Клановые тайны мажорок - Руслан Иванович Аристов

В обоих случаях будет только хуже, но ситуация будет разная. Проще говоря, анонсированный подъём ставки может спровоцировать обвал покупательского спроса и на первичку, и на вторичку, что поставит в тяжелое положение всех крупных кредиторов, в том числе иностранных. Тогда начнется падение цен на вторичке, что приведёт к волне непредсказуемых последствий в виде банкротств домохозяйств и банков.

— Как-то слишком безрадостно. Ты уверена? Правительству явно виднее, Лен⁉

— Конечно, у них больше информации, но мы на нашем факультете пользуемся очень большим массивом данных.

— Ленка, ты туман не наводи, — наклонилась на своём стуле Женя, — и скажи чётко, чтобы даже я поняла — кто пострадает больше, застройщики, банки или уже купившие?

— Если начнется обвал цен на вторичке, которая в большинстве своём находится в банковском залоге, то многие такие квартировладельцы просто разорятся. Пострадают банки, у которых обесценится залоговая стоимость, а застройщики пострадают в том смысле, что у них уменьшатся продажи, что повлечёт за собой застой во всех смежных отраслях. Очень серьёзный и опасный кризис.

Слушая всё это, я наблюдал за удочками и допил пиво.

— Значит, сейчас проводится политика в пользу застройщиков, так?

— Ну конечно, Витюша — ведь все крупные стройкорпорации принадлежат сам знаешь кому.

— Кому?

— Всем нашим ведущим семьям.

— Это зашибись, конечно, но я против подобного. Необходимо защитить интересы простых граждан, которые вложились в квартиры и дома по правительственной программе.

— Почему их надо защищать? — удивилась Женька.

— Надо, Женя! — я не нашёлся, что ответить более конкретно.

«Это ведь правительство загнало народ в эти льготные программы, а теперь хочет подстричь», — через пару секунд констатировал я.

— Скажи ещё, что ты свою избрительную кампанию на этом построишь, — с легким ехидством промолвила Лена.

«Бля буду — именно это я и сделаю!» — поразился я.

— Очень неплохая мысль, Ленок, — пристально посмотрел я на неё. — Нам не хватает социального аспекта в партийной программе. Надо уходить в левоцентризм.

— Что скажет тебе папенька и остальные по этому поводу? — Ленка не выдержала и захихикала.

Я немного подождал.

— Знаете, барышни, — сказал я веско, — очень может быть, что в дальнейшем я буду мало зависеть от семьи, а потому буду проводить свою политику.

— Создашь свой клан со своим накопителем, что ли? — поразилась Лена.

— Я этого не говорил, а ты этого не слышала, — поднял я палец.

— Ух ты какой загадочный, Витюшка наш, — восхищенно прошептала Евгения.

— Знаешь, Вит — не ожидала я от тебя такого, — через несколько секунд молчания заявила Лена.

— Хочешь сказать — от такого раздолбая⁈ — засмеялся я.

— Вроде того. Если что, я готова с тобой работать — в тебе чувствуется перспектива! — Ленка сказала это вполне искренне.

— Приятно слышать!

— Так что если нужны консультации по отраслевой политике, обращайся — мы хотим сделать лучший экономический факультет в стране, а твой отец очень в этом помогает академии. Стройка, банки, уголь, железная дорога, нефтехим, литий, автопром — вот это сфера моих интересов.

Я вспомнил Ленку довольно скромной и неприметной девочкой ещё пару-тройку лет назад, и впечатлился, как меняются люди.

— Литий, говоришь? — через несколько секунд меня привело в чувство знакомое словечко.

— Ну да — это перспективнейшая магоотрасль.

— Отец говорил, что литий — это основа основ современной магопромышленности и тот, кто контролирует добычу и поставки лития, тот сможет диктовать волю всем остальным, поскольку потребление будет расти огромными темпами, — вспомнил я.

— Правильно Антон Ярославович говорит — слушай его, — усмехнулась Лена. — Слышала, все наши сибирские семьи начинают двигаться в этом направлении.

— Наверно, но точной инфы у меня нет, — был вынужден я признать.

— Ой, клюет, — вскрикнула Женька и зажала себе рот ладонью.

Действительно, даже в лунном свете было видно, как дергается один из поплавков.

— Так, ну-ка, — я вскочил и взял в руки удочку.

Подсечка удалась, и через две минуты я выудил довольно здоровую форель.

— Да тут килограмма три, не меньше, — девушки тоже встали и подошли поглазеть.

— Может, отпустим? — предложила Женька.

— Чего это⁈

— Такая красивая, жалко её на стол, — промурлыкала она жалостливо.

Я поглядел на Ленку — та улыбнулась и развела руками.

— Ну ладно, разочек можно. На, отпускай! — я протянул рыбину Женьке.

Та с некоторым страхом взяла её и подбросила вверх — форель плюхнулась в воду с приличной высоты.

— Ты б ещё выше подкинула, гуманистка, — не сдержалась и засмеялась Ленка.

— Поговори мне, Вологодская! — покраснела Евгения, и это была заметно даже при луне.

— Отдыхай, Алмазова, — девицы обменялись колкостями.

— Не ссоримся, леди, — поднял я ладонь. — Следи за удочками, — велел Женьке.

Снарядив наживкой опустевшую удочку, я снова её забросил.

— По пиву в честь осовобожденной рыбки? — предложила Женя минут через десять.

— Давай.

Ленка снова не захотела. Сидели молча. Я зевал, глядя на поплавки, мысли начали бегать вокруг Анжелики и всех остальных девушек, моих с ними отношений.

«С такими характерами ничего спокойного и безоблачного не будет. Они по пустякам ругаются, бывает, а то начнётся делюга за меня. И не факт, что я со всем этим детсадом совладаю, много их очень», — откинувшись на стуле, размышлял я.

— Наверно, пойду я спатки, — объявила Елена минут через пятнадцать. — Холодно.

— Заблудишься, а тут всякое водится, — встрепенулась Женька.

— Ага, олени рогатые, — иронично ответила Лена, однако со стула не встала.

— Так что там про литий? — выйдя из полудремы, вспомнил я.

— Там очень много всего, Витя. В двух словах не расскажешь.

— Вы телефоны взяли, девочки?

— Да, — ответили обе.

— Лена, сделай мне подробную справку по литию, всё равно заняться тебе нечем.

— Витя, ты на приколе⁈ Сейчас делать, что ли? — Ленка даже наклонилась вперед и повернула ко мне голову.

— Ну да, а потом можешь идти спать!

— Ой, спасибо — ты такой великодушный, — рассердилась брюнетка.

— Лен, ну правда надо. Я на тебя рассчитываю!

Брюнеточка несколько секунд недовольно смотрела на меня, но потом покивала.

— Ладно, чего не сделаешь для друга! — она достала свой телефон.

Я снова погрузился