе кивнула и просила:
– Только недолго.
Пётр поцеловал её в щеку и прошёл на кухню. Он не собирался обдумывать то, что услышал от «Седого», тут и так всё ясно. Он хотел подумать о парне, место которого занял…
* * *
Пётр остановил танк и полез из машины. «Седой», которого все вокруг почтительно называли «господин инженер», сразу отвёл его в сторону:
– Это как понять? За полтора года ты совершенно утратил навыки вождения. Странная у тебя амнезия…
Пётр стоял, опустив голову, притворяясь расстроенным, хотя в душе скорее гордился собой. Ещё бы! Он впервые в жизни сел за рычаги немецкого Т-IV и ведь доехал-таки до финиша!
– Ладно… – начал что-то говорить «Седой», но в этот момент взвыли сирены воздушной тревоги.
Это был первый налёт английской авиации на завод. Когда после отбоя тревоги Пётр покинул убежище, он увидел клубы дыма и прорывающиеся через них языки пламени над сборочным цехом. Но не это привлекло внимание Петра. Клубы дыма поднимались также и за оградой, там, где был жилой посёлок. Чей-то крик о том, что несколько бомб упали на жилые дома, заставил его сорваться с места. Припадая на больную ногу, Пётр кинулся к проходной, через которую выбегали рабочие с озабоченными лицами.
Пётр уже не бежал. Еле волоча ноги, он сделал несколько шагов и опустился на землю возле огромной, дышащей смрадом воронки. Так и сидел, тупо смотря перед собой, пока на плечо не опустилась чья-то рука. «Седой»
– Дети? – спросил он.
Пётр кивнул.
– А Эльза?
Пётр сглотнул слюну:
– Она сегодня была дома, отдыхала после ночной смены.
– Могли они куда-нибудь пойти? – подал надежду «Седой».
Пётр пожал плечами и тут же отрицательно помотал головой.
* * *
– Ты уверен, что этот парень только выдаёт себя за Вилли Коппа?
Взгляд резидента прусской разведки, которым он смотрел на «Седого», был строг.
– Уверен, – вздохнул тот. – Он водит танк, как школяр, при чём тут амнезия? Хотя сейчас он выглядит намного лучше, – поправился «Седой». – Надо отдать ему должное: учится он быстро.
– Так может… – начал резидент.
– Нет, – покачал головой «Седой». – Повадки у него не Вилли Коппа, да и не похож он на него.
– А как же Эльза? – спросил резидент. – Она ведь его признала.
– Признала, – согласился «Седой», – только, видимо, по каком-то иным причинам.
– Ты хочешь сказать… – начал резидент.
– Ты про его мужские достоинства? – догадался «Седой». – Нет, только на это Эльза бы не повелась. Тут должно быть что-то ещё…
– Жаль, что у неё про это уже не спросишь. Как он отнёсся к гибели семьи?
– Горюет, как по родным. Может, именно поэтому Эльза его признала, как думаешь?
– Потому что бабским чутьём почуяла в нём хорошего человека? – уточнил резидент. – А что? Вариант… Ты как собираешься с ним поступить?
– Доверюсь интуиции Эльзы, – пожал плечами «Седой». – Копп, не Копп, но он свой. На заводе от него толку чуть. Определю его кандидатом в дезертиры.
– На том и порешим!
В это время в Москве……– Когда я намекнул на Совете главных конструкторов СССР, что серьёзных военных акций с нашей стороны в этом году не предвидится, не поверите, все только обрадовались!
– А почему мы должны не поверить? – поинтересовался Абрамов.
– Опять ты мне, Васич, всю обедню испортил, – вздохнул Ежов. – По сценарию ты, или Шеф, а лучше оба разом, должны были воскликнуть: «Чему обрадовались? Тому, что война затянется ещё на год?»
– Ну, что? – обратился Абрамов к Жехорскому. – Повторим эту лабуду, порадуем друга?
– Ты как хочешь, а мне лениво, – ответил Жехорский.
– Шеф сказал, перетопчешься, – констатировал Абрамов.
– Ну, тогда и вам алаверды, – вроде бы обиделся Ежов. – В том смысле, что продолжения рассказа вы не услышите.
– На нет, как говорится, и суда нет! – Жехорский поднялся с кресла. – Пошли, Васич?
– Всё, я передумал, – быстро произнёс Ежов, – возвращайтесь по местам, будет вам продолжение! …Итак, на чём я остановился?
– На том, что будет нам продолжение, – ехидно напомнил Абрамов.
– А до того?
– На том, что главные конструкторы непонятно чему обрадовались. Кончай выпендриваться, Ёрш, а то и вправду уйду!
– Всё, Шеф, выпендрёжа больше не будет. А обрадовались наши славные конструктора, разумеется, не тому, что война затянется, а тому, что успеют дать фронту новую технику, которая только проходит обкатку.
– Уж не штурмовые ли вертолёты ты имеешь в виду? – с лицом человека посвящённого спросил Абрамов.
– И их тоже, – подтвердил Ежов.
– На самом деле? – удивился Жехорский.
– Зуб даю! – подтвердил Ежов. – К летней кампании 1943 года будет у нас как минимум одна десантная бригада укомплектована боевыми вертолётами!
– То есть, с бронёй и пулемётами, – в рифму продолжил Абрамов.
– А ещё и эрэсами на пилонах, – зыркнул на него глазами Ежов. – Ты, маршал, чем-то недоволен?
– Успокойся, маршал, всем я доволен. Просто ты так говоришь, что, послушай нас кто из ТОГО времени, то подумал бы, что речь идёт о современных боевых машинах.
– Так они и так современные, – возразил Ежов. – Только современные ЭТОМУ 1942 году, а не тому 2010‑му. Просто названия совпадают. Тот же «Град», например.
– А что? – вмешался Жехорский. – Вполне ничего себе машина. Уж, всяко, лучше «Катюши».
– Да, стадию «Катюши» мы в ЭТОМ времени проскочили на уровне опытных образцов, даже на вооружение не ставили. – Абрамов повернулся к Ежову. – Ладно, Ёрш, не ершись. Прав ты, а я просто ворчу по-стариковски. Так что там ещё обещают наши конструктора?
– На Тихоокеанском флоте первый дивизион подводных лодок оснастят крылатыми ракетами. А здесь, на западе, подобными ракетами оснастят часть «Святогоров» из чкаловского полка. Будут опробованы в боевых условиях новые танки: средние Т-43 и тяжёлые Т-150. Ну и Калашников будет доводить до ума свой АК-42.
– А как обстоят дела с реактивными самолётами? – полюбопытствовал Жехорский.
Ознакомительная версия.
