Ознакомительная версия.
Засыпала Светлана под шёпот ощущений, казалось, навсегда похороненных в могиле мужа, томительных, но приятных…
Ольга Матвеевна была крайне обеспокоена поведением дочери. Мало того, что встала чуть ли не в полдень, так ещё и бродит по квартире рассеянная, вся в себе. Потом был телефонный звонок, который надолго вбил клин между Ольгой Галиной и Светланой Ежовой.
В этот раз дочь первая сняла трубку, хотя обычно оставляла это матери. Разговор длился недолго. Светлана слушала молча, но с улыбкой, в конце сказала:
– Я согласна, – и положила трубку.
А потом на свет божий появились убранные на время траура наряды. Дочь явно куда-то собиралась. На прямой вопрос матери ответила также прямо:
– Меня пригласили в театр.
– Кто?
– Мужчина, которому я нравлюсь, – с вызовом ответила Светлана. – Такой ответ тебя устраивает?
– Нет, не устраивает! – повысила голос Ольга Матвеевна. – Насчёт траура, согласна. Ты можешь его больше не носить, хотя я, как ты заметила, продолжаю это делать. Но в театр с мужчиной – это ещё рановато. Будет выглядеть предосудительно.
– Плевать! – резко ответила Светлана.
Обиженная Ольга Матвеевна замолчала надолго, но когда Светлана, нарядная и благоухающая дорогим парфюмом, не вняв советам матери, выпорхнула за порог, сняла телефонную трубку.
– Абрамова у аппарата!
– Здравствуй Оля, это Галина.
– Здравствуй, – без особой радости ответила Ольга.
– Хотела спросить: ты, случайно, в Петроград не собираешься?
– Случайности в моей жизни происходят крайне редко, – усмехнулась Ольга. – А в Питер, да, собираюсь на днях, а что?
– Выбери время, заедь ко мне, поговорить надо!
Абрамова не стала уточнять, что да зачем, ответила коротко:
– Заеду, раз надо. Время уточним, когда буду в Питере.
* * *
…– Ну, что у тебя приключилось? – чуть ли не с порога спросила Ольга. – Рассказывай!
Ольга Матвеевна, вздохнув, спросила:
– Всё ещё сердишься на меня за Петра? Но тогда у меня не было иного выхода: я дочь спасала. Не помню, говорила ли я тебе? Мне одна ворожея предсказала Светину смерть, если мужа как положено не схоронит.
– Ладно, – уже более мягким тоном произнесла Ольга, – будем считать, что с этим мы разобрались и вопрос закрыли, а теперь-то что стряслось?
– У меня теперь одна забота: дети. Только парни учатся, вот-вот офицерами станут, за них я спокойна, а вот Светлана…
– С ней-то что опять не так? – удивилась Ольга.
– Похоже, замуж она собралась, – поджав губы, пожаловалась Ольга Матвеевна.
– Та-ак… – протянула Ольга. – Новости. Хотя, не век же ей траур по Петру носить? А с другой стороны, могла бы ещё и потерпеть. И кто у нас жених?
– Так я потому тебя и позвала, что не знаю! – воскликнула Ольга Матвеевна.
– Вот теперь уж точно ни черта не понимаю, – помотала головой Ольга. – Ты меня позвала, чтобы я вычислила жениха Светланы, так? А ты в таком разе ничего не попутала, подруга? Я ведь, Ёшкин каравай, прохожу не по сыскному ведомству.
– Так к тем, кто у нас по сыскному, я разве с такой просьбой могу обратиться?
– Это да, – кивнула Ольга, – не можешь. Так тебе что, про этого таинственного жениха совсем ничего не известно?
– Сейчас, – сказала Ольга Матвеевна, вышла из комнаты и вскоре вернулась с пачкой писем в руках. – Вот, – протянула она письма Ольге, – случайно наткнулась, когда в Светиной комнате прибиралась.
– Ясен перец, случайно, – согласно кивнула Ольга, вытаскивая первое письмо.
Читала Абрамова письма быстро, но внимательно. Вернув последнее в конверт, возвратила пачку Ольге Матвеевне:
– Кое-что прояснилось.
Ольга Матвеевна смотрела на неё с надеждой.
– Пускай конверты и не надписаны, ибо, как следует из писем, отправлять он их не собирался, но парень точно из Новосибирска.
– Так это я тоже поняла, – вставила Ольга Матвеевна.
– Бывал в Питере, – продолжила Ольга, как бы не заметив, что её перебили, – и, похоже, проходит по одному ведомству с Сашей Ежовым.
– А это ты как определила? – спросила Ольга Матвеевна.
– Всё тебе расскажи… – усмехнулась Ольга. – Но думаю, что не ошибаюсь. Если так, то вычислить этого жениха – а из содержания писем явствует, что ты, подруга, не ошиблась, когда женихом его нарекла – труда не составит. Однако для полноты картины поведай-ка мне, что тебе известно про их отношения?
– Недавно в театр вместе ходили… – начала сдавать дочь Ольга Матвеевна.
– Вот, – поощрила её Ольга. – Что ещё?
* * *
– Товарищ лейтенант!
Слышать обращение по званию в стенах этого учреждения, да ещё от приятеля, было странно, но Седых ответил, как положено:
– Слушаю вас, товарищ капитан!
Лицо Александра Ежова было хмурым:
– Мне необходимо с вами объясниться. Отойдём в сторону?
Следуя за другом, Саша мысленно его поблагодарил. Слово «объясниться» многое говорило о теме предстоящего разговора и давало возможность подготовиться.
Дать-то дало, но к концу «объяснений», кажется уже бывшие приятели, разве что за грудки друг друга не хватали.
– Я ж тебя со Светой как своего друга познакомил, а ты, оказывается, за спиной моего брата письмами её заваливал!
– Да ничем я её не заваливал, – оправдывался Саша. – То есть, завалил, наверное, но только уже в этот приезд.
– Как это? – не понял Ежов.
– Да так, что не отправлял я ей этих писем, и потому, что твой друг, и потому, что был жив Пётр.
– Ну, допустим, – начал остывать Александр, припоминая, что тётя Оля о чём-то таком говорила. – Но всё равно как это неправильно…
– Что неправильно? – воскликнул Саша. – Света теперь свободная женщина, если ты не забыл, и я ей не сомнительную связь предлагаю, а замужество.
– Даже так… – Александр не знал, что и сказать. – Далеко, однако, у вас зашло… Чёрт! Всё не то! Как мне ни горько это говорить, но ты прав: мне тебя упрекнуть не в чем. Ответь только на один вопрос. А если Пётр всё-таки вернётся?
– Ты думаешь, мне будет трудно смотреть ему в глаза? Ошибаешься! Я перед ним – живым или мёртвым – чист. Не жену увожу, на вдове хочу жениться. Вернётся живой – буду рад. И я это не для красного словца говорю, поверь. А остальное будет решать Света. Вот так!
Когда у Саши Седых кончилась командировка, Светлана не стала провожать его в аэрогавань, она просто улетела с ним в Новосибирск…
Ознакомительная версия.
