мы говорим о развитии высшего Я. Оно изменяется посредством работы над первой душой и второй. Ваш ребенок будет капризничать всю жизнь. Ваша задача – заставить его вырасти. Научить источать и потреблять не только эмоции нижнего порядка, но и высшего. Если забыли, напомню, низшие эмоции связаны с удовлетворением физиологических потребностей человека, высшие – с личностными, социально значимыми ценностями как то: чувство долга, справедливости, наконец, совесть. Вторая душа или же ваш разум тоже преображается от низшей формы к высшей. Это не только получение знаний как таковых. Изменение образа мышления начиная от моего к нашему, от нашего к общему. Со второго семестра у вас начнется философия. Там вам дадут более подробные разъяснения по этим и многим другим вопросам.
– Выходит каждый из нас не один. Внутри нас сидят трое! – изумился я вслух.
– Можно сказать и так, – засмеялся Зубов. – Ну а я все-таки хотел снова вернуться к теме индустриализации в Соединенных Штатах Америки. Ваши доклады меня не удовлетворили…
Как пришло, так и ушло – так рассудил по новым Иглам Глава тайной канцелярии Его Императорского Величества Михаил Александрович Бельский, в то время как его младший брат Николай Александрович очень расстроился. Как-никак это он трудился в поте лица, сначала, чтобы заставить клан Тарасовых продать Иглы, после, чтобы их продать именно клану Вагаевых и наконец, чтобы заставить клан Вагаевых платить Бельским половину доходов от добычи скверны.
А теперь старания пошли прахом. В ближайшее время твари должны были пройти через старые и новые Иглы клана Вагаевых и добраться до Перми, а сама Темная зона, скорее всего, изменить границы. Для братьев Бельских это означало поиск новых жертв в тех местах, где Темная зона не изменит границы, а Иглы продолжат стабильно вырабатывать скверну. Собственно, так братья вышли на клан Нестеровых из Иркутска, покровителем которых до недавнего времени являлся Оболенский.
Бельский-старший, естественно, надавил на Оболенского и забрал покровительство над кланом себе. Теперь от Бельского-младшего требовалось встретиться с главой Нестеровых и озвучить новые условия взаимодействия. А заодно, дабы облегчить тварям выход из Темной зоны и не подвергать крепости Передовая и Верная рискам истребления, он намеревался встретиться с Якобом Домбровским и дать старт началу истребления кланов Тарасовых и Вагаевых.
Естественно, речь шла не о полной зачистке, лишь о верхушке – старших семьях. В дальнейшем Домбровскому требовалось стравить оба клана и дать им возможность самим уничтожить друг друга. При этом ни в коем случае не трогать семью производителей оборудования для добычи скверны Волгиных. Они были полезны Бельским и сейчас, и в будущем, когда Темная зона изменит границы и нужно будет ставить новые Иглы.
Николай Александрович назначил встречу Нестеровым в своем любимом ресторане «Прага» на десять утра. А уже на десять тридцать – Домбровскому, чтобы уже отстреляться с обоими и заниматься другими вопросами.
Приехав в ресторан за десять минут до первой встречи, Бельский-младший открыл поданное официантом меню, пролистнул его и благополучно закрыл. Снова завтракать совершенно не хотелось. Но чтобы не сидеть за пустым столом, он все же попросил официанта принести чашечку кофе и на том успокоился.
Раньше Бельские с Нестеровыми не пересекались, поэтому Николай Александрович не поленился созвониться с Сергеем Павловичем Оболенским и навести справки о клане. То, что он узнал, отнюдь не радовало. Клан был из разряда тяжелых. Люди старой, как говорится, дремучей закалки. Такие всегда трудно идут на новые контакты. И ладно бы требовалось просто переадресовать протекцию. Бельские намеревались увеличить дань. Причем, значительно.
Среди плюсов можно было отметить недавнюю смерть внука главы клана Нестеровых в стенах Императорского университета. Парня вызвал на дуэль и убил один из Высших. Как раз-таки поэтому Нестеровы проигнорировали предложение и не примкнули к Съезду предпринимателей, предпочтя оставаться в одиночках. А как известно, с одиночками справиться куда сподручнее. Тем более на Нестеровых имелся кое-какой компромат.
В общем, Николай Александрович был преисполнен надежды, что глава клана повыделывается и в итоге прогнется. Ему совершенно не хотелось снова напрягаться, как это получилось с кланами Вагаевых и Тарасовых.
Как только на горизонте появился вполне еще крепкий старик с окладистой седой бородой и широкими плечами, Бельский узнал в нем главу клана. Именно так описывал его внешность Оболенский.
– Доброго здоровьица, – подойдя к столу и взглянув исподлобья, пробасил Нестеров.
– Доброго. Прошу, – не вставая с места, жестом пригласил присесть Николай Александрович. – Чай, кофе или чего-нибудь покрепче?
– Благодарствую. Не нужно. Сергей Павлович звонил, сказал, теперь нам с вами иметь дело придется. Позвольте узнать: и на каких условиях?
«Ни тебе приятного вступления, ни элементарной вежливости, – с прискорбием отметил для себя Бельский. – Ну раз такое дело, держи, деревенщина, на пять процентов выше!»
– Сожалею. Условия изменились. Сами знаете, насколько сейчас неспокойно. Теперь вам придется перечислять двадцать пять процентов прибылей клана.
Глава удивленно вздернул брови.
– Круто взяли, ничего не скажешь. Мне говорили, Бельские берут под себя добычу скверны. Говорили, что загребли больше половины кланов добытчиков. Говорили, много берете. Но не столько же. Мы привыкли к десятине. Раньше платили десятину церковникам, теперь вот высоким покровителям в столице. Не понимаю, почему не двенадцать процентов, не пятнадцать, а сразу двадцать пять?
Николай Александрович развел руками.
–Поменялись обстоятельства. Я же только что говорил, нестабильно сейчас все. Сожалею.
– Обстоятельства, может и другие, но жизнь идет та же, цены те же. Посмотрите на меня. Вы действительно думаете, что меня можно вот так позвать сюда и потребовать отдавать четверть доходов клана?
Теперь суровое лицо главы стало еще суровее. Даже грозным.
– Я не пойму, вы отказываетесь? – с усмешкой спросил Бельский.
– Как я могу отказываться, когда на вас имперские сапоги и вы ими давите мне на горло? Попробую вякнуть, и вы вмиг задавите. Я хочу разобраться по-человечески. По-справедливому. Вы мне можете объяснить, почему я должен отдавать четверть вместо десятины? Только лишь из-за вашего желания? Ваших аппетитов? Если так, тогда это произвол.
– «Конечно, произвол, дурья твоя башка. Но что ты в ответ можешь нам сделать?» – в мыслях произнес Николай Александрович.
Дальше слушать бред о всякой человечности и справедливости у него не было никакого желания. Наступила пора дать по соплям этому деревенскому недоразумению, называемому главой клана и на том закончить. Естественно, образно, а не физически. И естественно, на
