Александра Македонского, на что получили ответ, что это Македония завоевала эллинов, но никак наоборот. Сербы же упирали на то, что в северной части проживают их одноплеменники, и их там много. И при этом «высокие договаривающиеся стороны» не хотели брать «кусками», а исключительно «целиком». И уже начали потихоньку бряцать оружием, ведь от турок их прикрыли русские войска. Но тут вмешался великий князь Николай Николаевич, пригрозив, что сам применит силу — а главнокомандующий был очень резок и в словах не стеснялся, пригрозив, что все спорные земли просто отойдут в императорский домен, понятно, что Византийский.
И все споры за неделю утихли — сербы получили восточные куски Боснии и Герцеговины, а также северные македонские земли, не такие и большие. Вернули себе Косово и Метохию, и получили беспрепятственный выход к портам — от черногорцев Котор, от греков к Салоникам. Угомонились и болгары, получив большую часть Македонии и всю южную Фракию с выходом на побережье Эгейского моря. Греки удовольствовались малой частью македонских земель, но зато приобрели самое большее — воскресшую из небытия империю, причем ромейскую, а отнюдь не эллинов, о чем в Афинах осознали в последний момент, когда британские пушки стреляли по Пирею. Старый король Георг удовольствовался Эпиром и северными землями, освобожденные от османов территории — вся восточная Фракия с Андрианополем, Констонтинополь со всеми малоазиатскими землями по ту сторону проливов, отошли императору, Понт, Иония и Кипр получили «независимость» под протекторатом автократора, как и армянская Киликия. И все угомонились, и принялись выселять османов и отуреченных единоплеменников, хотя уже без жестокостей, которые начали пресекаться.
Но таковы любые вековые конфликты, и их последствия в будущем всегда ужасны, когда прорывается наружу накопившаяся ненависть!
И что самое неприятное, Зиновию Петровичу пришлось заниматься делами, далекими от флота, и больше политикой, ведя переговоры со статс-секретарем Тирпицем и 1-м Морским лордом Фишером. А они проходили тягостно, в нервотрепке — никто не хотел уступать, однако именно «владычица морей» первой «откатила», как волна прилива, когда в Лондоне осознали, что Франция воевать за интересы Британской империи категорически отказывается. Ведь под угрозой стало само существование Республики, произойди нашествие «гуннов и московитов». Так что Париж нехотя признал утрату «навечно» Эльзаса и Лотарингии, и уступил Германии в Марокканском вопросе, признав султанат за кайзером Вильгельмом. И все — клочка земли не потеряла, а еще при этом приобрела Сирию в вознаграждение. Да оно и понятно, кто-то ведь должен заплатить, и участь «больного человека» Европы была предрешена — Оттоманскую Порту лишили всех ее азиатских колоний. И как хищники пожирают подохшего буйвола, европейские державы, набросились на жертву, благо та уже не могла сопротивляться.
Захапать в одиночку всю Ливию итальянцам не удалось — удовольствовались Триполитанией. Зато Киренаика смягчила риторику кайзера Вильгельма, выражавшего недовольство по поводу «неправильного» на его взгляд раздела колоний. Урвал свой кусок, получил и христианские земли Ливана, как наследие крестовых походов. Зато Британская империя получила оставшиеся азиатские владения «блистательной» когда-то Порты, а они превышали все то, что получили все остальные «великие страны» вместе с Россией. Потому и Кипр лорды уступили, ибо игра пошла по «крупным ставкам».
Дальше наступила очередь Японии, с которой Англии пришлось расторгнуть «морской союз». Боевые действия конфликтующие стороны предали забвению, а за все заплатила Страна Восходящего Солнца, разоренная заимодавцами. При этом Формозу забрали за долги себе англичане, кайзер взял «королевство» Рюкю под свою «защиту». При этом японцев лишили военно-морского броненосного флота, а саму армию те были обязаны сократить до минимальных размеров. И выплачивать по долговым обязательствам САСШ и Британской империи совершенно неподъемные суммы, превращая страну в колонию. Так что «азиатская империя» не состоялась, ее обескровили…
— О чем вы договорились с Тирпицем и Фишером, Зиновий Петрович? Дабы остановить «дредноутную лихорадку», что уже сказывается на финансовом состоянии нашей страны.
— Пока только о двух «державном стандарте» Англии, к которому будут приведены все флоты. Но спорить придется долго, признаюсь честно — но лучше так, чем начинать войны…
Потребовалась кошмарная мировая война, доведшая все страны до разорения, кроме одной, хорошо разбогатевшей, чтобы в 1922 году было подписано «Вашингтонское соглашение» по ограничению военно-морских вооружений. Первый такой случай, но не надолго, через пятнадцать лет началось все снова…
ПОСЛЕСЛОВИЕ Константинополь 12 апреля 1923 года
— Двадцать лет, ровно двадцать лет прошло… Бог ты мой…
Старик тяжело поднялся с кресла, немного прошелся по большой открытой беседке, увитой виноградными лозами. Под ее крышей можно уберечься от палящего, но еще отнюдь не летнего солнца, зато отсутствие стенок позволяло ощущать идущую от моря прохладу. Хрипло задышал, сейчас, после перенесенной болезни, даже после небольшой нагрузки его начинала мучить отдышка. Одолевали боли в суставах, колени хрустели — передвигался с трудом, опираясь на трость одной рукой. А вот второй рукав сюртука был аккуратно заправлен, и он до сих пор не мог привыкнуть, что шуйцы у него давно нет, порой во сне казалось, что он берет пальцами вещи, или почесывает ими уже десницу, массирует надрывно болящую грудь. Сердце стало часто прихватывать, года свое брали — все же семьдесят четыре года, адмиралы столько не живут, особенно те из них, кто ранения получил. Жаль, что не в бою — революционеры покушались, супругу убили, а он выжил.
— Ваше высокопревосходительство, вы велели предупредить, как только королевская яхта в Дарданеллы войдет.
Подошедший к беседке флаг-капитан, с командорскими погонами на плечах, внимательно посмотрел на морского министра, Зиновий Петрович только усмехнулся на это известие — без его на то разрешения, ни один военный корабль не мог пройти через проливы.
Греческий король Константин в столицу решил пожаловать, встретится с великим князем Михаилом Александровичем, который после преждевременной смерти цесаревича Алексея был снова этим наследным титулом пожалован, и ныне автократором Византийской империи стал.
Да, не повезло государю-императору Николаю Александровичу, дурная кровь супруги, как шептались придворные и врачи (те болезнью ее именовали — гемофилией), беды мальчику принесла — кровь совсем не сворачивалась, любая царапина смертью грозила, обычный ушиб нешуточными хворями оборачивался. Такая же беда и у принца Генриха Прусского, женаты ведь на сестрах — у него трое наследников, вот только один умер уже, другой страдает от
