у него работа лучше. Гена в артели золотодобытчиков работает бухгалтером, — выдала все секреты болтливая Глафира.
«Ну, эти всегда могли себя защитить, даже при советской власти», — признал про себя я.
Дальше мы обедали, общались, слушали в очередной раз «Белые розы». И как этого ушастого свои же не прибьют? И уже прощаясь, я узнал название артели, в которой работает парень. Эта был та же самая «Хакассия», что проводила турнир по борьбе в посёлке Вершина Теи. Ещё неожиданно полезной оказалась спасенная Маша. Девушка числилась мелким чиновником в избиркоме Хакасской автономной области! Чин небольшой, но, например, я узнал количество кандидатов в депутаты по округам. Получалось, что во всех, кроме одного округа, у нас будут альтернативные выборы! Быстро сговорился с Марией о совместной работе на моё благо, взял домашний телефон и дал первое задание: осторожно выяснить, что там про меня говорят у них в избиркоме?
Едем в гостиницу. Хотя время ещё рабочее, но уж очень хотелось по-человечески проститься с Глафирой. Ей в Абакане уже два раза предлагали фамилию сменить, и возраст у девки подходящий для замужества — легко могут к следующей нашей встрече увести подругу. Но долго кувыркаться у нас не вышло — дел много и у меня, и у неё. Вдобавок, у меня имелось ещё одно важное задание, не по избирательной кампании, а поручение нашего первого — Шенина.
Едем с Санычем в Черногорск, что недалеко от Абакана. Здесь аж в три предприятия надо зарулить: деревообрабатывающий комбинат, завод по производству железобетонных изделий, а также самый большой в Восточной Сибири Хакасский комбинат строительных материалов. Все три предприятия срывали объёмы поставок продукции для строек Красноярского края. Хакасский комбинат строительных материалов и Черногорский экспериментальный завод облегченных конструкций относились к Красноярскому тресту «Железобетон», но там только разводили руками — мол, у них объективные причины. Опять-таки завод «ЧЭЗОК» работал, почти выполняя план, ругать их особо не за что, и я к ним заехал первыми.
— Анатолий Валерьевич, если с металлом поможете, вообще проблем у нас не будет. Это Новокузнецк поставки срывает, — журчал обещаниями директор, но вес его словам придал некто Сорокин.
Владимир Сорокин был главой местного горисполкома, и чего он ошивался в кабинете директора завода, я не понял, но радушно поприветствовал, конечно.
— Кроме того, чтобы застраивать наш город замечательными домами, завод выполняет и другие особые задания. Я вот сейчас тут договорится об очередном городском памятнике. Лучше местных ребят никто не справится, — рассказывает Сорокин.
— Памятники? — удивился я.
— Самолёт видели наш? Тот, что памятник летчикам военной школы? Это заводские ребята отливали. А ещё пушки, макеты артиллерийских орудий в «Арке Славы» по чертежам их КБ сделаны ими же, — загибает пальцы Сорокин.
— Во как! Ну, с Кемеровской областью Шенин пообщается насчет металла, а сейчас что планируете изготовить? — любопытничаю я.
— Купола и колокол к православному храму Рождества Пресвятой Богородицы! Начнем скоро такой строить. На шестьсот пятьдесят мест! — со всей откровенностью выдал советский чиновник и, с большой долей вероятности, коммунист!
— Что ж… хорошее дело, богоугодное, — на автомате сморозил я и перекрестился, а два мужика, выдохнув, тоже перекрестились.
— Ты, наверное, из деревни? — благожелательно спросил Сорокин.
— Из деревни. И крестили меня, когда маленький был, — признался я. — А сейчас, куда ходят ваши верующие?
— Черногорцы своими силами переделали частный дом в Аэродромном поселке в православный приход. Вот больше года назад, когда освящали его, отец Сергий и попросил построить молитвенный дом, и наш горисполком пошёл навстречу, — сообщил директор завода, с уважением глядя на меня. — Может, по сто грамм за знакомство?
— Э… мне ещё на два завода заскочить надо, а вечером самолёт, на соревнования лечу — чемпионат СССР по боксу, — попытался отмазаться я.
— Ерунда, сейчас всё организуем. Кто нужен, к нам сам приедет, — уверенно произнес Сорокин и решительно подтянул к себе один из телефонов директора завода.
Глава 38
Нежданная пурга, накрывшая Черногорск, не помешала собраться в кабинете директора ЧЭЗОКа пяти важным начальникам. Точнее, четырем руководителям и одному проверяющему. И собрались мы не в рабочем кабинете, а в соседней комнате, которая была размером раза в два больше, чем официальное рабочее место директора. Туда вела неприметная дверь, скрытая от посторонних глаз. В этом укромном помещении всё было по-взрослому: парочка мягких диванов, в центре — дубовый, покрытый лаком стол, удобные кресла вокруг него, импортная видеодвойка. Наверняка, и кассеты разные имеются, и телефон есть. А ещё был отдельный выход в туалет! Короче, всё, что нужно для культурных посиделок. Стол уже ломился от изобилия сельских яств: сало, соленья, рыба и даже дичь. Наличествовала продукция местных комбинатов: колбасы разных сортов, сыры, хлеб. Даже торт был. Кроме этого, присутствовал и импорт, причём не только из соцстран, вроде банок с зелёным горошком, но и вполне западноевропейский коньяк «Наполеон». Мужики, впрочем, предпочли ему самодельную настойку, а «Наполеон» даже открывать не стали.
Мне до аэропорта в Абакане ехать всего 15 км, а до моего самолёта ещё больше 6 часов — чего не посидеть в хорошей компании? Это было бы полезно и для избирательной кампании, хоть Черногорск и не мой город. Устраивать разнос, как просил мой шеф, в такой ситуации оказалось не очень удобно. Поэтому я пошёл другим путём: внимательно записал все их жалобы, которые, кстати, были на удивление однотипные, пообещал подкинуть дефицитных товаров для их орсов, а взамен все три директора пообещали закрыть прошлогодние долги по поставкам строительных материалов. Сдержат они свои обещания или нет — время покажет. Самые серьезные отставания у деревообрабатывающего комбината. Здесь остро не хватает рабочих рук, оборудование устаревшее, лаконаливная машина постоянно выходит из строя, хотя ей и 15 лет нет ещё. Вдобавок то новое оборудование, что закупили, до сих пор запустить не могут — нет специалистов! Записал себе данные поставщиков, чтобы попытаться выбить команду наладчиков от них. Взамен можно предложить… Эх, чёрт! Да я уже размышляю не как партийный работник, а как толкач какой-то. Что особенно обидно — их мебельный цех, который в эпоху дефицита должен быть золотым, постоянно простаивал из-за нехватки фурнитуры! Даю совет поискать номенклатуру у кооператоров, по крайней мере, у нас в Красноярске при мебельном заводе парочку кооперативов открыли. В общем, удалось добиться душевной атмосферы, в чем, несомненно, помог
